Злодейский путь!.. Том 11 (СИ) - Моргот Эл

Рука замерла, чай остался не выпит. Аннис необходимо было немедленно возразить, поэтому она вернула пиалу на столик и произнесла:

— Нет, все не так. Мы летели в поместье семьи Ир, чтобы Риту повидала родных.

Шиан обжег ее холодным взглядом, а затем усмехнулся.

— Вот как? Ты полагаешь, что озвучила достойную причину?

— Нет, господин, — низко опустив голову, тихо произнесла Аннис.

— Твоя мать знает о том, где ты?

— Нет, господин.

— Пей свой чай.

Аннис уставилась на остывающую пиалу. Она опасалась, что этот глоток комом встанет в ее горле, но все же вновь поднесла пиалу ко рту.

Стоило ей это сделать, как Шиан произнес:

— За шалость такого масштаба вам придется дорого заплатить.

Аннис поставила пиалу на стол, подскочила и низко поклонилась, выставив сложенные перед собой руки.

— Глава, я готова на любое наказание, чтобы загладить свою вину.

Шиан долго молча смотрел на нее, с каждой секундой заставляя все сильнее нервничать. Аннис не смела поднять голову.

— Сядь и выпей свой чай.

Аннис всерьез опасалась, что если на сей раз ей все же удастся донести пиалу до губ, то чай пойдет не в то горло. Она вновь присела на краешек подушки и уставилась на свои колени.

Время за столиком стало тягучим и вязким. Аннис ощущала, как каждое мгновение будто бы ее сильнее затягивает трясина. Солнце взошло так высоко, что лучи ударили в затянутые бумагой окна. Аннис потянулась за пиалой, думая о том, что, похоже, не выйдет отсюда, пока не выпьет этот чай. Однако, стоило ее пальцам дотронуться до холодных нефритовых граней, как Шиан протянул свою руку и перехватил пиалу. На мгновение их пальцы соприкоснулись, и от жара мимолетного касания по телу Аннис пробежал разряд тока. Она резко отдернула руку.

— Чай остыл, — невозмутимо проговорил глава ордена и вылил его в стоящий у подоконника цветок. — Я налью новый.

Аннис тупо уставилась на него. После изнуряющей ночи она хуже соображала, а теперь окончательно запуталась в происходящем. Одно она знала точно: от этой пиалы с чаем у нее начал нервно подергиваться глаз. Глава Шиан явно не пытался ее отравить, ведь и сам пил из того же чайника, но он определенно издевался над ней. Самым неприятным было то, что тому даже нечего предъявить. Не скажешь же, что оскорбилась предложением выпить горячего чая.

«Не может быть, — все же решила Аннис. — Это, должно быть, случайность».

Шиан налил горячий чай в пиалу и пододвинул к ней. Уставившись на чайную гладь, в глубине которой покачивался маленький чайный листик, Аннис почувствовала, как защипало глаза. Она осознала, что находится в таком напряжении, что почти готова разрыдаться. Она протянула пальцы к пиале с ощущением, будто от этого зависит ее судьба.

— Знаешь, Аннис, ты мне не чужая. Все-таки ты жила в ордене с рождения, я наблюдал за твоим взрослением. Ты могла бы однажды сменить свою мать на посту главы пика Персиковых цветов. Если бы не вела себя столь безрассудно и не подвергала опасности не только себя, но и младших товарищей.

Аннис низко склонила голову. Ответственная девушка больше всего страшилась обвинений в том, что не заботится о младших.

— Пей свой чай, — произнес Шиан.

В то время, как Аннис проходила через тяжкое испытание личной беседой с главой ордена, Риту, отчитанная по-отечески, уже спала в теплой кровати и видела десятый сон. Мочка уха ярко пылала, но не могла пробудить девушку от сладкого отдыха в комфорте и безопасности. Тревоги последних дней отступили, когда Риту встретилась с отцом. Пусть тот не дал ответа, что с дедушкой, да и Шаол оказался болен, встреча с отцом отчего-то прибавила Риту уверенности в том, что все будет хорошо.

