Холли Блэк - Холодный город

Раздались громкие аплодисменты и саркастические восклицания с задних рядов. Перл наклонилась вперед, чтобы достать из сумки тетрадь и ручку, которая пахла клубникой.

На сцену вышла маленькая мексиканка в джинсах и бледно-желтой кофте. Она выглядела, как чья-то бабушка.

– Я расскажу, как все случилось. Когда военные окружили город, я ехала в Спрингфилд, чтобы забрать оттуда сестру моей бабушки. Она жила в доме престарелых и была слишком стара, чтобы вести машину. Я услышала, что военные хотят объявить карантин, но подумала, что успею ее забрать. К сожалению, мы остались внутри. Я прожила в Холодном городе два долгих года, пока не сумела найти деньги, чтобы купить себе метку у охотника на вампиров. Без помощи моей церкви у меня бы ничего не получилось, так что теперь я выступаю всюду, куда меня пригласят, чтобы вернуть долг общине.

У меня часто спрашивают, похожи ли вампиры на нас. Знаете, я играла с вампирами в шашки и сидела с ними на крыльце. Они очень похожи на людей, которыми были раньше. Но они уже другие. Вампиры – хищники, а мы – добыча. И забывать об этом нельзя.

Она очень серьезно посмотрела на собравшихся:

– В цирке есть дрессированные тигры, их учат прыгать сквозь горящий обруч. Я уверена, что дрессированный тигр очень ласков со своим дрессировщиком. Тычется ему в живот своей огромной головой. Валяется на спине, как домашняя кошка. Но если тигр проголодается, то съест дрессировщика, с которым только что был так мил.

Кто-то нервно засмеялся. Тана не смеялась. Полина встревоженно посмотрела на нее.

– Не знаю, все ли вы знаете основную информацию, так что на всякий случай повторю. Инфицированные люди – те, в чью кровь попала кровь вампира и кто чувствует Холод, – не могут инфицировать других. Они заражены, но не заразны. Понятно?

– Естественно, – вполголоса сказала Полина.

– Иначе весь мир заполонили бы вампиры, – продолжила миссис Баэз, повторяя то, что считала основной информацией.

Перл почти все это знала – или, во всяком случае, ей казалось, что она это слышала. Симптомы появлялись в промежутке времени от двенадцати часов до двух суток после укуса. Иногда людей успевали спасти до того, как зубы полностью войдут в плоть, тогда они переносили Холод в легкой форме.

Очень немногие обладали достаточно сильным иммунитетом, чтобы побороть инфекцию. Миссис Баэз рассказала об охотнике из Индонезии, которого кусали восемь раз. Его кожа была покрыта шрамами, но он так и не заразился. Охотник говорил, что все это благодаря коктейлю из змеиной крови, арака[6] и капли зараженной человеческой крови, который он пил каждое утро. Он думал, что неуязвим, пока его не укусили в девятый раз; он заразился и вскоре после этого стал вампиром.

Перл заметила, что Тана потирает руку там, где ее укусила мама. Свой большой шрам она иногда прятала, а иногда выставляла напоказ, будто говоря: «Давай, спроси меня об этом». Несколько лет назад бабушка с дедушкой отвели Перл в сторону и сказали, что у Таны могут быть проблемы с головой из-за мамы, и Перл должна за ней присматривать. Перл не всегда понимала, что это значит. Но сейчас она наклонилась к Тане и сжала ее руку.

Тана ответила на ее пожатие.

Бабушка с дедушкой не понимали, что у Таны проблемы не из-за мамы, а из-за папы. Если бы тот дал маме немного крови, вместо того чтобы запирать в подвале, ничего бы не случилось. Мама была бы жива, у Таны не было бы шрама, и все они были бы счастливы. Они могли жить в Холодном городе или переехать в Амстердам – вампиры там по-прежнему были вне закона, но никто на это не обращал внимания.

– Иногда все происходит очень быстро, – продолжала миссис Баэз. – Даже если симптомы не проявились, кровь вампира уже готовит тело к обращению. Как только зараженный выпьет человеческой крови, он станет вампиром. Обычно смерть наступает меньше чем за час, а через пятнадцать минут он снова встает – с новыми зубами, новыми мышцами и голодом новорожденного вампира. На превращение уходит много сил, и вампир не в состоянии себя контролировать, пока не утолит голод. Держитесь подальше от новорожденных вампиров, как бы хорошо вы ни знали их при жизни.

Миссис Баэз подошла к краю сцены.

– Давайте я научу вас умному слову. Кто из вас знает, что такое отвращающие предметы?

Перл не знала, но какой-то мальчик сзади крикнул: «Это все, что не любят вампиры!»

Шиповник. Чеснок, иначе – «зловонная роза». Священные предметы. Проточная вода. Боярышник. Перл уже знала все это из рассказов Хемлока в его шоу. Хотя, если верить миссис Баэз, некоторые из этих оберегов не действовали. Живя в Холодном городе, она пару раз пыталась отпугнуть вампира священным символом, но неудачно.

