Одержимые - Edd Jee
Резкий и как будто бы непредвиденный поворот и Саню вжало в дверцу, а машину занесло. Еще один - бросило на водительницу. Визг тормозов и Саня почувствовал на себе, что чувствует баран на приступе новых ворот. Стекло, впрочем, уцелело.
- Быстро вылезай! - скомандовала Карина, нетерпеливо барабаня наманикюренными пальчиками по облезлой баранке автомобиля. - Заходи, собаки нет.
- Это куда это заходить? - поинтересовался Саня, опасливо глядя на неказистый барак, обнесенный чем-то отдаленно похожим на забор. - Туда что ли?
- Ну, - подтвердила Карина. - Мишку я предупредила. Перекантуешься у него пару дней. А там дальше уж сам как-нибудь.
- Мишка… тоже тут? - прохрипел Саня.
В каком-то смысле Мишку Саня тоже бросил. Всех бросил, когда в прошлый раз переехал в новую жизнь в погоне за славой. Эх, уже тогда надо было ехать в столицу, но и в этот раз что-то пошло не так. Припоминая все это Саня очень отчетливо представил встречу, которую этот самый Мишка ему организует. Как бы от такой встречи не предпочесть замерзнуть голодным. Хотя нет, жить все же хотелось.
- Ну, я долго еще буду ждать? - проговорила Карина требовательным голосом, и нервно при этом постукивая по рулю. - Живо.
- Ч-ч-чего? - переспросил на всякий случай Саня.
- Шуруй, говорю, давай, - почти что рыкнула она. - Мишку я предупредила. А мне домой пора, а то родаки четвертуют, если узнают, что меня ночью дома не было, да еще вместе с машиной.
А Саня только-только начал немного отогреваться. Не считая ног конечно. Те, казалось, замерзли до ледышек. Горестно вздохнув, Саня завозил рукой по дверце, пытаясь отыскать ручку.
- Ну давай уже, - грозно пророкотала Карина, слегка подгазовывая. - Как сбегать, так ты тогда шустро собрался и исчез.
- Да даю, даю, - едва ли не всхлипнул Саня. Выбравшись из машины, едва чуя под собой ноги, которые ощущались скорее протезами, он развернулся, - куд-куд-куда идти-то? - спросил он.
Только Карина едва ли услышала его кудахтанье. Чуть сбросив газ, она опустила сцепление и машина рванула прочь, осыпая Саню снеговой взвесью из-под колес. И Саня остался один на один с пустой улицей и сорока градусами мороза. Заторможенно проводив взглядом, а потом и слухом, удаляющийся автомобиль, Саня огляделся. Немного кособокий длинный одноэтажный дом, стоявший в ряду других таких же длинный домов, не внушал доверия. Дома эти, а скорее бараки, отстояли друг от друга довольно далеко, но к каждой двери, которые перемежались парой тройкой окон, было пригорожено нечто, видимо считающееся придомовой территорией. И эти разномастные заборчики от большого пространства между домами оставляли узенький проезд. Тут-то Карина Саню и высадила. Перед третьей от улицы калиткой. И Саня не без основания полагал, что это нужная калитка. Точнее, он очень сильно на это надеялся. Рядом с дверью располагалось два окна, и ни в одном из них не горел свет. Но Саня не унывал, так как не хотел, чтобы еще и слезы замерзли на его лице, добавляя его охлажденной тушке душевных ран.
Перемахнув через забор, Саня бодро вскарабкался на крыльцо и кубарем скатился по другой его стороне на затоптанных до состояния детской горки ступенях. Попыхтев немного, и даже слегка согревшись, Саня пополз обратно, кляня на чем свет стоит нерадивых строителей, которые, когда клепали сие строение, не удосужились сделать перил. Поэтому Саня взбирался по стеночке. Но и это не особо помогало. Могло даже показаться, это это не просто затоптанный на ступеньках снег, но и вовсе залитая льдом горка.
Глава 14. Саня не намерен сдаваться
Остановившись на вершине горы, то есть на крыльце конечно, Саня перевел дух и закашлялся, слишком глубоко втянув ночной зимний смог. Прокашлявшись, затих, и всеми чувствами ощутил, насколько же тихо. Даже собаки, кажется, заснули под утро, а может и замерзли насмерть. Саня отчего-то поежился. Не от холода на этот раз. От холода у него зуб на зуб не попадал.
Прокашлявшись и покряхтев для чего-то, мысленно извинившись перед Мишкой, Саня постучал. Через минуту постучал еще раз. И еще немного подождал. Тишина продолжала оставаться абсолютной, не считая пыхтения незадачливого покорителя музыкального олимпа и крыльца. Саня похолодел в очередной раз, а перед глазами отчетливо встала картина заледенелого гроба, который опускали в глубокую, да что там, в бездонную яму. А потом сверху замерзшими комьями сыпалась земля вперемешку со снегом. И даже оркестр играл.
От особенно громкого трубного звука, который еще и сфальшивил, Саня очнулся. Встрепенулся и ринулся к двери, схватился за ручку и принялся то дергать ее, то налегать всей своей тощей тушей. Дверь не поддавалась, ручка дверная тоже. А Саня вот начал поддаваться. Истерике.
Трубный звук повторился - длиннющий грузовой состав спешил по Транссибирской магистрали на запад, в сторону столицы, хотя может и в ровно противоположную сторону. Саня взвыл почти так же как до этого локомотив, и еще раз приналег на дверь. Толкнул. Тщетно. Потянул и дверь вдруг с такой легкостью поддалась, что Саня кувырком скатился с крыльца и нырнул в сугроб. Беззвездное небо крутанулось вокруг Сани и вдруг наполнилось звездами, когда он приложился о невидимую в сугробе кочку головой.
- Ну и долго ты там будешь лежать-то? - послышался противноватый знакомый голос. - Вставай давай и заходи.
Не узнать Мишку Саня не мог. Его жеманный голосок ни с каким другим не спутаешь.
Да, не так Саня представлял себе свой очередной первый день в очередном новом городе, да и город этот Саня представлял себе не так. И вообще это должна была быть столица,
