Стив Альтен - Эпидемия. Начало конца
— Он со своей семьей.
Хотя его семья была рядом, мысли Паоло занимали слова, сказанные азиатом. Свою жизнь он прожил по законам католической церкви, посещал мессу, причащался и платил церковную десятину, когда только мог. Он кормил бездомных и исповедовался в наименьшем грехе. И вот теперь ему сказали, что он недостоин и что его переполняют сомнения.
Оставив Франческу и своего новорожденного сына, Паоло подошел к тибетскому монаху.
— Я не знаю, кто вы, но я знаю, что вы знаете семьдесят два имени Бога. Спасите нас с их помощью!
— К сожалению, я не могу. Давным-давно я злоупотребил знанием ради своих эгоистичных целей и не могу считать себя поистине праведным человеком.
— Тогда научите меня! — попросил Паоло. — Скажите, что я должен делать!
— Я уже сказал… — Темные глаза Старейшины блеснули. Он положил руку на плечо итальянцу и проговорил: — Пусть это будет новым крещением для тебя…
Паоло поежился. Его глаза сновали от трех военных вертолетов к лицу азиата, а от азиата на младенца на руках его жены.
Отгоняя от себя страх, он сбросил с себя одеяло и вернулся к жене.
— Франческа! Дай мне нашего сына.
Женщина увидела стальной протез, зажатый в руке мужа, и решимость в его глазах.
— Нет!
— Франческа… Пожалуйста…
Люди столпились вокруг них. Все молчали. Старейшина как завороженный смиренно смотрел на разворачивающиеся перед ним судьбоносные события.
— Франческа! То, что мы добрались сюда, поистине чудо. Теперь мы должны положиться на чудо Господне.
Глаза женщины наполнились слезами.
— Любовь моя! Господь указал нам путь. Теперь мы должны следовать его воле.
Она нерешительно передала Паоло завернутого в одеяльце новорожденного сына.
— Иди. Принеси в жертву своего сына. Принеси в жертву себя. Я больше этого не выдержу.
Взяв стальной протез в правую руку, а левой укачивая младенца, мужчина пошел к воде вниз по бетонной аппарели для спуска катеров.
Место, где раньше стоял Всемирный торговый центр
07:57
Темные тучи над головой не пропускали лучей утреннего солнца. Холодный декабрьский ветер поднял в воздух мелкий строительный мусор и пыль, завертел вихрем, а потом стих.
Патрик Шеперд сидел на краю строительной площадки. Он чувствовал себя одиноким, испуганным и потерянным.
Снова поднялся ветер. Он свистел сквозь отверстия в балках.
«Патрик…»
Шепчущий в его голове мужской голос показался ему смутно знакомым. Шеп неуверенно огляделся по сторонам.
«Ты справился с этим чертовым путешествием, сынок. А теперь займемся играми разума».
— Тренер… тренер Сигал? Это правда вы?.. Что я говорю?! Патрик схватил себя за длинные каштановые волосы, дернул и согнулся вдвое от боли.
— Убирайся из моей головы! Убирайся из моей головы! Я не могу этого вынести!
«Я не галлюцинация, Патрик. Ты знаешь, что я не впервые разговариваю с тобой. Помнишь, на крыше Медицинского центра для ветеранов?»
Кожа Шепа зудела. Он встал, повернувшись лицом к ветру.
— Вы помешали мне спрыгнуть с крыши…
«Ты доверился мне тогда, сынок, доверься мне и теперь. Все, что ты видел, существует на самом деле, за исключением дьявольского обмана, связанного с моей дочерью. Но ты и сам все прекрасно понимаешь. Ты доверился своим инстинктам и познал истину, несмотря на все уловки».
— Да… правда… Я знал, что это не Триш. Я знал, что это не она. Когда я с ней, я чувствую… чувствую…
— Полное удовлетворение…
Шеп резко развернулся, ища глазами того, кто заговорил с ним. Послышался шорох гравия под подошвами.
Вирджил Шехина вышел из-за землеройной машины. Между тучами пробился луч света и упал на старика.
— И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли. Итак, господин Данте, как вам понравилось путешествие по аду в поисках любимой Беатриче?
Упоминание об умершей возлюбленной Данте вывело Патрика из себя.
— Ты мне лгал, старик. Ты говорил, что разговаривал с моей любимой, а она давно мертва. Моя любимая погибла здесь вместе с нашей дочерью одиннадцать лет назад.
— Да, твоя любимая мертва, и она беспокоится, — сказал Вирджил.
— И что бы это значило? Ты что, медиум и можешь общаться с ее духом? Или ты ангел? Ты ангел, Вирджил? Ангел, которого нанял Бертран де Борн, чтобы свести меня с ума?
