Эфраим Тзимицу - Техноангелы
— Тебе не кажеться, что ты его понимать начинаешь?
— Ведимира–то?
— Да.
— Хм, ну может… Хотя мне кажется, что мир–то посложнее будет, чем я так думаю. А то у него очень уж все просто…
— Слышал выражение «все гениальное просто». Так что я бы к его словам так не относился бы. Очень может быть, что потом ты и сам встретишь и будешь научать так какого–нибудь юного падавана.
— Нда, а потом он перейдет на темную сторону силы. Ладно, что там у нас еще есть обсудить то?
— Даже не знаю, очень много всего. Наверное, нам уже пора, чувствуешь?
— Да ладно, никто не гонит пока.
— Уже светает…
— Что?!
— Да вот, сам глянь.
И Джестер обратил свой взор на окраину города, где из за домов показались лучи казалось бы недавно зашедшего солнца. И вновь он пережил тот миг, про который он рассказал Ведимиру — миг, когда посреди шумного города он ощутил свое единение с миром и с природой. Прикрыв глаза, он ощутил, как кожи касаются первые нежные лучи солнца и легкие порывы первого проснувшегося ветерка. Птицы уже стали петь свои утренние песенки, и ранний автолюбитель прошумел по дороге мотором своего железного друга. И потом вновь все затихло, оставив лишь ощущение того, как весь мир просыпается. Просыпается с удовольствием, как после крепкого освежающего сна, в котором ему снились чудесные сны.
И тут, Джестер понял, что стоит на балконе один, и даже кружка с чаем — его любимая кружка! — снова одна. И он понял, что теперь он стал больше понимать сам себя. Теперь, он обрел некую внутреннею гармонию и единство, такую, какой то этого у него не бывало. Он не стал бороться сам с собой, как с врагом — он принял себя, как самого себя, как это и надо было делать. И знал, что может быть уверен в себе, и делая что–либо знать, что справиться с любыми испытаниями, какие бы не подкинула ему судьба и та дорога по которой он ныне идет. А это значит, что он отправляется в дальнейший путь, и кто знает, что ожидает его на этом пути?
Но чтобы не ожидало пего, он готов встретить это со спокойным сердцем и был уверен в себе, что выдержит любое мыслимое и немыслимое испытание.
Он поднял кружку, чтобы допить оставшийся чай, и обнаружил, что его отражение в кружке улыбается ему и подмигивает ему, точь–в–точь, как в начале их беседы…
И вновь он держал в руке глиняную кружку с водой, в которой отражалось его лицо. Вновь он был в деревянном домике старого Ведимира и за окном гасли последние лучи заходящего солнца.
Некоторое время Джестер сидел, словно оглушенный. Теперь он уже просто задумался, как обычно задумываются люди над какой–то проблемой. Он сделал выбор — теперь это он понимал это четко и ясно, как если бы кто–то написал это большими буквами на небе. И теперь ему нужно было ответить за последствия своего выбор. Нельзя было сказать, что Джестер не боялся. Он немного побаивался, но, по крайней мере, признавал это, и не врал самому себе.
Но вот, внимание Джестера остановилось на том, что он не слышал пения Ведимира. Почему то он замолчал. Что случилось?
Словно бы в ответ на мысли Джестера, за окном послышались тяжелые шаги. Со скрипом отворилась дверь в избушку, и туда вошел Ведимир.
— Ну что, отдохнул? — спросил он Джестера. Тот кивнул.
— Тогда пошли.
Джестер поднялся со стула и вдвоем с Ведимиром они вышли наружу. Вопреки ожиданиям Джестера, снаружи не было подготовлено какого–то магического круга, пентаграмм, ритуальных костров, или чего–либо подобного. Снаружи все было таким, как и когда он подошел к избушке Ведимира. Может быть только сейчас Джестер обратил внимание на то, что дорожка по которой он пришел сюда, тянулась и дальше. Вдалеке он увидел что лес обрывается, а за ним начинается…
— Да, тебе туда надо идти. Сейчас.
— Именно сейчас? — спросил Джестер.
— Да — пробасил в ответ Ведимир — туда, и сейчас.
— А что там будет то впереди?
— Да болото будет. Это сначала. Там тропки по нему есть, так, что ноги не замочишь. Иди там спокойно, ничего не бойся. Главное ты не сворачивай с тропок. Да там грязно, ты думаю и не захочешь. Вот пройдешь, а потом болото кончится, и знак будет.
— Какой знак то?
— Да увидишь. С тобой связано, с тем, чем ты становишься. Ну, или стал, как тебе удобнее.
— А что потом?
— Я ж сказал, знак будет. А уж после того, как знак увидишь и поймешь куда идти и что делать.
— Ну ладно, я тогда уж пойду.
— Иди. Удачи!
— Спасибо тебе, Ведимир.
— Не поминай лихом, Джестер.
