Рина Зелиева - Лабиринты ада
Не вышло. Сначала родители покинули своего единственного сына. Отец умер от сердечного приступа. А мать быстро угасла буквально на глазах в течение года. Очень любила она его. Умерла во сне. Тихо и печально с легкой улыбкой на губах, как будто, радовалась предстоящей встрече, их воссоединению по ту сторону реальности. Вот такую же великую любовь и он хотел пронести через всю свою жизнь.
А потом его оставила невеста. От разочарования и непереносимого чувства потери хотелось повеситься на солдатском ремне. От мыслей о суициде его удерживал лишь страх разбить сердце бабушки. Она вырастила его. Была ему и матерью, и отцом, и другом. Как она станет доживать свой век без своего любимого и единственного внука? Ведь кроме него у нее никого не останется. Выдержал, выдюжил, пережил. А потом все как-то сразу прошло. Ил утешился думами о том, что, значит, еще не судьба. Значит, не любовь это была вовсе. А то самое, настоящее еще впереди. Все оно, наверно, и к лучшему.
Теперь Илья был в этом уверен, глядя на Видану. Какое-то щемящее чувство зарождалось в груди, ранее неизвестное, ни с чем несравнимое. Оно пугало и манило окунуться в него с головой. Ил прикрыл глаза. “Ты бредишь”, - сказал он себе. - “Ты знаком с ней всего несколько часов и совсем ее не знаешь. Женщины давно у тебя не было. За годы службы совсем отвык от женской ласки. Но это пройдет. Вот приеду, отмоюсь, отдохну. С друзьями встречусь. И оторвемся с ними где-нибудь в клубе. Отпразднуем мое возвращение со всеми вытекающими”.
Но праздновать почему-то не хотелось. И отпускать от себя эту хрупкую зеленоглазую девушку тоже. Илья вздохнул и открыл глаза, погружаясь в глубину ясного взора цвета лесной зелени.
- Тебе неудобно, - заметила Видана слабым со сна голосом.
- Ничего. Нормально.
- Ну, ладно, совсем чуть-чуть, - сдался он в ответ на ее недоверчивый, полный упрека взгляд, - но рядом с тобой это даже очень приятное неудобство.
- Ты покраснел. Как мило, - хмыкнула Веда, спускаясь с полки, пытаясь не наступать на больную ногу.
- Мило… Капец, - окончательно потерялся Ил.
- Ну, да. Первый раз вижу, как парень краснеет. Это забавно.
- Мило, забавно. Прикалываешься, да? - заворчал Илья, вставая вслед за ней.
- Нет. Не обижайся. Ты, правда, хороший очень. Я еще не встречала таких людей.
- Все. Пошли завтракать. Или уже обедать? Без разницы. Есть хочу. Давай помогу, - прекратил этот смущающий его диалог скороговоркой парень.
Он обхватил Видану за талию, поддерживая, и почти донес до кафетерия.
- Награждаешь меня качествами, которых у меня по жизни не было, - бубнил он дорогой под нос, не замечая озорную улыбку девушки. Она едва доставала ему до плеча. - Что это тогда за люди тебе попадались? Если уж я милый…
Они стояли возле своего купе в коридоре и смотрели в окно, жмурясь от лучей наконец-то выглянувшего из-за туч солнца.
- Значит, ты остался совсем один? - вздохнула Видана, сочувствуя пареньку.
Он только что рассказал ей, как умерли один за другим его родители, как его растила с совсем юного возраста бабушка, которая тоже умерла еще в первый год его службы. Потом он подписал контракт еще на два года, только бы не возвращаться в пустую квартиру, где все напоминало об утрате единственного оставшегося у него родного человека.
- А ты? У тебя кто-то есть?
- Нет. Я тоже одна.
- Но ты же к кому-то едешь? - продолжал свои расспросы Илья. Уж больно сильно его интриговала эта его новая знакомая. И очень надеялся при этом на ответную откровенность.
- Я просто еду. Уже говорила, - начала раздражаться Веда.
- Я помню. И все-таки? - настаивал Ил. - У кого-то ты должна остановиться? На первое время. Что ты вообще собираешься делать?
До прибытия поезда на конечную станцию оставалось около часа.
- Зачем тебе? - попыталась увильнуть девушка.
Придумывать что-то, врать ему не хотелось. Нужно было. Но она не могла себя заставить. Промолчать также не получалось.
- Хотелось бы еще раз увидеться с тобой, - честно признался Илья.
Видана закусила губу.
- Дана?
- Мне бы тоже хотелось, Ил. Но я пока не знаю, где буду жить.
- Давай я тебе хорошую гостиницу покажу? - воодушевился парень. Так ее и искать по всему огромному городу не придется. - Недорогая. Чистая. И кормят хорошо. У меня там, - он запнулся, - ну, в общем, знакомая одна работала.
