Ненавижу (СИ) - Костина Ольга Андреевна

— Рома, ты уже приехал! — Я радостно улыбнулась и поставила коляску на тормоза, отчего мужчина запнулся и, чуть не упав, перегнулся через спинку, едва не придавив меня своим весом. Мужчина громко засмеялся и принял вертикальное положение.

— Намёк понял. Сама так сама. — Мужчина обошёл меня, попутно чмокнув в щеку, и теперь я могла его полностью разглядеть. Белые кожаные ботинки с заострёнными носами едва покрывали светло-голубые джинсы, облегающие его сильные ноги, на тёмном кожаном ремне был прицеплен чехол с мобильным телефоном, а белая рубашка свободно спадала по широким плечам и груди. Половина пуговиц была расстёгнута, открывая широкую сильную грудь даже без намёка на растительность. Он как всегда улыбался, зеленые глаза блестели от солнечного света, а солнцезащитные очки были сдвинуты на макушку.

— Как прошла твоя командировка? — Поинтересовалась я, когда мы приблизились к скамейке, на которой уютно устроился мужчина.

— Отлично. Конференция оказалась очень познавательной. А как у тебя дела? С каких это пор ты гуляешь одна?

— У меня всё прекрасно. А, знаешь ли. Я в последнее время очень люблю проводить время в одиночестве. Лишний раз всё обдумать не помешает. Да и пока Лола вдоволь находится по магазинам у меня уйма времени.

Глаза мужчины погрустнели, и я глубоко вздохнула, прекрасно понимая причину этого.

— Рома, кажется, с этим мы уже разобрались. Ты же не виноват, что операция не произвела должного эффекта, к тому же прошло только четыре месяца после нее.

— Но чувствительность к твоим ногам должна была вернуться сразу. Если её нет, значит, я никудышный хирург.

— Ты прекрасный хирург. — Моя рука легла на ладонь мужчины. — Так что давай на этом мы закончим этот ужасный разговор. Лучше угости меня кофе.

Рома тут же повеселел, широко улыбнулся и поднялся со скамьи.

— Ты ведь капучино любишь? — Уточнил он, выискивая взглядом ближайшее кафе.

— Да. А ты предпочитаешь латте.

На соседней парковой дорожке стоял мужчина, внимательно наблюдая над тем, как Стася, медленно двигаясь по дороге, разговаривала с Романом. Её лицо светилось радостью, при виде мужчины. Стас не отрывал взгляда от быстрых движений её рук, которые ловко управляли коляской. Он бы отдал всё, чтобы помочь ей, но даже через такое расстояние он чувствовал стену, которую, сам же, и научил её ставить.

Бросив взгляд на дорогие часы, на запястье, он покинул парк, пора было идти на радио, Всё-таки с работы его еще никто не увольнял, и терять он ее тоже был не намерен. Теперь это единственная радость в жизни.

Чужая сила забунтовала внутри, чувствуя, как отдаляется ее настоящая хозяйка, но выпустить он ее не мог. Контролировать всю эту энергию становилось все сложнее. В тот день, когда он вытащил Стасю из того дома, Филипп хотел просто убить Аристарха, сотворившего с его сестрой такое, но он решил действовать куда кровожаднее. Он наложил на мужчину тоже заклинание, что лежало на его сестре, и просто стал выкачивать магию Стаси из Аристарха. Тот долго молил о пощаде. Ровно до тех пор, пока не умер в мучениях, которые ему придумал Филипп в его снах.

Вспомнив о том ужасном дне, Стас тряхнул головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Бросив последний взгляд на удаляющуюся пару, он направился на работу. Надежда на то, что всё получится его не оставляла не на миг.

В кафе было светло и уютно. Откуда-то с кухни раздавался приятный аромат, от которого начинало урчать в животе. Только сейчас поняла, какая я голодная. Сделав заказ официантке, на мгновение вслушалась в звуки радио и услышала знакомый голос любимого ведущего:

— Ну, и как вы уже догадались, у меня к вам очередной вопрос. Есть ли у вас любимый человек? Может это ваш одногрупник или одноклассница, а может единственный любимый вами человек это мама. Звоните и расскажите мне, кого вы любите!

В эфире заиграла музыка.

— Твоя любимая программа началась? — Ворвался в сознание голос Романа. Я кивнула, вновь возвращаясь в реальность.

