Научишь меня этикету? (СИ) - Mazurenko Viktor

— Да… Знаю… — на автомате ответила Марина. — И теперь мне надо переварить эту информацию. До… — что-то хотела сказать она, но осеклась, заметив время, перевалившее за полночь. От досады, что транспорт уже не ходит, она прикусила губу.

— Я тебя не трону. Можешь остаться, — проследил он за ее действиями. — Или все же вызвать такси?

— Дело не в тебе, — быстро осекла она его предположение, а следом смутилась. — Просто белье… — это было через чур тихо.

— Ах это, — проявил чудеса слуха вампир. — Можешь оставить в ванной. Я поставлю постирать и к утру высохнут. Все равно глаз ночью не сомкну.

Марина задохнулась, пораженная настолько будничным тоном.

— Тебя вообще не волнует ношеное женское белье? — практически прошипела она от возмущения.

— А ты действительно думала, что некогда женатого человека, жившего в Европе, когда гигиена считалась вычурностью или хуже может волновать ношеное белье? — поразился он ее наивности.

— Я… Ну… — поняла она свое заблуждение, но растерялась в попытке оправдаться.

Михаэль не выдержал и расхохотался от ее растерянного вида. Открытый смех на собой задел женскую гордость. Вздернув нос, девушка удалилась в сторону ванны под непрекращающееся веселье хозяина квартиры. Он начал успокаиваться, когда за девушкой хлопнула дверь. В его жизни уже случался подобный случай, и ассоциативность быстро потянула за собой другие воспоминания.

«— Обещай, что научишься доверять людям. Хотя не смогу уверить тебя, что откройся мне раньше, и я была бы не столь категоричной в своем желании проститься с этим миром. Просто… Я полюбила Кристиана — человека доброго и заботливого… И уйти сейчас с вампиром, таящимся и расчетливым… Это выглядит неверностью… Прости… что оставляю… и спасибо… за эти… четыре…»

«Об этом я не смогу ей рассказать. Еще учиться и учиться», — с иронией подумал он в задумчивости от нахлынувших воспоминаний. А возможно ему стало немного стыдно за сокрытую информацию.

Перестелив постель, чтобы гостью ничего не смущало, мужчина пошел на кухню за очередной порцией кофейного напитка. В процессе его охватила легкая задумчивость, а не слишком ли много ему пришлось сегодня лукавить. Сокрыть информацию от Рафаэлы было естественным, чтобы девушка могла продолжать жить не оборачиваясь на давно минувшие дни. Но что с утаенным вторым обещанием. Он посчитал, что такая информация может повлиять на Марину не в лучшую для его текущих убеждений сторону. Хотя их крепость уже под вопросом, но это не отменит факт их различия. Было и еще одно маленькое лукавство. Над которым он не слабо посмеялся. Опытного мужчину, видавшего и пережившего суровые нравы прошлых эпох, действительно не беспокоило женское белье. Только вот это относительно того еще белья, закрывающего женское тело от локтей и до колен, пусть и имеющего иногда глубокое декольте. Но современное — эти парадные ниточки или хотя бы повседневное, в размерах доходящее до целого платочка — да еще на своей обладательнице и без прочей закрытой одежды вполне вызывало однозначное волнение. Однако, мог ли он сказать о таком ей, пунцовой от смущения из-за вопроса гигиены? Стоит добавить, что белью отдельно, ношеному или нет, он не приписывал дополнительных качеств или свойств.

Гостья покинула ванную, и он слышал ее топтания в коридоре, а затем удаляющиеся шаги.

«Значит не решилась», — напросился очевидный вывод.

Михаэль отчетливо понимал, что чуть более чем за сутки произошло слишком много событий, а информации на девушку вывалилось и того больше. Ей действительно потребуется время — переварить все и понять свое отношение. Да и ему самому тоже стоит обдумать сложившуюся ситуацию.

«С этим еще можно жить», — для самоуспокоения решил он, а после отправился ставить стирку.