— Я не ангел, не психиатр и не был послан к тебе покойным мистером де Борном. Ты сам решил, что я от него.
— Понятно. Значит, ты не психиатр… Ладно. Кто ты такой? Почему ты пришел ко мне в госпиталь для ветеранов? Подожди… Я забыл… Моя любимая волновалась обо мне, поэтому послала тебя?
Вирджил улыбнулся.
— Глаза — зеркало души. Посмотри в мои глаза. Что ты там видишь?
Старик снял очки с бордовыми стеклами.
— Подойди поближе. Я не кусаюсь.
Шеп приблизился к Вирджилу и посмотрел в его голубые глаза…
Шквальный поток ослепительно белого неземного света затопил сознание Патрика. Приятное тепло наполнило каждую клеточку его тела, исцеляя и наделяя жизненными силами. Ему вдруг стало так приятно, что он хихикнул…
Когда Патрик пришел в себя, он лежал на земле лицом вверх. Шеп улыбнулся, открывая глаза.
— Господи! Как хорошо!
— Я не Господь Бог, я просто Вирджил, — сказал ему старик.
Шеп приподнялся. Как ни странно, но нервное измождение и страшнейшую усталость, мучивших его всю прошлую ночь, как рукой сняло. Он больше не мерз.
— Не знаю, что ты сейчас сделал, — признался Патрик, — но если продавать это как лекарство, то ты вскоре станешь миллионером.
— Ты сейчас видел кетер, свет, энергию, льющуюся из первой сфироты, наивысшей из десяти эманаций мироздания. Эта энергия доступна человеку только раз в году, на рассвете пятидесятого дня после еврейской пасхи. В этот день тридцать четыре столетия назад на горе Синай было достигнуто бессмертие.
— Куда не кинь, всюду загадки, — мотая из стороны в сторону головой, произнес Патрик. — Кем бы ты ни был, я считаю тебя своим другом и поэтому как друга прошу: отвечай мне прямо… Через несколько минут военные сожгут здесь все к чертовой матери, и тогда все будет кончено.
— Время ничего не значит в царстве сверхъестественного, Патрик. Оглянись. Время остановилось.
Мужчина взглянул на небо и с изумлением уставился на замершие на месте тучи.
— Какого черта!? Ладно. Подожди… Я все понял. У меня опять галлюцинация из-за этой чертовой вакцины.
— Все реально, а вакцина… Это была обыкновенная вода, — сказал Вирджил.
— Вода?.. Не шути так.
— Вода — главный источник жизни в физическом мире. В давние времена божественный свет проникал в воду, наделяя ее способностью исцелять людей и регенерировать клетки. Тогда продолжительность жизни была дольше. К сожалению, сознание людей испортило свойства воды после всемирного потопа. Процесс этот обратим. Посредством определенных благословений и медитации ее можно вернуть в первоначальное состояние. Вакцина, которую вы принимали, была очищенной водой в концентрированном виде. Ее также называют водой Пинхаса. Министерство обороны конфисковало запас этого эликсира — воду очистили те, кто обладает тайным знанием. С помощью этой воды обеззараживали Чернобыльскую зону. В очередной раз благородный порыв растоптало эго отдельных индивидуумов. Мэри Клипот имела доступ к воде, когда работала в форте Детрик.
— И вода спасла нас от чумы? — спросил Патрик.
— Вас спасла вера. Вода была лишь средой, которая мобилизовала ваши мысли. Можно сказать, она позволила мысли управлять материей.
— Но это же безумие… Или я сошел с ума? — Шеп растерянно помотал головой, он никак не мог взять в толк того, о чем говорит ему Вирджил. — Может, я и не безумен… Может, у меня бред… Подожди… Точно! В этом что-то есть. Прямо-таки приключение из «Волшебника из страны Оз»… Все началось с того, что мой вертолет разбился в лесу. А дальше начинается бред… Ты чудесным образом, совсем случайно, оказываешься в парке Инвуд, потом мы с тобой отправляемся на поиски моей семьи. По дороге я прохожу девять кругов Дантового ада, но благодаря чудесному вмешательству «помощников», которые каждый раз вовремя попадались нам на пути, мы благополучно выходим из всех переделок. Потом появляется Мрачный Жнец, который ждет меня в геенне огненной… Все это бред. Ничего на самом деле не было. Сейчас я лежу без сознания в кабине вертолета или, в лучшем случае, накачанный лекарствами, где-то в больнице в Бронксе. А это чувство, которое возникло у меня, когда я посмотрел тебе в глаза… Думаю, в этот момент медсестра вколола мне витамин В12.
