Даниэль Дефо - Жуткие приключения Робинзона Крузо, человека-оборотня
Кроме того, я забрал с корабля всю мужскую одежду, какую нашел, запасной парус, гамак и постельные принадлежности. Погрузив все это добро на новый плот, я, к величайшей своей радости, в целости и сохранности доставил его на берег.
Перевезя на остров вторую партию грузов, я приступил к сооружению небольшой палатки из паруса и подготовленных для этой цели шестов. В это укрытие я перенес все, что, по моему мнению, могло испортиться на солнце или под дождем. Палатку я обнес оградой из пустых ящиков и бочек, которая защитила бы меня в случае внезапного нападения людей или зверей.
Покончив с этим делом, я загородил вход в палатку досками, а перед ним водрузил поставленный на попа пустой сундук. Расстелив на земле один из тюфяков, я положил у изголовья постели два пистолета, а вдоль нее — ружье. Со дня кораблекрушения я впервые лег в постель и крепко проспал до самого утра, ибо очень устал: предыдущей ночью зверь много бегал, а я усердно проработал весь день, чтобы снять с корабля все эти вещи и переправить их на берег.
Могу сказать, что теперь в моем распоряжении находился огромный для одного человека запас всякого добра. Однако мне все было мало. Пока корабль находился в прежнем положении, я решил, что мне необходимо забрать с него все, что только можно. Поэтому каждый день с наступлением отлива я отправлялся на него и возвращался с новыми припасами. Во время третьего рейса я перевез на берег все снасти, какие сумел, включая мелкий такелаж и бечевки, а также кусок запасной парусины, хранившейся на случай, если придется чинить паруса, и бочонок с подмокшим порохом. Одним словом, я переправил на остров все паруса до единого, только для этого мне пришлось разрезать их на куски и перевозить по частям. Как паруса они были бесполезны, и интересовали меня только в качестве обычного полотна.
Однако я обрадовался еще больше, когда под конец, после пяти или шести подобных рейсов, когда я уже думал, что на корабле больше не оставалось ничего ценного, я внезапно наткнулся на огромную бочку с сухарями, три солидных бочонка с ромом или вином, ящик сахара и бочонок превосходной муки. Для меня это был приятный сюрприз, потому что я не надеялся найти на корабле какое-нибудь продовольствие, считая, что все оно испорчено водой. Вскоре я опустошил бочку, по частям завернув сухари в нарезанную кусками парусину и сложив их на плот, и так же благополучно перевез их на берег.
На следующий день я совершил еще один рейс на корабль. Теперь, когда я забрал с него всё полезное, что только можно было забрать, я принялся за толстый канат, разрубив его на небольшие не слишком тяжелые куски. Это было самое неприятное занятие, потому что на палубе, на том месте, где зверь зарезал помощника капитана, все еще оставалось темное пятно, морские волны не смыли его, и оно постоянно попадалось мне на глаза. Я перевез на берег два каната и швартов. Кроме того, я забрал с корабля все железные детали, какие только сумел отодрать, а также пару кандалов, на тот случай, если на острове мне пришлось бы усмирять зверя. Затем, обрубив оставшиеся реи, я построил из них большой плот, погрузил на него все эти тяжести и повел к берегу. Только на этот раз удача мне изменила. Плот оказался таким неповоротливым и так сильно нагруженным, что, войдя в бухточку, где я выгрузил все остальные вещи, я не сумел управиться с ним, он перевернулся, и я со всем своим добром оказался в воде. Я не пострадал, ибо это случилось почти у самого берега, а вот значительная часть груза пропала, особенно железо, которое очень бы мне пригодилось. Впрочем, во время отлива я вытащил на берег большую часть канатов и кое-что из железяк, но это оказалось делом отнюдь не простым, потому что мне приходилось лезть в воду за каждым предметом, и от этого я очень устал. Впоследствии я ежедневно наведывался на корабль и привозил с него все, что там еще оставалось.
Мой новый дом, козы, мой календарь
Я провел на острове уже тринадцать дней и за это время одиннадцать раз побывал на корабле, перетащив на берег решительно все, что было под силу одному человеку. Думаю, что если бы тихая погода продержалась подольше, то я перевез бы весь корабль, предварительно разобрав его на части. И хотя я был твердо убежден, что обшарил каюты так, что больше в них ничего не осталось, во время двенадцатого рейса я обнаружил шкатулку с двумя отделениями. В одном я нашел две или три бритвы, большие ножницы и с дюжину хороших ножей и вилок. В другом оказались деньги, около тридцати шести фунтов в европейских и бразильских серебряных и золотых монетах.
