Даринда Джонс - Пятая могила по ту сторону света

- Может, у тебя есть какая-то зацепка, которая поможет нам установить ее личность? – спросил Тафт.

- На ней была медицинская форма. И бейджик на шнурке. Я успела рассмотреть буквы «Н-и-к». Мне все-таки кажется, что ее зовут Николь.

Он отряхнул пыль с формы и прищурился, осматривая окрестности.

- Какая больница?

- Наверное, пресвитерианская. Сегодня туда съезжу. Посмотрим, что мне удастся узнать.

Дядя Боб отошел ответить на звонок, а Тафт шагнул ближе ко мне. Засунул руки в карманы и уставился на пустыню.

- Ты видела мою сестру?

Я закрыла папку с документами.

- Уже несколько дней нет. Она по-прежнему в старой психушке.

- Но теперь у нее есть друзья?

- Ага, друзья у нее есть. – Тафт неплохой парень. Сам чуть не умер, когда пытался спасти сестру, и до сих пор о ней беспокоится. Но он должен знать о ней правду. – И если тебе интересно, она все такая же ненормальная. Имелось у нее пристрастие к ножницам, когда она была еще меньше?

Тафт усмехнулся:

- Она обрезала волосы всем своим куклам, если ты об этом.

- Так и знала. Доберись она до меня, я бы ушла оттуда, сверкая лысиной. Надо запомнить на будущее.

- Ладно, мне, наверное, пора возвращаться.

- Езжай в город за Чарли, - велел ему Диби.

- Дядя Боб! – в нос прохныкала я, зная, как его бесит такой голос. – Хотя нет, минуточку. Это классная идея! Чувак в джипе может вернуться. – Я глянула на Тафта. – Стреляй в каждый черный джип, который нарисуется рядом с нами.

- Так и сделаю, - отозвался Тафт, но я точно знала, что он врет.

- Извини, что притащила тебя сюда, - сказала я дяде Бобу. – Рано или поздно та женщина снова появится. Она сказала, что родные не могут найти ее тело. Что прошло уже много дней. Кто-то должен был заявить о ее пропаже.

- Мы все проверим, - заверил меня Диби, - а пока у меня свидание с клюшкой для гольфа и маленьким мячиком.

- Вечно ты носишься со своими мячиками, - я разочарованно покачала головой. Как мне делать дела без рабов?

Кстати о рабах. На обратном пути я позвонила Гаррету.

- Какой-то чувак на джипе пытался меня прикончить.

- Странно.

- Почему?

- Потому что у парня, которого я нанял, нет джипа.

- И правда странно. – Ох уж мне этот Своупс со своими шуточками! – Погоди-ка. Если кто-то пытался меня убить, ты все равно заплатишь своему подручному?

- Думаю, в такой ситуации у меня будет скидка.

- Тоже неплохо. Кстати, у меня на пассажирском сиденье голый пожилой мужчина.

- Перебор с информацией, Чарльз.

Бедный голый мертвый дядечка! Никто и слышать о нем не желает.

- Так как? Есть у Марвина приводы?

- Ни единого. Безупречное личное дело. Один нюанс: сколько, ты говорила, ему лет?

- Не знаю. Около тридцати пяти, наверное.

- Тогда я нашел не того Марвина Тидвелла. Этому пятьдесят четыре. И он уже умер.

- Даже так? А нужный нам Марвин совсем как живой.

- Скорее всего он и есть живой, а ты, может быть, имеешь дело с кражей личности.

- Серьезно? – Я даже села ровнее. – Мне такое и в голову не приходило.

- Как я и сказал, всего лишь может быть, но весьма сомнительно. Если хочешь, попробую узнать, так это или нет.

- Хочу. Дохренальон тебе спасибов.

Знала ведь, что не зря терплю Своупса. Я повесила трубку и задумалась о его словах. Кража личности. За это Марвина можно было бы прижать. Я знала, что шансы невелики, и знала, что моему мертвому голому спутнику намного больше пятидесяти четырех, но на всякий случай повернулась к нему и спросила:

- А вы случайно не Марвин?

(1) Pendejа – (исп.) дура; чувиха.

(2) «ЧСШХ» – «Что бы сделал Шерлок Холмс» (англ. WWSD - What Would Sherlock Do). В английском созвучно распространенным: WWSD (What Would Satan/Superman/Spock Do – «Что бы сделал Сатана/Супермен/Спок» и под.).

Глава 7.

Сейчас за мной никто не присматривает. Мне обалдеть как страшно, зато какие открываются возможности! ©Надпись на футболке.

