Чёртовы колядки - Алёна Берндт
– Ничего особенного я за Антониной не заметила, – сказала я гостю, – Одинокая женщина, немного неприветливая, но в наше время это уже не странность…
– А вы часто общались?
– Я совсем недавно сюда переехала, мы только познакомились с ней. Не успели поближе познакомиться, к сожалению… А что с ней случилось?
– Ну, пока не могу сказать, ещё идёт расследование и экспертиза… А скажите… Соседка ваша о своих увлечениях что-то говорила?
– Об увлечениях… она цветы любила, вот фикус у неё был любимый… Кстати, когда можно будет в её квартиру войти, цветок полить, засохнет ведь, жалко…
– Участковый мне ключи отдал, сам-то он заболел, – усмехнулся Анатолий, – В принципе, все процедуры закончены… Сейчас я вам принесу цветок, если так переживаете. У неё их много?
– Да нет, вроде бы, – я не могла точно вспомнить обстановку в квартире Антонины, ведь была я там в таком состоянии, и было это хоть и вчера, но всё же… так давно.
Каким-то чудесным образом Анатолий оказался так любезен, я не ожидала этого, но уже через десять минут он вошёл в мою дверь с коричневым горшком в руках, из которого торчал пышный куст с пёстрыми листочками.
– Спасибо вам!
– Да не за что! Я и сам ещё раз осмотрелся… Елена, можно я спрошу напрямую? Ваша соседка не была увлечена… сатанизмом?
– Нет, что вы! Почему такой вывод?
– Ну, у неё в прихожей прямо под порогом ровной дорожкой соль насыпана… И бумажки с какими-то рисунками развешаны над окнами, над дверью… да везде!
– Знаете… я не сильна в таких вещах…, – я была благодарна Анатолию за фикус, но понимала, что сейчас мне нужно быть очень осторожной в словах, чтобы он не счёл и меня ярой сатанисткой, – Но телевизор я смотрю. Так вот, в какой-то передаче видела, что соль – это, наоборот, оберег!
– Она чего-то боялась? – Анатолий поднял брови, – Чего же?
– Не могу сказать, – врать мне не хотелось, но… и правду ведь не скажешь.
– Понимаю, вы были не так дружны, для таких откровений, – кивнул Анатолий, – Так когда вы сюда въехали?
Я назвала число, Анатолий что-то записал у себя в блокноте, допил чай и попрощался. Я закрыла за ним дверь и вернулась в комнату. На овальном хозяйском столике стоял пёстрый фикус… а я было надеялась, что его не существует, и всё это лишь мне приснилось…
Но вскоре мне снова пришлось убедиться, чему я была очень рада, что было и Карпухино, и Елизавета тоже была, каким-то непостижимым образом эти миры переплелись для меня, позволив сделать такую передышку, мягким светом Елизаветиной лампы осветившую мою жизнь. Значит, был и Михаил…
Я взялась разбирать принесённую из машины сумку и обнаружила там мешочек с иван-чаем, который готовила Елизавета, и мою синюю юбку с завязками, от которой приятно пахло луговым клевером и мёдом. Её подол был чуть испачкан мукой… наверное, это случилось тогда, когда мы были на мельнице. Сердце сжалось от нахлынувшей тёплой волны. Нет, я не тосковала, как и говорила Елизавета, я испытывала глубокую благодарность судьбе за то, что было. За всё! За то, что было до Карпухино, за то, что есть сейчас…и даже за то, что случилось в этой квартире ночью перед моим отъездом.
Аккуратно сложив юбку в шкаф, я заварила чай из мешочка и набрала номер Игоря. Он был занят, о чём мне холодно сообщил, а я попросила его встретиться. Помолчав, он согласился уделить мне время в воскресенье, и я поблагодарила его. Он, по-моему, удивился…
Напившись чаю, я почувствовала, что голодна и решила сходить в магазин, дома из продуктов не было почти ничего… даже соли.
Я шла по городу и смотрела, как неяркое солнце пытается прорваться к нам из-за облаков, но теперь я не кляла дождь… я его ждала. Кто знает, что теперь принесут в мою жизнь летящие в неба капли, которые под руку с солнцем умеют превращать свет в радугу! Я помнила, как яркой волшебной дугой она висела над лесом в Карпухино…
Выбрав нужные продукты, я подошла к кассе, усталая женщина-продавец посмотрела на меня недовольно поджав губы. Я не поняла сначала, чем я вызвала такое негодование, но после поняла, что дело вовсе не во мне. Передо мной стояла невысокая пожилая женщина и перебирала в сухой ладошке монеты, что-то бормоча. Я прислушалась.
– Ну вот, это пятьдесят…, – старушка вздохнула, и я узнала в ней ту самую, бабушку -божий одуванчик, живущую на пятом этаже, у меня в соседях!
– Так что убираем?! – рявкнула на неё продавец, – Картошку или масло?!
– Масло, – выдохнула бабушка, сжав монеты в кулачке, – В другой раз куплю…
– Ну тогда поставьте масло на место! – фыркнула продавец, – Не набегаешься за каждым тут! Ноги уже отваливаются!
Бабушка подхватила бутылку с маслом, извинилась передо мной за задержку и заспешила к полкам.
– Зачем вы так? – спросила я у продавца, – Вы же видите, что у неё не хватает денег!
– И что?! Я за каждую старуху не могу доплачивать! У меня зарплаты на всех не хватит, да и самой есть кого кормить!
– Я сейчас позову ваше начальство, – пригрозила я, но увидев, как сменилась с лица продавец, сказала, – Давайте, что у вас тут поближе стоит. Масло дайте, и ещё сахар…
– Это масло оливковое, по акции, – проворчала продавец, но положила требуемое на ленту.
– Ну вот, так бабуле и скажите! И задержите её хоть как-то, я сейчас сбегаю курицу возьму! Положите ещё, что нужно, сами знаете… я всё оплачу!
– Так а что я ей скажу? – растерялась продавец, но лицо её стало добрее, – Откуда всё?
– Не знаю! Придумайте, что она там тысячный покупатель, или День пенсионера скоро! Включите фантазию, я быстро!
– Тамара! – крикнула продавец своей коллеге, – Подойди пожалуйста, помоги мне тут! – и обратилась ко мне, – Давайте, мы тут сейчас постараемся, но вы поскорее, а то нас накажут!
И я понеслась по магазину, на ходу складывая товары в прихваченную на кассе корзинку.