— Мне нравится его голос. И такое чувство, будто я его уже слышала.

— Дак ты каждый день эту программу слушаешь. — Хохотнул он.

— Нет. В том смысле, что в реальной жизни я его слышала. Ты не знаешь, Филипп с ним случайно не знаком?

— Это я думаю тебе нужно лично у него спросить, я о таких подробностях не знаю… Ты лучше, знаешь, что мне скажи? У тебя случайно нет никаких планов на послезавтра?

Я удивлённо замерла, посмотрев на Романа, но его лицо было серьёзным и он, как ни в чем не бывало, расплатился по принесенному счету, будто и не заметил моей растерянности.

— Никаких… — на автомате пробормотала я.

— Тогда, может, составишь мне компанию? Я в театр собрался идти. Там запускают какой-то экспериментальный спектакль. Было бы интересно посмотреть, что там режиссер понапридумывал.

— Рома, спасибо, конечно, тебе за приглашение, но… я думаю, что из меня выйдет не самая лучшая компания. Может тебе найти девушку, которая, как минимум способна дойти до театра самостоятельно? Я уверенна, что любая…

— Стася, я не хочу идти с кем-то другим. — Ладонь мужчины легла на мою, пальцы которой нервно комкали салфетку. — И мне не нужна любая. Я хочу пойти с тобой. Пойми, то, что ты пока что не можешь ходить не должно перечеркнуть всю твою жизнь. Не зачеркивай своё будущее собственными же руками. Это не правильно.

— Ты так уверенно говоришь, будто у меня есть шанс. Какое будущее может быть у инвалида? — На глаза навернулись слёзы, но я постаралась их скрыть и, конечно же, неудачно. Мужчина сжал мои пальцы и провёл большим пальцем по тыльной стороне ладони. — Кто захочет связать свою жизнь с девушкой в инвалидном кресле?

Между нами повисло напряженное молчание, которое разорвал уверенный голос мужчины.

— Я.

— Что? — Переспросила я, надеясь, что ослышалась.

— Я хочу связать свою жизнь с тобой. — Я замерла, не в силах что-то сказать или сделать. Взгляд романа был жестким и уверенным. — А на счет театра ты все-таки подумай.

Больше не сказав ни слова, он поцеловал мои холодные пальцы и ушёл, оставив меня переваривать всё услышанное.

Песня по радио закончилась, и приятный голос вновь оповестил о том, что ждет звонков. Рука сама собой потянулась к телефону, лежащему в сумочке.

Мужчина отхлебнул кофе из стакана и натянул большие наушники на голову, придвинувшись к микрофону, дожидаясь, когда закончится композиция. Андрей показал на телефон в руках, давая понять, что поступил звонок. Стас радостно улыбнулся, подумав, что не надо будет нести всякую ахинею, чтобы потянуть время. В последнее время люди в его передачу звонят не так охотно, как хотелось бы. Скорее всего, дело в нём самом, хоть он и пытался казаться как всегда веселым и непринужденным, особая напряженность в нем все-таки была заметна.

— Итак, дорогие радиослушатели, я рад вновь приветствовать вас в нашей передаче и к нам в студию поступил звоночек. Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.

— Стася. Станислава, — раздался едва дрожащий голос в динамиках наушников и внутри мужчины всё замерло. Он прекрасно знал этот нежный робкий голос. Девушка на другом конце провода отчего-то сильно волновалась, сама не понимая почему.

— Очень приятно, Стася. У вас очень красивое имя, — девушка на другом конце провода легко засмеялась, что не могло не порадовать мужчину. Давно он не слышал её смех. — Что ж, Стасенька, я вынужден перейти к теме сегодняшней передачи, хотя был бы рад поговорить с вами подольше. Итак, кто же ваш любимый человек и за что вы его любите?

— Любимый человек? — Девушка немного задумалась. — Это мой брат. Его я люблю больше всех на свете. Люблю и все. Если бы не его поддержка в трудной ситуации, я бы вряд ли сейчас с вами говорила.

— Брат, а тем более хороший брат это великолепно. Но всё-таки, почему вы его любите?

— Не знаю. Но как сказал Поль Феваль: «Истинные влюбленные не способны объяснить, за что они любят». Видимо я и вправду люблю своего брата, раз не знаю, почему же он мне так дорог.