К сожалению, у меня была назначена встреча с психологом. Прихватить картины я не забыла. Да-да, те самые картины, на которых я изобразила чуточку смерти и расчлененки. Мне хотелось произвести на мозгоправа впечатление, хотелось заложить правильную основу наших с ней отношений. Пусть даже основа эта будет из отрезанных конечностей. По пути в ее офис я выбрала очередное голосовое сопровождение. Это был парень, которого я могла слушать весь день напролет и все равно не понять ни единого произнесенного им слова. Оззи. Разве можно сопротивляться британцу с текучим и вязким акцентом?

- Эм-м, в общем, короче говоря, да, метров через сто бери правее. – Бедный Оззи говорил так, будто в стельку пьян. Видимо, над моим пиратским приложением успели поиздеваться. В легальной версии Оззи наверняка говорил бы трезвее. – Ну да, точно. Короче, потом, где-то примерно через полсотни метров, свернешь налево.

У GPS-навигаторов есть прикол: они не всегда предлагают правильную дорогу. Это я знала, потому что если бы свернула направо вместо налево и выехала на Двенадцатую улицу, то до нужного адреса добралась бы намного быстрее. В общем, я поехала направо. Оззи маневра не одобрил:

- Какого х…?

Он только что сказал слово на «х»?

- Да ты меня ни х… не слушаешь!

- Ха! Круто! – сказала я мертвому голому мужчине, но он не обратил на меня ни малейшего внимания.

Зато с Оззи было ужасно весело. У меня рука не поднималась его выключить. Он по-настоящему взбесился, когда на Сентрал я пропустила поворот направо, поэтому я стала специально сворачивать не туда, лишь бы послушать, как он материт меня на чем свет стоит. Из-за этого я чуть не опоздала на сеанс копания у меня в голове.

Несмотря на придирки Оззи, я все-таки нашла офис доктора Ромеро, встречу с которой мне устроила Джемма, моя сестра. Джемма была полна решимости помочь мне разобраться с моим ПТСР, но лично мне казалось, что я и сама неплохо справляюсь. Мы с ним стали друзьями. Свою несдержанность я держала в ежовых рукавицах, и чихуахуа теперь пугали меня гораздо реже, чем раньше. К тому же я была уверена, что тот песик, который меня на самом деле напугал, страдал бешенством. Изо рта у него шла пена, а один глаз заметно косил и смотрел куда-то вдаль. Так что вряд ли я виновата в том, что из-за него мне снились кошмары.

Я вошла в симпатичное помещение, декорированное в привычном юго-западном стиле. Такие офисы сплошь и рядом по всему Альбукерке. К сожалению, в данном случае декор был из дешевеньких. С лепниной в виде кактусов и завывающих койотов. Ладно, признаюсь: я люблю завывающих койотов, особенно с банданами вокруг шей. Но делиться этим с доктором Ромеро точно не собиралась.

- Вы, должно быть, Чарли Дэвидсон, - сказала она, и я сразу почуяла, как от нее волнами исходит нью-эйдж.

Ясно, она одна из этих. Надолго наша встреча скорее всего не затянется.

- Она самая, - натянуто улыбнулась я.

- Проходите, не стесняйтесь.

Доктор Ромеро привела меня в другую комнату с двумя креслами и маленьким диванчиком.

- Мне уже намного лучше, - сразу заявила я, перед тем как сесть на диван. Другими словами, начала издалека, как только могла, чтобы не нагрубить.

- Ваша сестра рассказала мне о том, что с вами произошло. Надеюсь, это ничего?

- Разве это не нарушает принцип конфиденциальности или как он там называется?

- Технически – нет. А вас беспокоит тот факт, что она ввела меня в курс дела?

- Ни капельки, просто любопытно.

- Ну что ж, извините, что нам пришлось встретиться в субботу. Ваша сестра – замечательная подруга, а на следующей неделе я уезжаю из города. Она просила меня принять вас до того, как… - Она заметила папку, которую я притащила с собой. – А это что?

- Художественная терапия. Думала поразить вас тем, как быстро выздоравливаю. Вот это я нарисовала на прошлой неделе. – Я вытащила рисунок с мертвыми птичками, которых поедала девушка с каштановыми волосами. – А это – вчера вечером. – Я показала рисунок, где птички весело летали на фоне сияющего солнца и радуги. Даже единорог там был. Если уж это не докажет, что я в своем уме, то тогда даже не знаю, что еще придумать.

Доктор Ромеро улыбнулась:

- Ваша сестра мне все рассказала. Я знаю о ваших маленьких трюках.

- Правда? А она рассказывала вам о том трюке, где я говорю «Выбери карту, любую», а потом «Засунь ее обратно в колоду. И мне не показывай!», а потом…

- Это называется дефлексия (1). Иными словами – вы замыкаетесь в себе и пребываете в потемках.

- Странно. Буквально вчера мне говорили, что я, наоборот, сияю, как солнечный свет, который отражается от хромированного бампера.

Губы доктора Ромеро сложились в лукавую улыбку, и я поняла, что этот раунд мне не выиграть.