Софья Ролдугина - Кофе и Карнавал
Но вряд ли знания Мэй или Арлин были почерпнуты из бульварных романов.
— Как вы догадались?
— Рольф никогда не угощал меня ничем, — потерянно ответила Арлин, теребя край кружевного рукава. — А тут вдруг стал настаивать на том, чтобы я перед сном выпила бокал вина… И это ещё ничего, но он вдруг стал говорить, что и Мэй должна попробовать вино… Мэй всегда обедает с нами за одним столом, я настояла, но прежде Рольф на неё не смотрел иначе, чем с презрением, как на левретку какую-то, знаете, такая маленькая собачка…
Я хотела сказать «Сочувствую», но встретилась взглядом со служанкой, и мысли о беспомощной левретке вылетели из головы.
Если Мэй и была собакой, то из породы альбийских волкодавов.
— Что ж, полагаю, действуя так прямолинейно, Чендлер совершил ошибку, — произнесла я вместо этого сдержанно, и Арлин робко улыбнулась:
— Да, пожалуй. Мы незаметно вылили то вино в супницу, потом я сослалась на усталость и отправилась в спальню. Мэй пошла со мной. Мы были так напуганы, что не смогли уснуть… А ближе к полуночи ручка двери вдруг начала поворачиваться, и кто-то попытался открыть замок. Но, слава святой Роберте, Мэй догадалась оставить ключ в скважине, на половину оборота… Словом, я изобразила испуг и закричала, что, верно, в спальню лезет вор. А Рольф за ужином как раз и говорил о том, что утром на палубе ловили безбилетного пассажира… В дверь тут же перестали скрестись.
— Ставлю свою кровь Кэмпбеллов против старой подковы, что это был Чендлер, — нахмурилась Мэй. — Чтоб ему утопиться…
— Чудовищно… — Я переглянулась с Мадлен, перевела взгляд на Лиама, сидевшего тихо, как мышонок, с самого начала разговора, и решительно обратилась к Арлин: — Нет, так оставлять это нельзя. Не знаю, чем закончится это путешествие, но больше вы к Чендлеру не вернетесь. Даже если ничего не выйдет с декретом о ветвях, я найму лучшего адвоката, попрошу заступничества герцогини Дагвортской, подниму все свои связи, в конце концов… Но этому мерзавцу вы не достанетесь!
— Вонючий клоп, — смачно встрял Лиам и снизу вверх посмотрел на Арлин: — А хотите, я его побью? Ну, начну там бегать, случайно с лестницы столкну… Дети ведь все дураки, что с нас взять?
Мэй посмотрела на мальчика с уважением.
— Баронет Сайер, — мягко напомнила я ему о его статусе и подобающей манере речи. — Воздержитесь от подобных поступков. Вы, несомненно, преследуете благие цели, но, смею надеяться, за этим столом нет палачей, способных легко и без сожалений отнять чужую жизнь. Это отчаянная мера, есть же суды, наконец, провидение небесное… На крайний случай у меня есть с собой яд шар-рыбы. Леди Милдред порой привозила из своих путешествий весьма примечательные сувениры…
Арлин чинно сложила руки на коленях.
— Жаль тратить такую ценную вещь на какого-то клопа… Ведь так вы его назвали, баронет Сайер? — церемонно обратилась она к Лиаму.
Тот покраснел, кажется, даже до самой шеи, и пробормотал что-то согласное.
— Действительно, мне не хотелось бы, чтоб из-за какого-то негодяя была разрушена еще одна жизнь. А суд, увы, без всякого понимания относится как к отравителям, так и к детям, неосторожно бегающим по лестницам, — вздохнула я. — Особенно если жертвой становится очень богатый человек. В благородные мотивы мстителя в этой ситуации мало кто поверит. Давайте сперва попробуем законные методы.
— Еще бы пережить это путешествие, — досадливо откликнулась Мэй, глядя в сторону. Альбийский фабрикант с женой и дочерями как раз закончили ужин и начали собираться; бледно-голубые платья девочек смотрелись на фоне темных окон и никконских картин на стенах, как бумажные фигурки, как крылья мотыльков. Мне подумалось, что раньше, наверно, Арлин и Мэй были чем-то похожи на тех девочек. — Два дня мы ничего не ели, а пили только воду для умывания. Может, это глупо, но то вино нас слишком… напугало. К тому же Чендлер с чего-то озаботился нашей безопасностью. Мол, едет на корабле какой-то преступник, прячется в трюме, значит, кушать теперь будем только в каюте…
— Ну уж нет, есть вы теперь будете только в моей компании, — твердо заявила я. — И нужно придумать какой-то предлог, чтобы каждый день вы приходили ко мне в каюту… Арлин, вы увлекаетесь чем-нибудь? Вышивкой, головоломками, дамскими романами?
— Акварелью, — потупила взор юная леди Кэмпбелл. — Правда, у меня пока не очень хорошо получается…
— Не слушайте её, она на себя наговаривает! — с неожиданным жаром перебила сестру Мэй. — У Арлин в руках точно благословение небесное, я вам говорю.
