Олег Булыгин - Последний шаман
— Ага… то есть… это… Есть, товарищ капитан!
«Вот это удача! Сам легендарный Бельдыев из разведки!». Несмотря на особую секретность, слухи о том, куда и кто едет в этом эшелоне, расползались молниеносно. Про этого капитана вообще ходили легенды: говорили, что он заговоренный. Из всех переделок живой выходит и людей, кто с ним, выводит. И еще говорили, что у него «нюх» особый. Будто он проблемы предвидеть может. В прошлый раз, рассказывали, он, когда на передовую ехал, заставил машиниста состав остановить. Его сперва расстрелять прямо на месте хотели, а потом саперы сказали, что на мосту неразорвавшаяся авиационная бомба лежала. В общем, быть рядом с Бельдыевым означало быть рядом с легендой.
На станцию прибыли ровно в полночь. Среди кромешной мглы и суеты Сергей чуть не потерял капитана из виду. Бельдыев двигался не только быстро, но еще и бесшумно. Казалось, он как тень скользит между людьми и предметами. «Вот бы так же научиться», — мелькнуло у Сергея. Капитан быстро прошел мимо здания вокзала и направился к крошечной будке.
— Так, стой тут.
— Есть.
Дверь тихо скрипнула, и Бельдыев быстро вошел в сторожку. Сергей присел на лежащее рядом полено. Тихо, как будто нет никакой войны… Люди где-то далеко… И небо совсем ясное…
Дверь резко распахнулась и появилась голова капитана.
— Подъем! Заходи.
— Рядовой Смирнов…
— Вольно!
За маленьким столиком у самого окна сидели два полковника и генерал-майор. Такого количества высоких чинов в одном месте Сергей еще не видел. Генерал смотрел на юношу, не отрываясь, как будто пытаясь проникнуть в его мысли.
— Сколько на фронте?
— Три месяца… ну, то есть…
— Да, два из них в госпитале… Как ранение получил?
— Шли на соединение с частями… Генерала Горбатова… вот… и…
— Короче!
— Попали под обстрел…
— Сколько в живых осталось?
— Двое. Лейтенант потом в госпитале скончался.
— А ты, значит, сквозное в живот и как огурец?
— Так точно! На вылет прошла…
— А почему так долго в госпитале тогда был?
— Меня… это… исследовали, а потом хирург в диссертацию чего-то вносил… Какие-то исправления…
Невысокий лысый полковник откинулся на стуле и расхохотался.
— Ну, ты глянь… Кому война, а кому диссертация родна…
Второй полковник придвинулся ближе и посмотрел на капитана.
— Федь, ты как этих везунчиков находишь, а?
Генерал отвел взгляд от Сергея и уткнулся в лежащую перед ним карту.
— Да… И под тем обстрелом пропала карта и еще пакет… И главное, исчез полковник… Твой однофамилец.
— Там с нами штабная машина была… И полковник Смирнов, я его запомнил… Он все под нос себе романс напевал: «В парке Чаир…».
Генерал и полковники выпрямились и как по команде уставились на Сергея.
— Он сгорел вместе с машиной…
— Раз**баи! — взорвался генерал. — Спецтранспорт в колонну, идущую на соединение с частями, засунуть! Почему не самолетом, почему машиной?! Чья это вообще была идея?!
Лысый полковник подпер рукой щеку и посмотрел на карту.
— Смирнов всегда сам выбирал.
— Сам! Вот и довыбирался. Теперь все разведданные с самого начала нужно собирать.
— Ну, действительно, стечение обстоятельств…
— Ты это ему расскажи, — генерал ткнул пальцем в висевший на стене портрет Сталина. — Жуков уже доложил, что у нас полная ясность! Мало того, что дубликаты сгорели, так теперь и оригиналов нет. Не верю я в такие совпадения, и никто не поверит… Так, капитан… Бойца забирай и начинай готовить по ускоренной программе. Пока распутица, времени у нас немного есть, а там, Бог даст…
— Хорошо бы на новую базу, подальше от основных частей. Я как раз одно место приглядел.
— Вот и отлично! Можешь ехать, если там свободно, если нет — освободим. Но учти: все подробности нужны через две, максимум три недели.
Бельдыев поднял брови и обвел взглядом сидящих за столом.
— Я что, волшебник? Это выше жопы нужно прыгнуть!
— Вот ты и прыгни! Я понимаю, что это не просто, но у нас выхода другого нет. Мы как слепые котята сейчас. А у тебя там какие-то особые методики. Вот и используй их, на всю катушку.
— Понятно…
— Ну, а раз понятно, действуй. А то у нас тут еще своих проблем невпроворот.
— Ага, — засуетился полковник, сидевший рядом с капитаном, — машины вот угоняют.
— Какие машины, куда угоняют?
— Не знаем… Виллис в штабе испарился.
