Убежище (ЛП) - Хупер Кей

— Возможно, я так и поступлю.

— Буду благодарен, если ты примешь решение до своего отъезда, иначе все опять зависнет. Эмма не расстанется ни с метром земли, а Трент не продаст ничего, пока не получит прямых распоряжений.

— Я дам тебе знать, Виктор.

— Сойдет. Увидимся. Джесси. И… добро пожаловать домой. — Он потянулся к ней и быстро сжал ее руку, а затем прошел мимо.

Глава 5

Джесси постояла еще немного, а затем заставила себя двигаться дальше, сохраняя внешнее спокойствие. Но внутри все заледенело.

Горячее дыхание на ее лице, запах дешевого вина и виски. Вокруг тени и приглушенный свет. Из другой комнаты слышится шум, а рядом раздается смех. Чьи-то руки грубо шарят по ее телу, срывая одежду. Сверху наваливается тяжелое тело. Резкая боль, и она пытается кричать, но ее рот зажимает ладонь, кто-то держит лодыжки и запястья.

Она чувствует еще больше боли, ее плоть разрывается, ощущение тепла от крови не уходит. А затем боль стала терпимой, и ее стоны еле слышны даже ей самой, а рука, зажимающая рот, исчезла. Она повернула голову, чтобы уклониться от ужасного дыхания и сквозь слезы увидела мощное плечо.

Она моргнула, стараясь не думать о боли и тяжести, резком запахе пота, просто желая, чтобы все это закончилось. Концентрируясь на этом плече, на силе, бороться с которой она не смогла бы, даже выпей меньше.

И на отметинах. Шрамы? Нет, цвет не тот.

Татуировка. Татуировка с изображением розы.

Ее кошмар. Часть ее кошмара. Может, даже самая важная его часть.

— Татуировка. У него была татуировка, — еле слышно пробормотала Джесси.

Она не знала, есть ли татуировка у Виктора. Сегодня на нем была надета белая рубашка с длинными рукавами. И как бы она ни старалась, не могла вспомнить — была ли татуировка пятнадцать лет назад.

Он, казалось, был не из тех, кому нравятся украшения в виде отметин на теле, над формой которого так усердно трудились. Но ей не хотелось доверять своему суждению или памяти, учитывая прошедшие годы.

Но если это был он? Он бывал на тех вечеринках практически всегда. И он всегда уговаривал попробовать тот или иной напиток. Уж это она помнила отлично.

По крайней мере, ей так казалось.

Но сделала ли он что-то большее?

Именно он наполнял ее стакан, даже если она пила только пиво. Флиртовал с ней. Случайно касался ее и делал это так по-собственнически. А ей это нравилось — ведь он был намного старше, и все девчонки хотели его. А кроме того, запретный плод сладок.

Узнай об этом отец, его бы хватил удар, а его друзья-прихожане пришли бы в ужас, и это тоже играло свою роль в ее возбуждении.

Ей не хотелось копаться в этом воспоминании, но она силой заставила себя. Трое. Как минимум трое. Четверо? Смех. Руки держат ее, а в рот льется виски. А затем на ней рвут одежду…

Джесси практически могла видеть, как в ее сознании опускается заслон, отрезая воспоминания с такой резкостью, что она была шокирована.

Она не готова. По крайней мере, пока.

Не готова вспомнить все.

Джесси рассеянно потерла руку в месте, где ее коснулся Виктор, и продолжила идти.

Кэрол Престон была уверенной девушкой и опытным путешественником. Она пешком обошла всю страну, бывала даже в этой обширной местности возле Бэрон-Холлоу, хотя в город спустилась впервые.

Она не задержится надолго. Кэрол выросла в маленьком городке, поэтому знала, насколько скучны воскресенья. Очень скучны. Так что она пообедала и приятно побеседовала с другими путешественниками, а затем вновь отправилась в дорогу.

Прошла около мили с попутчиками, затем попрощалась, убедив остальных, что может позаботиться о себе и с удовольствием отправится дальше в одиночку. Как и планировалось, ее путь лежал на север. Из-за обеда и приятной беседы она вышла поздно, поэтому было далеко за полдень, и она прошла не более пары миль по неровной местности, после чего решила разбить лагерь на ночь.