Невольно я улыбнулась:
— Тогда вам непременно нужно познакомиться с четой Уэстов. Джулия держит чудесную реставрационную мастерскую, а Лоренс — галерею. Вы точно найдете с ними общий язык… я вас познакомлю, обещаю. Вот, к слову, и повод — вы будете приходить и учить меня рисовать. Достойное занятие для леди, к тому же занимающее весь день.
— Рольф меня не отпустит… — грустно вздохнула Арлин, но я ответила так уверенно, как смогла:
— Предоставьте это мне. Главное — встретиться с ним в ближайшее время и поговорить, а за результат я ручаюсь. Так что не беспокойтесь больше… И, кстати, почему до сих пор к нам не подошла ни одна служанка? Ручаюсь, вы страшно голодны, а рыбный суп сегодня просто чудесен. Не могу не отметить — при всей моей нелюбви к дарам моря…
Повеселевшие сестры Кэмпбелл поужинали с аппетитом. Глядя на них, я чувствовала себя то ли рыцарем из средневековых баллад, то ли заботливой матерью. В голове крутились глупые планы по устранению Чендлера. Заманчиво было бы, например, стравить его с Фаулером на дуэли — в фехтовальных качествах баронета я не сомневалась, а его репутацию и так уже ничего не могло сделать хуже. Да и если б дело потом дошло до суда, то уж этот-то змей наверняка сумел бы избежать тяжелых последствий… Увы, Фаулер был слишком предусмотрителен, чтобы ссориться с такими влиятельными персонами, как Чендлер.
После трапезы мы все вместе отправились в Восточный салон, где уже несколько вечеров подряд собирались сливки здешнего общества. Причем, как правило, вместе с детьми — уж не знаю, кто положил этому традицию, я с «юным баронетом Сайером», Рената с умницей Хенрихом, который становился просто очаровательным, когда побеждал стеснительность, или романское семейство. Наверное, поэтому наше времяпрепровождение больше напоминало общение старых друзей, нежели светские игрища — так же когда-то герцогиня Дагвортская приглашала на неделю-другую в гости своих подруг, и леди Милдред непременно брала с собою меня, и вместе с близнецами мы вносили определенную живость в скучные беседы старших…
Словом, теплая, почти семейная атмосфера в Восточном салоне обязательно должна была хоть немного согреть Арлин и Мэй.
Нынче вечером аксонская часть компании затеяла игру в шарады, и алманско-романское общество невольно оказалось подвинуто на роль наблюдателей. Поэтому явление новичков было встречено с неподдельным энтузиазмом. Леди Хаббард тут же принялась обхаживать Арлин и объяснять ей суть игры. У Мадлен глаза загорелись — еще бы, в искусстве пантомимы ей равных не было! А я думала о том, что если сейчас осторожно вывести тему беседы к рисованию, похвалить таланты леди Кэмпбелл и публично попросить ее о паре уроков, то будущие возражения Чендлера наверняка утонут в хоре всеобщего одобрения.
Игра предсказуемо затянулась допоздна. Наш злодей заявился в салон ближе к полуночи — забеспокоился за супругу. Мужская часть компании охотно приняла его в свои ряды и сразу двое, альбийский фабрикант и романец, поспешили выказать свое восхищение леди Кэмпбелл и её хобби, а леди Хаббард в своей обычной экспрессивной манере воскликнула, что тоже хочет учиться рисовать вместе со мною — «Ах, это такой шанс, такой редкий шанс… как это говорят? Возвыситься над собою и шагнуть вперед?». Романка с готовностью её поддержала, а старшая дочка альбийца робко заметила, что тоже «балуется акварелью».
Так Арлин неожиданно для себя (и вдвойне неожиданно — для супруга) встала во главе небольшого художественного кружка.
— Неплохой ход, Виржиния, — сдержанно похвалил меня на следующее утро за завтраком дядя Рэйвен. — Однако не передавите, иначе Чендлер может перейти в наступление, и ни вы, ни юная леди Кэмпбелл этого не выдержите. К слову, если вы все еще ищете повод для применения декрета «О дурных ветвях», советую обратить внимание на гостей Чендлера. Судя по всему, важные сделки, такие, как, например, со Шварцем, он предпочитает заключать лично, не через посредников. Я уверен, что у Чендлера есть определенные связи в парламенте, однако никак не могу их нащупать.
Я насторожилась.
— Намекаете на то, что Арлин могла видеть кого-то из его… «связей»?
— В своем особняке он ни с кем не встречался, да и слежку за одним человеком в Бромли, будь это даже Чендлер, организовать не сложно, — пожал плечами дядя Рэйвен. — Но перед свадьбой он слишком уж часто гостил в поместье Кэмпбеллов, и некоторым, гм, особенным людям вздумалось прокатиться по стране именно во время его отлучки. Впрочем, я уже и так сказал слишком много, — вздохнул он и посмотрел на меня поверх очков. — Я становлюсь нетерпеливым. Здесь, на «Мартинике», Чендлер для меня как тот локоть из пословицы — близок, да не укусишь.