– Спорим, они запретили ей рассказывать обо всяких странных вещах, – шепнула Полина. – О людях, которые пьют кровь животных, чтобы остаться человеком, или пьют собственную кровь. О людях, которые месяцами хлещут виски, чтобы побороть голод.

– Это правда? – шепнула в ответ Перл. – Это помогает?

Тана пожала плечами.

– Люди пьют даже кровь вампиров, если могут ее достать, – продолжила Полина таким тоном, как будто рассказывала страшную историю. – Говорят, в Европе есть охотники, которые подсели на нее. Но она не помогает, просто не дает заразе развиваться. Это просто отдаляет начало болезни, и все.

– А теперь задавайте вопросы, – сказала миссис Баэз. – Не могу обещать, что отвечу на все, но постараюсь рассказать, что знаю.

– Почему они не выпускают из Холодного города людей, если те хотят уехать? – спросила одна девочка. – Если они не заразились, то какая разница, где им жить?

– Дело в деньгах, – ответила миссис Баэз. – Правительству дорого обходится содержать Холодные города и проводить анализы, перед тем как кого-то оттуда выпустить. Деньги надо откуда-то брать, так что их приходится вычитать из средств, отпущенных на плату охотникам. Кроме того, правительство не хочет, чтобы все люди выехали. Если они уедут, что вампиры будут есть? Себе подобных? Тогда они вырвутся наружу.

– Посмотри на директрису, – шепнула Полина. – Она чуть не взорвалась от злости.

– Вы злились, когда вас там заперли? – спросил кто-то из мальчиков.

Миссис Баэз пожала плечами:

– Я уже давно перестала злиться. Мир таков, каков есть, я могу исправить только небольшую его часть. И я делаю это, рассказывая детям правду, чтобы они не верили всему, что пишут в интернете.

Оттуда, где сидели учителя, раздался взрыв смеха.

Вдруг Тана подняла руку. Сердце Перл бешено забилось от страха. Он боялась того, что могла сказать ее сестра.

– Да? – отозвалась миссис Баэз.

Тана встала.

– А могут вампиры пить кровь друг друга?

– Что ты имеешь в виду?

– Если все люди умрут, или если вампиры съедят всех в Холодных городах и не смогут выбраться наружу, могут они пить кровь друг друга?

Миссис Баэз кивнула.

– Хочешь знать секрет? Кровь другого вампира – это лакомый кусочек. Убивая своих собратьев, они получают их силу. Так что да, вампиры могут пить кровь вампиров.

– Почему? – вырвалось у кого-то из учителей.

Перл никогда раньше не слышала ничего подобного и была удивлена.

– Это похоже на токсины, накапливающиеся в животных. К примеру, на низшем уровне пищевой цепочки токсинов очень мало… Например, в одной травинке их содержится совсем немного. Но если мышка съест много травинок, токсины из каждой окажутся в ней. Потом хищная птица съедает десяток мышей и получает все токсины, которые содержались в них. А вампиры забирают силу тех, чью кровь они выпили. И тогда понятно, почему чем старше вампир, тем он сильнее. И тем больше другой вампир может получить, выпив его кровь.

– Мы им не нужны, – прошептала Перл. Она представила себе мир, в котором нет никого, кроме вампиров с красными глазами и ледяной кожей.

– Нужны, потому что у них не может быть детей, – ответила Полина. – Без новых людей не будет новых вампиров.

– Но почему. – спросила Тана. Она так и не села обратно и не подняла руку, чтобы задать новый вопрос. – Почему они не могут есть друг друга и оставить нас в покое?

Директор Вонг встала, чтобы сделать Тане замечание, но миссис Баэз не обратила на это внимания.

– Они делают это, девочка. Едят друг друга. Едят нас. Едят все. Они выпьют весь мир, если мы им позволим.

Глава 11

Смерть правит миром:Это лес, где жизнь плодится ей на пищу,И крики боли услаждают ее слух.

«Последний приют» оказался огромным торговым центром – такого большого Тана раньше не видела. А многих услуг из тех, что предоставляли здесь, в других торговых центрах никогда и не было. Здесь можно было принять душ за доллар, купить консервы, траурное платье или плащ из черной, лиловой или серебряной ткани. Еще здесь была аптека, часовня для представителей разных религий, пять ресторанов, три бара, ночной клуб и даже камера хранения, так что те, кто приезжал на автобусе, могли оставить тут вещи и спокойно ходить по магазинам или спать в похожих на гробы кабинках капсульного отеля. Из динамиков доносились евротранс-ремиксы похоронной музыки, а дверь каждого магазина украшала одна и та же надпись, мерцавшая неоновыми буквами или написанная от руки: «Открыто 24 часа».