Она нашла подходящее место и повторила привычные действия — установила маленькую палатку и развела безопасный костер. Необходимости в тепле не было, но какой же лагерь без костра?! А еще ей хотелось горячего кофе и ужина.

Она наслаждалась одиночеством, и ничто не могло испортить этой ночи. Она выпила кофе и поужинала, некоторое время сидела и смотрела на пламя костра. Затем погасила огонь и залезла в палатку.

Ночь была теплой, поэтому она не стала застегивать палатку и спальный мешок. Вокруг слышались знакомые звуки ночного леса, которые быстро усыпляли.

Ее сны ничто не потревожило, и Кэрол так и не ощутила, как после полуночи кто-то появился в ее лагере и долго стоял, просто наблюдая за ней.

29 июня

Она проснулась на рассвете, как и ожидала; снова развела костер и приготовила завтрак. Убрав за собой и собрав вещи, она покинула лагерь практически таким же нетронутым, как и до ее появления. И только круг из камней, окружающий теплый пепел, указывал на место, где она останавливалась на отдых.

Несмотря на длинную извилистую тропу и каменистуюместность, она двигалась достаточно быстрым шагом. Спор с друзьями в этом году включал отличную награду для победителя: ужины за счет проигравших в течении всего семестра, и причем далеко не обычная пицца.

Она хотела победить.

Кэрол нравилось одиночество, и она любила путешествовать одна. В отличие от некоторых друзей и путешественников она никогда не слушала плейер, ей нравились звуки природы. Кроме того, слушая музыку, ты едва ли сможешь осознать предупреждающие об опасности знаки.

А знаки или звуки были всегда.

Прошло около часа с того момента, как она покинула лагерь, и наконец Кэрол поняла, что ее беспокоит — отсутствие звуков. Лес был настолько тих, что ей завладела смутная тревога. Она остановилась, внимательно прислушиваясь, но не услышала ничего. Даже пения птиц.

Она оглянулась, медленно поворачиваясь вокруг своей оси, и не увидела ничего необычного.

И все же…

Кэрол почувствовала, как по спине поползли мурашки, несмотря на жаркий летний воздух.

Все ее инстинкты кричали: что-то не так, здесь опасность. А разум говорил, что все хорошо, за исключением странной тишины.

Стараясь размышлять быстро и здраво, Кэрол вспомнила карту и поняла, что находится поблизости от главной и самой популярной тропы. Она могла бы добраться до нее за несколько часов еще до сумерек, если поторопится.

Так и следует поступить.

Кэрол остановилась и вытащила из рюкзака перечный баллончик и пистолет. Снова надев рюкзак и удобно распределив его вес, она быстро и четко проверила свой револьвер и пристегнула кобуру на пояс. Баллончик висел на запястье.

Эти меры должны были отогнать беспокойство.

Но Кэрол не чувствовала себя в безопасности.

Лес по-прежнему был слишком тих, и она чувствовала холод в летнем воздухе.

Но она продолжала идти, только быстрей. Но через несколько минут вынуждена была остановиться, чтобы отдышаться. И вначале она слышала только свое сбившееся дыхание.

А затем послышался хруст ветки. Где-то совсем рядом.

В понедельник утром Эмма остановила Джесси около стойки регистрации, когда та собиралась уходить.

— Слушай, я должна принимать на личный счет то, как мало времени ты провела здесь в доме?

— Я же говорила тебе, что большую часть времени буду осматривать город. — Джесси говорила тихо, чтобы не напугать гостей. — Да и дело не в тебе, поверь. Прямо сейчас, в гостиной я вижу женщину эпохи сухого закона. Она стоит возле камина и курит, используя длинный мундштук, украшенный драгоценными камнями. Кстати, ты знала, что в прошлом этот дом был подпольным баром?

Эмма моргнула.

— В семейных архивах есть упоминание, что наш предок был известен своей способностью достать хороший виски, даже когда тот был под запретом. Он заявлял, что дело в хорошем погребе, но соседи не верили в это.