— Да ладно виллис, — стукнул по столу лысый полковник. — Там еще десять бутылок французского коньяка было и колбасы трофейные… В подарок…
— Ладно, не морочь голову капитану, — оборвал его генерал, — следить нужно за своим транспортом… Давай, Федор Иванович…
— Разрешите идти?
— Удачи капитан, с Богом.
Сергей, вытянулся и, щелкнув каблуками, отдал честь.
— Орел, — усмехнулся генерал, — орлов у тебя в группе еще не было, капитан… Да?
— Да вроде нет. Этот будет первым, и взгляд цепкий…
— Ну и хорошо. Бывай, Федь!
Сергей вышел за Бельдыевым из сторожки и аккуратно закрыл дверь.
— Ну, вот… Ты теперь в разведке, боец.
— Я догадался, товарищ капитан.
— Молодец, что догадался. А где наш транспорт?
Слева от будки кто-то бибикнул и тихо зарычал мотор. Капитан повернулся на звук.
— Откуда виллис, ребята?
— Так, экспроприировали по случаю.
— Ага, и гостинцев вам, товарищ капитан припасли.
— Да, три бутылки коньяка.
— Да ладно?! Вот это щедрость… А остальные где?
— Ну… так… это… Выпили, за ваше здоровье…
— И скорейшее возвращение!
— Ладно, проехали… Знакомьтесь, Сергей.
— Степа…
— Рустам…
— Очень приятно.
Сергей нащупал край машины и перебрался на заднее сиденье.
— Приятно ему… Вежливый, значит…
— Уже хорошо…
— Ты, Серега не обращай на них внимания, они раз**баи, но ребята неплохие… А крышу где потеряли?
— Да Степа решил ее снять и перекрасить, а она не высохла, зараза.
— Ладно, поехали, демоны. Если полковник Ярыгин узнает, он вас за эту машину живьем съест.
— Это вряд ли, мы же на новую базу переедем…
— Глянь, уже все знают…
— Конечно!
— Мы уже и вещи перевезли.
— Нет слов!
— Ваша школа, товарищ капитан!
— Подхалим.
— Стараемся, дядя Федя…
Дорога прошла весело: казалось, это старые приятели отправляются на пикник. Сергей облокотился на свой вещмешок и прикрыл глаза. «Плавно как машину ведет, — мелькнуло в голове, — как по асфальту». Виллис медленно свернул влево и остановился у изгороди.
— На выход.
Дом, в котором находилась база, оказался на удивление уютным. Все было обставлено с любовью, каждая мелочь продумана. Даже абажур был одного цвета с занавесками на окнах.
— Так, — скомандовал Бельдыев, — хлеб, чай, сахар…
— И в сон! — хором подхватили Степан с Рустамом.
Быстро перекусив, стали укладываться.
— Ты на кровати сегодня, — указал Сергею место Рустам.
— Спасибо!
— Не благодари, — рассмеялся Степа, — это не привилегия, это у нас снисхождение.
— Отбой…
Утро было тихим, Сергей не сразу понял, где он. Открыв глаза, очень удивился. За столом тихо прихлебывали чай Степа с Рустамом и о чем-то перешептывались.
— А что, подъем…?
— Туту нас ни подъемов, ни отбоев как таковых нет.
— Тут все по индивидуальной программе.
Сергей спрыгнул с кровати и вышел во двор.
Первое, что бросалось в глаза — как все вокруг было ухожено. Аккуратные грядки, ровный забор, даже клумба, огороженная кирпичными уголками. Умывание у колодца окончательно привело Сергея в нормальное состояние.
— Восемь часов спал, — раздался сзади голос Бельдыева. — Много.
— Здравия жел…
— Вольно. Умывайся и в дом.
— Есть!
Наскоро вытерев лицо, Сергей в два прыжка оказался в доме, боясь пропустить что-то важное. Завтрак был совсем как дома: яйца всмятку, чай с чабрецом и трофейная колбаса.
— Так, бойцы. У нас новая программа. Степа, Рустам, берете Гитлера и отрабатываете переправу.
Сергей покосился на сидевшего рядом Степу.
— Это у нас манекен так называется, — подмигнул Степан.
— А ты начинаешь работать с «чуйкой».
Сергей внимательно посмотрел на капитана и поставил кружку на стол:
— С чем?
— С «чуйкой»: интуицию с инстинктами развивать будешь.
То, что происходило дальше, было для Сергея не просто неожиданным. Ничего подобного он и представить себе не мог. Это были не просто занятия, а скорее погружение в какой-то другой мир. Учиться пришлось практически всему. Оказалось, что он не умел не только ходить, но и говорить, и даже спать. Занятия шли практически 24 часа: сон тоже был частью программы. Умение входить в сон и выходить из него Бельдыев считал основополагающим. И, правда, уже через три дня Сергей спал не более четырех часов и просыпался совершенно отдохнувшим.