Марина думала, что как и Михаэль не сможет сомкнуть глаз этой ночью. Однако, навалившаяся информация и пережитые события выбили из нее все силы, что она не успела донести головы до подушки, как уснула. Уже под утро она слышала, как мужчина заходил в спальню, чтобы взять вещи из шкафа, но не смогла открыть глаза, а лишь с головой укрылась одеялом, дабы спрятать нагое тело.

Проснувшись вновь к обеду, ее ждал сюрприз в виде пары записок и отсутствия вампира. Одна заметка оказалась о готовом завтраке в холодильнике, а другая — о ключах, которыми она сможет закрыть квартиру. На последней так же была приписка, что ключи можно забрать, либо бросить в почтовый ящик — в зависимости от чувств. Когда девушка выкидывала скомканную записку, ей показалось, что на ее обратной стороне было написано что-то еще. Но она посчитала это выступившими сквозь тонкую бумагу чернилами.

Не пренебрегая мужскими стараниями, квартиранка съела оставленную еду до последней крошки. Она думала дождаться Михаила и скрасила время проявляя любознательность по отношению к обиходу жилища. Настоящий культурный шок довелось ей испытать, осматривая сувениры, для оценки которых она прибегла к помощи смартфона. Собранная коллекция была удивительна не только своим географическим происхождением, но и историческим. За пару вещиц из нее в цифровом мире вообще предлагали неприличные суммы. Конечно на этом ее любопытство не остановилось, а потому она решилась разведать главное — кладовку. По убранству помещение мало чем отличалось от прочих подобных, не считая скудности хранимых вещей и притаившегося в уголке миниатюрного холодильника. К ужасу или восторгу, будущему PR-менеджеру удалось воочию рассмотреть пакет донорской крови, так часто мелькающий в медицинских сериалах и прочей кинопродукции. А вот взять его в руки, она не решилась. Первенство выпавшего вида, не смотря на годовалые знания о существовании вампиров и дружбы с одной из их представительниц, было связано с тем, что Рафаэла предпочитала «натуральный продукт», а не эти «консервы».

Постепенно время близилось к вечеру. Мысль дождаться хозяина квартиры, не спешащего вернуться и не отвечающего на сообщения, уже не выглядела столь естественной.

«Что ж. Мы же не в последний раз виделись», — решила она, закрывая входную дверь. Оставить ключи в почтовом ящике было для нее естественным явлением, но какая-то задняя мысль распорядилась иначе, и они спрятались в женской сумке. — «А вдруг кто чужой приметит», — оправдала мысленно девушка свой поступок.

Следующий день принес информацию о так и непрочитанных сообщениях. Это было необычно, но легко объяснялось шансом впасть Михаилу снова в свою задумчивость, при которой он не замечает вещей под носом. Один день. Второй. И не меняющийся статус в переписке вызывал все больше беспокойств. Помимо прочего, Марина неустанно обдумывала случившиеся события, полученную информацию, о мире, о существах, о еще неизвестных аспектах этой жизни. Все это обдавало ее спектром всевозможных эмоций и чувств — неприязнью к жестокости, печалью к утратам и пониманию, что многие шаги предпринятые Михаэлем исходили из справедливости и добросердечности. Хотя вряд ли она сможет когда-нибудь смириться с его методами. И с каждым днем и разом, она лишь больше убеждалась, что чувства к этому мужчине крепли, а разлука приносила тяжесть на душе.

К концу недели, девушка вспомнила еще один не маловажный нюанс — вампиры проживают под одной личиной пять-десять лет, а потом исчезают и появляются уже под другим именем в другом городе или даже стране. И эта, казавшаяся по началу, незначительная черта их жизни вывела ее переживания на новый уровень. Она знала лишь единственное существо, что уже сталкивалось с исчезновением Михаэля и успешным розыском позже. Но родственница вампира не имела возможности обсудить все по телефону. Причинами была и ее занятость, и, не смотря на современные технологии, плохой уровень качества связи — хватило их лишь договориться встретиться на следующий день.

— Ciao, — поздоровалась Валькирия, найдя Марину в назначенное время в кафе, в котором они познакомились.

— Привет.

— Дорогая, да на тебе лица нет. Что случилось? — присаживаясь за стол, обеспокоилась она измученным видом студентки.