Пока она отсыпалась, жизнь на постоялом дворе бурлила. Из-за ночных событий большинству пришло проснуться довольно рано, слугам тоже не довелось поспать. Шитан больше не ложился, хоть и ощущал потребность в отдыхе, но был слишком взбудоражен новостями, чтобы рассчитывать, что к нему придет благодатный сон. Кроме внезапного прибытия дочери, этой ночью произошло еще одно тревожное событие: дети пропали. С постоялого двора исчезли Му Фань, Чи Тау и Чи Лули с их телохранителем. Контрольное бюро, обыскивающее город, пока так ничего и не обнаружило. Му Ван был одним из немногих, кому все еще удавалось сохранить сон, поэтому ему еще не сообщили о пропаже сына. Шитан вышел во внутренний двор и стал свидетелем разговора. Тот самый воин из контрольного бюро, что разбудил его ночью с вопросом о дочери и выступал за главного во время ночного инцидента, сейчас разговаривал с хозяином постоялого двора. Если точнее, он поставил хозяина перед фактом, что они задержатся еще на день, на что получил внезапное сопротивление.

— Не стоит вам тратить время в этом захолустье, господин. Наш городок маленький, совсем не по размаху императора… Боюсь, и постоялый двор лишь оскорбляет…

— Все в порядке, — оборвал лебезящий голосок воин, — нас не интересуют местные развлечения, а за постой мы заплатим достаточную сумму.

— Возможно, вы не знаете, но более крупный город всего лишь в половине дня пути отсюда. Уверен, что Его Величеству более придется по вкусу…

— Ты смеешь судить о вкусах Его Величества?

Хозяин осознал, что заговорился, и упал ниц перед собеседником.

— Нет! Прошу, оторвите мой дерзкий язык! Я запутался!

К наблюдающему за сценой Шитану приблизился старый Хань Ян. Он остановился рядом, с хладнокровием взирая на происходящее.

— Думается мне, большинство хозяев постоялых дворов были бы счастливы встречать у себя императора, однако желание этого человека выпроводить нас чересчур очевидно.

Шитан покосился на заговорившего Хань Яна. Можно было подумать, что тот комментирует сам себе вслух, но министр финансов все же решил вступить в беседу:

— Похоже, он что-то скрывает.

— Однако, если бы он догадывался о причине нашей задержки, вряд ли бы пытался выпроводить нас под таким нелепым предлогом.

— Мог попытаться, если он глупец, — возразил Шитан. — Уж не вступил ли он в сговор с похитителями? Иначе для его нервозности нет причины.

— Нет причины или же мы ее пока не видим, — отозвался Хань Ян. — Пропажа детей не похожа на похищение.

Шитан обдумал его слова.

— Если они сбежали поразвлечься, то должны понимать, когда вернуться. Вскоре все решится.

— В этой ситуации слишком очевидно, что не только детей нет на постоялом дворе.

— О чем вы? — Шитан обернулся и посмотрел на собеседника.

Хань Ян ответил, не отрывая взгляда от воина контрольного бюро, все еще разговаривающего с хозяином постоялого двора.

— Почему он заправляет делами? Ю Си не пренебрег бы делом такого уровня, если только…

Он не продолжил. За него договорил Шитан:

— Если только и его нет на постоялом дворе.

Несмотря на первоначальные намерения Ю Си отправиться дальше этим же днем, по возвращении заклинателей стало очевидным, что все слишком устали, чтобы продолжать путь. Сказывались две бессонные ночи. Император еще отдыхал, и командующий не хотел его будить. К тому же, если он ошибется в расчетах, и они прибудут к городу после заката, то привлекут к себе слишком много внимания. Взвесив все за и против, Ю Си решил, что на эту ночь они останутся в доме Орехового ручья.

— Зря только старались разбудить, — прокомментировал Ер, глядя на одновременно зевающих и стыдливо краснеющих Хи Тана и Хи Рана.

— Не зря. Нечасто встретишь такое сильное усыпляющее зелье, при этом не имеющее серьезных побочных эффектов. Надо узнать состав у монаха.

— А где он, кстати?

Ю Си кивнул одному из подчиненных.

— Монах беседует с заклинателем Шеном на террасе, — тут же доложил тот.

Ю Си поднялся из-за стола.

— Оставайтесь здесь, — приказал он.

Нежный ветерок путался в волосах и разносил благоухание весенних цветов. Сидящая напротив Шена куница в образе молодого монаха время от времени вытягивала вперед нос, наслаждаясь ароматом крови, витающим вокруг Шена. Солнечные лучи падали на террасу, преломленные кроной могучего дерева, растущего подле дома Орехового ручья.