- Нет. Не надо в гостиницу.
- Почему? Пока ты еще жилье приличное найдешь, - удивился Ил.
- А что тебе, не все равно? Чего ты ко мне привязался? - взорвалась девушка. - Ты не считаешь, что мы еще слишком мало знакомы, чтобы ты мог требовать от меня объяснений?
Она круто развернулась и поковыляла в сторону выхода из вагона, сильно припадая на одну ногу, но давая ясно понять, что выяснение ее дальнейшей судьбы - это не тема для беседы.
- Да не требую я, - Илья в два шага нагнал ее и схватил за предплечье. - Не сердись. Я помочь хотел. И все. Прости. У тебя что-то очень плохое случилось, да? Видно же. Ну не хочешь делиться, не надо. Просто если я чем-то смогу помочь, скажи. Хорошо?
- Хорошо, - буркнула Видана, сменяя гнев на милость, думая о том, что окончательно поссориться с ним и никогда больше не встречаться было бы намного лучше. Лучше для него.
- Ну, пока.
- Пока, - прошептала Веда, сжимая в руке бумажку с телефоном Ильи.
Они стояли на перроне. Опять начал моросить холодный нудный осенний дождь. Резкие порывы ветра кружили желтую опавшую листву по асфальту. Весь город казался каким-то серым и неприветливым. Суетливые безликие прохожие, спешащие по своим делам, шум транспорта, гул голосов провожающих, равнодушный голос диспетчера. К запахам мазута, прели и выхлопных газов примешивалась вонь прогорклого масла от ближайшей точки продажи фастфуда. Оборванный бородатый бомж, нудно и жалобно что-то канючил, настырно ковыляя за прохожими, протягивая свою грязную волосатую руку за подаянием. Цыганские детишки не отставали в настойчивости и наглости, пытаясь обойти конкурента. Видана вдруг представила себя тут рядом с ними, сидящую на картонке у тротуара с протянутой рукой, чумазую, со спутанными в колтун волосами, одетую в тряпье, похожую на старуху.
- Ты точно обещаешь позвонить, как только устроишься? - еще раз переспросил парень. Ему почему-то совсем не хотелось оставлять ее одну.
- Точно, - уверено сказала девушка, заведомо выдавая ему приготовленную ложь во спасение.
Она уже не в первый раз заверила Илью, что нога совсем не болит, что она не маленькая и сама разберется со своими делами.
“Уходи, ну уходи же”, - шептала она про себя.
- Хорошо, - ничего не оставалось, как согласиться Илу. - Тогда я пошел?
- Иди, - Видана обреченно опустилась на скамью возле стены здания вокзала, провожая взглядом широкую спину Ильи.
Глава 18.
Веда продолжала сидеть на скамейке, рассматривая лениво проплывающие в небе облака.
И что же мне теперь делать? Может, купить билет на очередной поезд? А что? Провести всю жизнь, катаясь на поездах. Пусть попробуют поймают. Нет. Бредовая идея. На всю жизнь мне денег не хватит. От силы - на месяц. Перекантоваться на вокзале? А если ППС пристанет? Документы потребуют. Тоже не вариант. Ну, выкручусь на первый раз, если получится. А потом что?
Мысли текли вяло. Все напряжение последних дней сменилось жуткой, катастрофической усталостью. Не хотелось даже двигаться. Ей казалось, что все ее потуги избежать расправы за побег, своеволие будут безрезультатны. Ее все равно настигнут. И тогда… При этой мысли тошнота подкатила к горлу. Лучше бросится под поезд. Секунда… и все. Быстро и без мучений.
Вир останется ни с чем. Это, вероятно, будет ему самой лучшей местью. Он прогадал со мной. Поставил не на ту лошадку. И отыграться на мне за проигрыш не получится. Да он сгорит в своей бессильной злобе. На ком ему еще вымещать свой гнев? Столько усилий и времени потрачено на меня. И все в пустую. Вместо универсальной рабыни он получит изувеченный труп.
Она вдруг почувствовала себя брошенной и такой одинокой. Никому на самом деле нет до нее интереса. Никто не расстроится об ее кончине. Никто и не заметит. Была, и нет. И что с того? Разъедающая сердце тоска наполняла глаза слезами, убивая последние крохи желания бороться, что-то предпринимать ради своего спасения. Она же совершенно осознанно отказалась от помощи Ила. Она не имела права его подставлять, а всякий, связавшийся с ней, рисковал не меньше, чем она сама. Да этот парень забыл, наверняка, про нее уже. Сколько девчонок к нему неровно дышат? Высокий, хорошо сложенный, симпатичный, обаятельный. И что ему до нее. Не захотела общаться, и ладно. С другой сложится.
- Я так и знал, - вздрогнула Веда от голоса, полного возмущения и укора.