При виде денег я улыбнулся.
— Ненужный хлам! — сказал я вслух. — На что ты годишься? Так оставайся же, где лежишь, и отправляйся на дно морское, как существо, чью жизнь не стоит спасать!
Впрочем, по зрелом размышлении, я решил взять деньги с собой. Завернув все мои находки в кусок парусины, я стал готовиться к постройке плота. Между тем, пока я собирался, небо затянулось тучами и поднялся ветер. Он дул с берега и четверть часа спустя совсем окреп. Я понял, что при таком направлении ветра плот будет бесполезен. Надо было спешить, чтобы добраться до берега, пока не поднялось большое волнение, в противном случае я мог бы вообще не вернуться на остров. Поэтому я спустился в воду и поплыл, преодолевая ту полосу воды, которая отделяла корабль от берега, но даже это оказалось непросто, потому что при мне были тяжелые вещи, а море стало бурным. Ветер все крепчал, и еще до начала отлива разыгрался настоящий шторм.
И все же я добрался до моей маленькой палатки, надежно защищавшей от непогоды и меня, и все моё богатство. Буря неистовствовала всю ночь. Выглянув утром из палатки, я увидел, что корабль исчез. Это меня несколько ошарашило, но я утешился мыслью, что, не теряя времени и не жалея сил, вывез с него все, что могло мне пригодиться, так что, будь даже в моем распоряжении больше времени, мне все равно почти нечего было бы взять оттуда. Итак, я перестал думать о корабле и тех вещах, какие еще могли оставаться на нем, разве что бурей могло пригнать и выбросить на берег кое-какие обломки.
Теперь наступило время подумать о том, как мне обезопасить себя от дикарей, если таковые окажутся на острове, а также от диких выходок зверя, ибо если бы он уничтожил что-либо из моих многочисленных сокровищ, спасенных с корабля, то это еще больше усложнило бы мое и без того трудное положение. Я долго размышлял, как это сделать и какое устроить себе жилье: отрыть ли землянку или же разбить шатер. В итоге я решил сделать и то, и другое, но, полагаю, что будет излишним пускаться в рассказ о том, каким образом я это сделал, или описывать мое жилище.
Вскоре я понял, что выбранное мной место на берегу не годится для того, чтобы построить там жилище, ибо это была низина, болотистый участок у самого моря. К тому же поблизости не имелось источника пресной воды. Поэтому я решил обосноваться в более подходящем месте.
Итак, место для моего будущего жилья непременно должно отвечать ряду условий. Во-первых, оно должно быть в здоровом месте и рядом с питьевой водой, о чем я только что упоминал; во-вторых, должно быть укрыто от палящего солнца; в-третьих, должно защищать от нападения хищников, как двуногих, так и четвероногих; в-четвертых, от него должен открываться вид на море, чтобы не упустить случая, если Бог пошлет какой-нибудь корабль, ибо я еще продолжал надеяться на спасение.
Отыскивая подходящее место, я обнаружил небольшую ровную площадку на склоне высокого холма, спускавшегося к ней крутым обрывом, так что никто не мог напасть на меня сверху. В этой отвесной стене находилось небольшое углубление, похожее на вход в пещеру, но на самом деле никакой пещеры там не было.
Я решил поставить палатку на этой зеленой полянке, возле самого углубления. До этого я начертил перед углублением полукруг ярдов[9] двадцать в диаметре.
По этой линии я забил в землю два ряда крепких кольев, заглубив их так, чтобы они стояли намертво. Они возвышались над землей примерно на пять с половиной футов. Верхушки кольев я заострил. Расстояние между двумя рядами кольев составляло не более шести дюймов,[10] и эта ограда получилась столь надежной, что преодолеть ее не смог бы ни человек, ни зверь. Ее сооружение отняло у меня много времени и труда, потому что надо было срубить деревья, чтобы сделать из них колья, принести их из леса и забить в землю, но я считал, что не зря потратил время, обезопасив мое жилище от зверя.
Я не стал делать калитку в ограде, устроив перелаз для входа в мою резиденцию, и когда я забирался внутрь ограды, то втягивал лестницу за собой. Так я отгородился и защитил себя от внешнего мира и поэтому спокойно спал по ночам.
В эту ограду, или укрепление, я с неимоверным трудом перетащил свои богатства: провизию, оружие и все прочие вещи, о которых рассказывал ранее. Последние три дня этих занятий пришлись на полнолуние, и от этого мое новоселье отсрочилось, ибо я не мог допустить, чтобы зверь вырвался на свободу внутри ограды или же в то время, когда я перетаскивал мои сокровища.
