Метка Проклятого - Юрий Соломин
-Это сон, просто сон,— произнес он четко и громко.
Эхо побежало отражаться от потолка и стен: он, он, он...
-Да, действительно он,— пробурчал Проклятыйи прошел через очередную дверь.
Потом в следующую, еще одну и еще. Он решил, что будет двигаться в одном направлении. Пять раз через дверь, затем окно на левой стене. Повторять до готовности, считать для статистики. После пятнадцатого окна в голову Проклятого стали закрадываться сомнения в эффективности этой тактики, а после тридцать шестого он просто сел на пол, попутно отметив, что тот довольно теплый, и прислонился к стене. Сон оказался крайне тоскливым и бессмысленным. Ему оставалось только подождать пробуждения и надеяться, что в следующий раз он вернется в Этанию.
Однако Мишина активная натура не позволила ему сидеть долго, ожидая пробуждения. Появилась новая идея, а не выкинуть ли весь мусор в дыру в полу. Чем дольше он тут сидел, тем больше думал про игры, в которые иногда поигрывал в свободное от всего остальное время. В них иногда можно сделать что-то неординарное и получить неожиданный эффект, который внешне никак не связан с выполненным действием. Еще ему было интересно, не начнут ли камни через какое-то время падать сверху? Нет ли тут некой зацикленности, которая, по большому счету, убьет всю надежду выбраться отсюда.
Выкинул, ничего не изменилось, тишина. Миша прошел во вторую комнату, внутренне опасаясь, что и там не окажется строй мусора, что все комнаты связаны. Но нет, в следующем помещении все оставалось нетронутым.
-О, так тут можно подкачать мускулатуру,— произнес он, — перекидать бесконечное число камней, ведущие бодибилдеры одобряют.
-Не поможет. — Голос раздался из-за спины, оттуда, откуда он только что пришел.
Сердце Проклятого бухнуло на уровень щиколоток. Он медленно развернулся и в дверном проеме увидел мужчину среднего роста. Его черные волосы слегка тронуты сединой, но он не производит впечатления пожилого человека, а,скорее, видавшего виды крепкого мужика. Как киношный злодей, одет во все черное, разве что капюшона не хватает. Подавив в себе естественное желание бежать, ведь бегать в кошмарах — дело заведомо дохлое, Проклятый собрался и неожиданно даже для самого себя спросил:
-Ты пришел меня убить, как положено в кошмарном сне, или просветить, что ближе к вещему? Ну и чтобы два раза не вставать, что не поможет?
-А вариант, что я просто мимо проходил, ты не рассматриваешь? — с усмешкой спросил незнакомец.
-Это было бы как-то, неправильно, что ли,— растерялся Миша, вдруг осознав, что вариант предложенный незнакомцем самый печальный.
-Тогда остановимся на втором варианте, не буду же я убивать товарища, по несчастью.
— В смысле?
Вместо ответа незнакомец обнажил правую руку, и Проклятый увидел, что она украшена такой же татуировкой.
-Да, я тоже когда-то воспользовался "Норспеерамонусом«,— подтвердил мужчина, хотя в этом и не было особой надобности. Миша и так узнал рисунок на предплечье.
Он приблизился и спросил:
-Не можешь выбраться?
-Да, во все стороны одно, и тоже. Мне кажется, что эти комнаты тянутся до бесконечности.
-Так оно и есть. И, отвечая на твой второй вопрос, не помогут кидание камней или попытки рассчитать маршрут. Например, идти в шахматном порядке, прыгать конем или лазить сквозь окна. Тут абсолютно другой принцип.
— Какой? — подался Миша вперед.
-Запомни, в бесконечном пространстве нет расстояния. Есть только твое отношение к нему.
-Боюсь, я ничего не понял.
Страх полностью прошел, а обостренная последними событиями чуйка буквально кричала, что сейчас ему обязательно нужно понять этого человека, что информация, которую он может дать, важнее всего остального, даже заклятий Магреса, которыми тот одаривает его жену.
-Ты не можешь выйти отсюда, потому, что ты знаешь, что комнаты тянутся во все стороны, а также вверх и вниз. Ты видел это, и сейчас твое зрение — твой враг, именно это мешает тебе сейчас. Но если ты решишь, что за следующим углом, выход, то можешь увидеть что-то иное. Такой принцип применим к любому бесконечному пространству.
-Для меня это сказка. Что-то ненастоящее.
-А твое уменьшение?
-Все равно, я понимаю, что мир сложнее, чем мне казалось, но не понимаю, как практически это применить.
-Дай руку, и закрой глаза, — и, видя колебания Миши, произнес, — не вздумай открыть их, разобьешь голову или останешься без руки.
Миша решился, слишком многое произошло с ним в последнее время, чтобы опять бояться. Он не только зажмурился, но и, на всякий случай, закрыл глаза свободной рукой.
-Идем, — ладонь незнакомца оказалась твердой и сухой на ощупь.
Проклятый сделал шаг, второй, на секунду возникло ощущение потери опоры, но почти сразу исчезло.
-Все, можешь открыть глаза.
Миша послушался. Первое впечатление — его развели, та же комната, но почти сразу он понял, что ошибся, за окном была ночь. Он даже подошел и высунулся из окна. Темно, легкое дуновение ветерка. Взглянул на дверной проем, за ним лестница. Незнакомец вывел его. Вывел за два шага.
-Впечатляет,— только и смог выдавить из себя Проклятый.
-Глаза иногда обманывают, учти это. Всегда легко снова попасть в ловушку. Например, лестница, — он указал на нее, — может оказаться бесконечной. Но, когда научишься ходить короткими дорогами...
Незнакомец вдруг замолчал, на лице появилась легкая, мечтательная улыбка, и он не стал договаривать.
-Как тебя зовут? — вопрос сорвался с языка еще до того, как Миша подумал, а нужен ли ему ответ?
Незнакомец молчал, потом, развернувшись, прошел к лестнице, но, вдруг обернувшись, сказал:
-Когда-то давно, меня звали Миша.
Не дожидаясь ответа Проклятого, скользнул вниз по лестнице. Когда Михаил, справившись с изумлением, подбежал к ней, там было пусто. Незнакомец исчез, а через несколько секунд пропало и все остальное. Проклятый пришел в себя.
***
-Пить!— это были первые слова очнувшегося мужа.
Ира облегченно вздохнула, наконец-то он пришел в себя. Возиться с его чашкой не стала, а просто поставила рядом блюдце с водой. Миша, перегнувшись через край, пил жадно, большими глотками. Чем-то это напоминало первый день после его