Они крепко пожали друг другу руки. Ведимир пристально взглянул в глаза Джестеру, будто бы ища в них чего–то. После чего одобрительно кивнул, будто Джестер оправдал его ожидания. Потом Джестер повернулся и пошел по тропинке. Отойдя от избушки на порядочное расстояние он обернулся и увидел, что Ведимир все еще стоит и смотрит ему вслед. Увидев, как Джестер обернулся, Ведимир медленно поднял руку, будто благословляя его. Джестер в ответ кивнул. Почему–то он знал, что, несмотря на расстояние Ведимир это увидит. Когда он отвел взгляд от старика, он увидел, что в траве пляшут множество светлячков. Это придавало темнеющему лесу какой–то праздничный вид. Это немного успокоило тревогу Джестера, и, двинувшись дальше, он даже стал что–то напевать себе под нос.
Постепенно лесная тропинка сменилось сухой возвышенностью, что простиралась над болотом. Лес и вправду сменился болотом, как и обещал Ведимир. Потянуло прохладой и сыростью, заставив парня поежиться. Вокруг уже распевались лягушки, начиная свои обычные вечерние концерты. Поглядывая по сторонам, Джестер видел редкие болотные огоньки, которые зажигались среди гниющих камышей. Вкупе с наступившей ночью это производило очень зловещее впечатление. Иногда казалось, что эти огоньки двигаются. Но пока желания сойти с тропинки не возникало. Джестер шел дальше, и огоньков меж тем становилось все больше и больше. Странно это, подумал Джестер. В конце концов, он первый раз на болоте, как бы это не звучало, откуда он знает, как тут должно быть и что здесь странно, а что нет? Да никто ему этого не скажет. Значит надо идти вперед.
Он шел вперед, странно, тихо так, ничего не происходит. Так, оживилось его второе «я». Вот сейчас накаркаешь, и что–нибудь произойдет. Тебе это надо? Джестер не стал ему отвечать, просто улыбнулся. Ну да, конечно ничего не хочется особенно. Вот дойти бы спокойно до этого знака, про который Ведимир рассказывал. А тут неплохо. Опять же спокойно так, в этой… Гримпенской трясине, хмыкнул про себя Джестер. Только огоньки эти… очень уж зловещее смотрятся. Хорошо хоть собаки Баскервилей тут не бегает. Хотя было бы не удивительно, если б прибежала. Словно в ответ на это завыл ветер, словно… А там? А там что такое?! Какое–то светящееся пятно, и сзади что–то такое массивное и темное. Что, тут собака Баскервилей, или что–то ей подобное?! Э нет, быть такого не может. Но это же двигается, и двигается на него!
Внутри у Джестера все похолодело. Словно наяву, перед ним пронеслась картина, описанная в свое время Артуром Конаном Дойлем — что на поляне лежало тело Хьюго Баскервиля, и этот огромный черной масти зверь, исчадие ада что разорвало ему глотку и сверкнуло горящими глазами. Горящими…
Да ведь это же огоньки, горят. Огонек точнее. Болотный. Просто он очень большой, и холмик позади него какой–то, кустами поросший. Они от ветра колыхнулись, вот и показалось невесть что. Особенно когда такая обстановка располагающая. Да уж, испугался на пустом месте. Впрочем, ну с кем не бывает. Хм, а не это ли знак, про который Ведимир рассказывал? Ну очень такое может быть. Только… неясно как то, что дальше делать. Да и болото еще не кончилось. Значит, пока идем дальше, вперед.
Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, Джестер пошел вперед. Пережитый страх еще давал о себе знать легкой дрожью, но пока ничего не предвещало опасности, кроме, может быть, изредка налетавшего ветерка, который иногда завывал, как собака Баскервилей. Но, к счастью, это только казалось. Тем временем впереди неожиданно возникла большая темная тень, похожая на холм, или может на здание. Взошедшая луна осветила своими лучами то, что возникло перед ним так неожиданно. Джестер увидел, что это и в самом деле было какое то здание, заброшенное и обвалившееся. Присмотревшись, Джестер увидел, что за ним также тянулись вдаль ряды разнообразных зданий, которые объединяло одно — все они были покинутыми и заброшенными. Да это же целый заброшенный город, город–призрак. Интересно, не об этом ли говорил Ведимир? Не это ли знак? Но как он связан с ним? Заброшенный город… Конечно, Джестер был не чужд романтике заброшенных зданий, атмосферы постапокалептичности и некоего декадентства, была в этом определенная романтика. Но право, этот знак слишком уж велик для его скромной особы, без ложной скромности. И тут, недалеко от первого увиденного им здания, в лучах лунного света, он увидел тускло отблескивающую металлом машину, похожую на бронетранспортер. Джестер улыбнулся — ну, хоть что то понятное и даже несколько привычное. Водить Джестер умел и любил, интересно, сложна ли эта в управлении? Сможет ли он её быстро освоить?
