Кого не взяли на небо - Клим Мглин
— Ну да, ну да... — монах уселся на скрещенные ноги, — А тебя как зовут?
Ютта поморщилась: старик явно издевался; за последние два года она называла ему своё имя раз восемь.
— Ютта. Ютта Аулин.
Лама указал на драную подушку напротив себя. Она послушно опустилась, повторяя позу монаха.
— Забудь своё имя на некоторое время. Я нарекаю тебя Ринчин Сэмжэд, что означает «Драгоценность, радующая ум».
Ютта немного склонила голову. Прозвучавшее имя вызвало волну мурашек, пробежавшую по её спине.
— Я хочу спросить тебя, Ринчин Сэмжэд, — продолжал старик, — Хочешь ли ты получить полную передачу тайной практики переноса сознания традиции Юнгдрунг Бон, а заодно помочь мёртвому Джеку обрести новое, необычное тело?
— Да, — ответила Ютта.
— Хорошо, — старик благосклонно кивнул, — Тогда, Ринчин Сэмжэд, слушай сейчас меня. И слушай внимательно.
— Можно один вопрос, Ринпоче, прежде чем мы начнём, — Ютта порывисто наклонилась вперёд, — Мне действительно нужно чудо, подтверждение того, что я иду в правильном направлении. Ответь мне старик в двух словах: в чём смысл Дхармы, и не надо посылать меня медитировать в пещеру или на три знаменитые русские буквы.
— Я бы мог тебе это сказать, но ты не поверишь, так что иди медитировать или ещё куда подальше, — рассмеялся старик.
— И всё же, — чёрные индейские глаза блестели, словно кусочки антрацита.
Старый лама протянул вперёд руку и погладил мокрую от пота женскую щёку.
— Тебя, Ринчин Сэмжэд, реально не существует.
* * *
Основательно пригревшись под шкурами горных яков, Кевин задремал и клевал носом, но внезапный высокий пронзительный крик вырвал его из царства грёз. Он потряс головой и осмотрелся: лица четырёх монахов, медитирующих рядом, оставались бесстрастными.
Вскоре крик повторился. Высокий, резкий, жуткий. Теперь Кевин узнал голос — это кричал старый лама. Крик напоминал визг свиньи под лезвием мясника. Кевин опять недоуменно уставился на монахов, и ближайший к нему послушник приоткрыл глаза. Те лучились озорным весельем.
— Не надо волноваться, — произнёс монах на жутко ломаном инглише, — Всё там хорошо, и никого не убивают. Наш лама Джингпа Вангьял Олмо всего лишь призывает ум вашего мёртвого товарища войти в новое тело.
* * *
Год спустя. Июнь 2029 года. США. Глухие леса на границе с Канадой. Секретная лаборатория проекта «Тамплиеры». Выглядит как частный дом, окружённый высоким непроницаемым забором.
— Кортни, дорогая, подойди ко мне. Ты ничего не забыла?
Ей никто не ответил. Из соседнего помещения доносились грохот взрывов, стрельба и крики.
Ютта побарабанила пальчиками о блестящую поверхность абсолютно пустого металлического столика.
— Милая, ты помнишь, какой сегодня день?
К доносящимся звукам жестокого боя прибавился ещё один — женский чувственный голос вибрировал гремучим эмоциональным коктейлем: так могла разговаривать лишь сексапильная стюардесса, оставившая борт самолёта ради съёмок в боевиках категории «Б»:
— Нет, мамочка, я не забыла и уже иду, нужно было лишь выиграть этот турнир.
— Ты обещала заняться норвежским языком, а сама опять уселась за игру.
— Я выучила норвежский, мам, — в голосе Кортни зазвучали нотки обиды, — А заодно и датский и шведский. Они очень похожи. Хочешь я прочту тебе «Старшую Эдду» на всех трёх языках? Чтобы ты не злилась?
В помещение, где кроме Ютты и блестящего столика больше не было ровным счётом ничего, въехало нечто размером с собаку породы лабрадор. SWORDS сильно изменился. Гусеничный ход заменили на дутые колёсики от детского квадроцикла. Ютта называла их «домашними тапочками». На корпусе робота не наблюдалось никакого оружия. Никто не ходит по дому с четырёхствольным сорока-миллиметровым гранатомётом. Или со штурмовой винтовкой наперевес. Вместо пушек из торчали четыре стальные руки, заканчивающимися составными сложными кистями в точности повторяющими человеческие конечности. И шлем, стилизованный под топфхельм тамплиеров, сейчас отсутствовал: на его месте мигала разноцветными огоньками подвижная симпатичная башенка. Сбоку корпуса красовалась гравировка в стиле минималистического граффити: «COURTNEY».
— Моя сестра уже родилась? — спросила Кортни.
— Да милая, её зовут Элис. Пойдём со мной, я познакомлю вас.
Они спустились вниз на бесшумном лифте; секретная лаборатория проекта насчитывала четыре уровня, уходящих вглубь земли. Родильное отделение располагалось на самом нижнем. Пустая комната без мебели.
— Поздоровайтесь, девочки, — Ютта подтолкнула Кортни вперёд.
Та подъехала к своему зеркальному отражению: перед ней стоял точно такой же SWORDS: дутые колёсики, две пары рук, мигающая, будто рождественская ёлка, симпатичная башенка. Сбоку гравировка «ALICE».
— Здравствуй, сестрёнка, теперь мы вместе. Мы будем учиться и скоро станем великими воительницами, — сказала Кортни голосом актрисы, играющей мать, получившую с фронта похоронку на мужа.
— Здравствуй, Кортни, — голос Элис звучал куда как более спокойней, — Я рада, что у меня есть старшая сестра. А солдатом я быть не очень хочу. Мне нравится пламя, потому что в прошлой жизни я была пожарником. Но больше всего меня влечёт театр: сцена — вот моё призвание.
Ютта, любующаяся встречей двух близняшек, непроизвольно сглотнула, татуаж бровей удивлённо изогнулся.
— Проводи наверх свою сестру, Кортни. Покажи ей её комнату, библиотеку, весь дом. Покажи нашу замечательную лужайку, пруд с форелью и загон с собаками. Пусть побывает в тире и осмотрит полосу препятствий. Потом поиграйте в студии. Мне надо здесь кое-что сделать, а потом я присоединюсь к вам.
— Хорошо, мама, — Кортни обняла сестру за плечи и обе роботессы скрылись в кабинке лифта.
Когда двери за ними мягко затворились, Ютта достала телефон.
— Кевин, послушай, кто был...
— Здравствуй, Ютта. Ты не хочешь со мной поздороваться? — голос Кевина лучился алкогольным добродушием; бывший босс был в стельку, однако её собственный голос звучал намного хуже, и он это услышал, — Что у тебя стряслось?
— Извини, Кевин, я немного устала... Здравствуйте, сэр.
— Воот, — пьяно протянул он, — Так-то лучше. Рассказывай, почему ты такая нервная.
— Я в порядке, Кевин. Просто хотела узнать, кем был тот обожжённый парень, ставший донором для Элис?
— Его звали Марк. Он был военным пожарником, а на гражданке — захудалым актёришкой. А что случилось?
Рука Ютты, державшая мобильник, безвольно опустилась вниз.
*
