Сын василиска - Михаил Востриков
Первым, в апреле, был некто Евгений Игоревич Тодоров, выпускник МГИМО, бывший второй секретарь посольства России в Канаде (Оттава, ул. Шарлотты, 285). Он сдал ЦРУ и местной CSIS всю сеть российской агентуры в Канаде. Людей пришлось срочно срывать с десятилетиями насиженных мест и отзывать в Москву. Но некоторых арестовали и они до сих пор находятся в тюрьме. Тодоров особо и не прятался. Под своим настоящим именем он получил вид на жительство и проживал с семьёй в своём доме в роскошном пригороде Торонто Richmond Hil, экологически чистом и с пейзажами как из рекламного проспекта.
Некоторое время я наблюдал за ним. Обычное поведение обычного человека. Мне нужно было место в доме, где бы он умер скоропостижно, но, наиболее естественно. И такое место нашлось — ванная комната. Он лежал в пене полчаса, а я всё никак не решался действовать. Он повозил по телу мочалкой, слил пену, ополоснулся, налил полную ванну чистой воды, взял в руки электрический фен и начал сушить им свою красивую шевелюру. И я понял — пора.
КЛАЦ!
Работающий фен падает в воду и мёртвое тело бьет током. Мышцы сокращаются и кажется, что бывший дипломат Тодоров хочет вылезти из ванны. Несчастный случай! Бывает…
СЮЖЕТ 11/3
13 июня 2010 года. Трёхсвятительский пер., Москва
Сегодня наш клиент — бывший полковник СВР Сергей Олегович Третьяков, 1956 г. р. Работал в Нью-Йорке в должности начальника резидентуры СВР под дипломатическим прикрытием первого секретаря представительства России при ООН.
Исчез в 2000 году вместе с женой, дочерью и кошкой. Оставил заявление: «Моя отставка не повредит интересам страны». Однако, после допроса в ЦРУ и ФБР получил гражданство США и один из крупнейших финансовых пакетов США, когда-либо выдававшихся иностранному перебежчику, более 2 миллионов долларов США, и был переселен вместе с семьей под новым именем в неизвестное место.
В январе 2008 он издал книгу, резко критиковавшую СВР и страну, особенно её руководство, раскрывая многие секреты, через которые пострадало множество людей.
К Третьякову меня привёл один журналист из Майями, который сделал анонс об интервью с ним. Встреча произошла в одном из ресторанов. Дальше, я просто дождался, когда Третьяков немного подавился куском мяса и начал кашлять.
КЛАЦ!
И кусок мяса так и остаётся во рту мертвеца. Согласно отчету судмедэксперта Флориды, Третьяков умер от остановки сердца, подавившись куском мяса. Кроме того, в толстой кишке у него обнаружена раковая опухоль. Как говорят, Бог шельму метит!
СЮЖЕТ 11/4
— Ты, Вася, вот, что, подумай! — говорит генерал, собираясь, — Хоть Президент и сказал не скупердяйничать, фонды у меня не резиновые, а денег у тебя, итак, как у дурака махорки… Может надо чего? Ты говори, мы много чего можем…
— Я подумаю. А в МГУ на юрфак можно поступить?
— А то…
Провожая генерала в прихожей, спрашиваю его:
— Дядя Толя, а тот Ваш малый, на чердаке дома напротив, он чего, просто наблюдает за мной или у него ещё и снайперская винтовочка есть? Ой, чувствую, злоумышляет он против меня.
Генерал растеряно смотрит на меня, на чердак напротив и говорит:
— Ты, Вася, перегрелся там, в Майями сегодня?! Во-первых, я никого на чердаке не вижу, а во-вторых, мы партнерам, особенно, таким особенным, как ты, Вася, козней никогда не строим, себе дороже выйдет. Понял?
— Понял! Ну, не строим, так не строим! А злоумышляющего — истреби! Так папа делал…
КЛАЦ!
За окном слышится глухой стук.
Рис. 11/4. Наблюдатель
Это на асфальт Трёхсвятительского переулка из чердачного окна пятиэтажного здания напротив, чуть не на крыщу припаркованного к тротуару генеральского Мерседеса, выпал мёртвый человек в черном комбинизоне, перчатках и балаклаве, с мощным фотоаппаратом на шее.
Сцена 12
Вот, тебе и результат…
СЮЖЕТ 12/1
2010 год (осень). Москва
— Мне Вас сам Бог послал, Василий Кимович!
— О-о-ой?!
Я удивлённо смотрю на Аграфену Пименовну, умильно улыбающуюся напротив с чашкой чая в руке. Вообще, в фамильярностях она замечена только с одним человеком — дядей Толей. Со мной же, она всегда «на Вы», вежлива, но на добрую бабушку не тянет, всегда держит дистанцию «начальник — подчинённый», где начальник, это я. Прямо скажем, начальник я пока не очень… Молод, да и просто не люблю и не умею командовать людьми, мне легче их попросить…
А просить свою домохозяйку с некоторых пор мне приходится часто… Каким-то чудом, и, похоже, я даже знаю каким… меня приняли в МГУ на юрфак. При этом, мне засчитали первый курс Академии Внешней Разведки всего с двумя лёгкими досдачами и зачислили на очное бюджетное место, причём, сразу на второй курс. Благо, что несколько первокурсников там отчислили по неуспеваемости и такие места освободились. С учётом того, что ни академсправки, ни дипломы, в АВР на руки не выдаются и не высылаются, это чудо вдвойне.
Рис. 12/1. Porshe 911 Turbo S Cabriolet
Таким образом, с 1 сентября я хожу на занятия в университет. Ну, как хожу… езжу на новеньком Porshe 911 Turbo S Cabriolet кислотно-апельсинового цвета. Машину я купил сам, на свои, а права мне «сделал» дядя Толя. Просто, принёс и отдал за «спасибо». Паркую её под окнами. Нет, угонщиков я не боюсь, пусть они меня боятся, да, и кому она нужна… такая.
Понты? Возможно… Но в МГУ говорят, «Понты наши паруса!», а в чужой монастырь со своим уставом не лезут, приходится соответствовать… со мною же учатся дети элиты. Так, вот, этим детям из моей учебной группы так понравилась моя квартира, когда я прописывался на новенького и пригласил к себе всю группу на дневной фуршет, что отдельные девушки до сих пор готовы меня усыновить, я же самый младший в группе. В общем, мне уже сказали на ушко: «Чувачок ты, Волошин, симпотный, в тренде, с баблом, при хате и клёвой тачке, не задрот, в общем… перспективный». А на вопрос, кто мои родители и где они сейчас, я никогда не вру, а просто закатываю глаза и показываю на потолок… Оказывается, этого вполне достаточно.
Так что, теперь домашней работы у Аграфены Пименовны, само собой, прибавилось… Накормить, напоить, проводить, прибрать, постирать… когда я не один, но… как оказалось, она не в претензии и увольняться от меня никуда не собирается:
— Верите, нет, Василий Кимович, но как Вы здесь поселились, так все мои хвори
