Темная богиня - Диспейн (Деспейн) Бри
— Нам с Эйприл надо встретиться в библиотеке. — Я потеребила толстый шерстяной шарф, которым обмотала горло, чтобы скрыть краску стыда. — Мы работаем над исследованием по английскому языку.
Я действительно договорилась с Эйприл о встрече — непосредственно перед разговором с мамой.
Мама вздохнула.
— Ладно, съезжу за продуктами завтра, все равно мы еще не все доели.
— Спасибо. Скорее всего я не успею к ужину — слишком много работы.
Наглухо застегнув куртку, я взяла со стола ключи от машины и двинулась к выходу, но мама остановила меня, приложив ладонь, к моему лбу.
— Как ты себя чувствуешь, солнышко? Кажется, у тебя жар.
— Плохо спала ночью. — Я и вправду страдала бессонницей с тех пор, как увидела Дэниела в среду. — Мне надо бежать.
— Тебе придется взять фургон.
Тьфу! Одно дело — въехать в город на старомодном седане, и совсем другое — показаться в том районе, куда я собиралась, на мамином «синем пузыре», как Эйприл окрестила наш грузовичок василькового цвета. Он и вправду напоминал резиновый мяч на колесах и всем своим видом заявлял: «Немолодая мать семейства отправляется за покупками». Представляю, какую мину скорчит Дэниел.
В городе.
Целых три раза я чуть было не повернула назад. «Совсем спятила», — повторяла я про себя, медленно проезжая по закоулкам, все ближе и ближе к обиталищу Дэниела. Остановив машину под тем же фонарем, где она заглохла в прошлую пятницу, я внимательно посмотрела на приземистую развалюху на другой стороне улицы. В тусклом вечернем свете она уже не казалась такой зловещей. Пожелтевшая кирпичная кладка напоминала ряды гнилых зубов с зияющей дырой на месте входной двери. На полуразрушенных ступеньках крыльца громоздились окурки и зловонные отходы.
Я не испытывала большого желания узнать, как этот дом выглядит изнутри. Да и что мне было делать — стучать в каждую дверь и спрашивать, не знаком ли обитателям высокий худой парень, бледный, как привидение, который откликается на имя «Дэниел», и при этом надеяться, что никто и пальцем не тронет такую наивную дурочку, как я?
Я сидела в машине, глядя на прохожих и надеясь, что вот-вот увижу среди них Дэниела. За это время я насчитала пятерых бездомных, торопившихся по направлению к приюту, и по меньшей мере семь уличных кошек, которые, казалось, тоже спешили найти ночлег, пока не стемнело. Черный «Мерседес» с тонированными стеклами притормозил у края тротуара и подобрал высоченного мужчину в мини-юбке, который уже с полчаса топтался, пританцовывая, на углу Маркхэм-стрит и Вайн.
Улица пустела по мере того, как солнце опускалось все ниже в облако городского смога. Двое парней, идущих в разные стороны, на миг остановились перед домом Дэниела. Они не поздоровались друг с другом и тут же пошли дальше, но я точно видела, что из рук в руки перешел какой-то предмет. Один из них бросил взгляд на мой фургон. Я быстро пригнулась и решилась снова выглянуть в окно лишь спустя несколько секунд. Теперь на Маркхэм-стрит не осталось ни души, как и прошлым вечером. Глянув на приборную доску, я обнаружила, что на часах уже без четверти пять. Терпеть не могу ранние ноябрьские сумерки. Надо уезжать, иначе опоздаю на встречу с Эйприл.
Я уже завела машину, когда вдруг увидела Дэниела. На нем был серый комбинезон, как у механика. Он прошел мимо, барабаня пальцами по бедру, словно наигрывал в такт неведомой песне, которая звучала у него в голове. Прежде чем он успел скрыться в подъезде, я выключила зажигание, схватила рюкзак и бросилась к нему, преодолев робость.
— Дэниел!
Скользнув по мне взглядом, он зашел в дом.
Я кинулась следом, спотыкаясь на кривых ступеньках.
— Дэниел! Это я, Грейс!
Он пошагал вверх по тускло освещенной лестнице.
— Не думал, что снова увижу тебя.
Едва заметным жестом он пригласил меня идти за собой, и я неуклюже потащилась следом. Подъезд пропах затхлым кофе, заваренным, судя по всему, в грязной уборной. На стенах, в несколько слоев разрисованных спреем, громоздилось такое количество непристойностей, словно оформлением интерьера занимался сам Джексон Поллок[8] в дурном расположении духа.
На площадке третьего этажа Дэниел остановился и достал из кармана ключ.
— Так и скажи, что не можешь устоять перед моей красотой.
— И не надейся. Мне просто нужно тебе кое-что сказать.
Открыв дверь, Дэниел насмешливо сказал:
— После вас, леди.
— Да ну тебя, — буркнула я и прошмыгнула мимо него внутрь. В тот же миг мне вдруг пришло в голову, что вся эта затея не так уж удачна. Мама не разрешала мне звать в гости мальчиков, когда ее не было дома, и уж точно не одобрила бы посещение чужой квартиры в одиночку. Я не хотела идти дальше прихожей, но Дэниел двинулся в глубь квартиры. Нехотя последовав за ним, я оказалась в грязной комнате, где обстановкой служили телевизор на картонной коробке да небольшой бурый диван. Отсюда по всей квартире разносилась слабая ритмичная музыка. На диване лежал, растянувшись, тощий бритоголовый парень. Он глядел в потолок пристальным немигающим взглядом.
— Зед, это Грейс, Грейс, это Зед, — сказал ему Дэниел на ходу, но Зед даже не шелохнулся. Я задрала голову в надежде выяснить, что же такого интересного он видит на потолке.
— Грейс! — рявкнул Дэниел.
Подскочив, я поспешила за ним и мгновение спустя, сама того не заметив, переступила порог каморки, которая явно служила ему жилищем. Кажется, даже наша кладовка была просторнее. В углу комнатушки валялся матрас, прикрытый мятый серым одеялом, на крошечном столике лежала груда досок из прессованного картона. Дэниел захлопнул за нами дверь, и у меня пробежал холодок по спине.
Чулан выглядел так, словно в нем держали большого пса. На двери виднелись борозды, похожие на следы когтей. Я вспомнила, как бросалась на дверь Дэйзи, когда я оставляла ее одну. Эти царапины были гораздо длиннее и глубже. Перекошенная рама треснула — какого бы зверя тут не запирали, он явно вырвался на свободу.
Я хотела спросить, что все это значит, но Дэниел плюхнулся на матрас, снял ботинки и потянулся к застежке комбинезона. У меня душа ушла в пятки. Отвернувшись, я уставилась в пол.
— Не волнуйся, дорогуша, — сказал Дэниел. — Я не оскорблю твой девственный взор.
Небрежно брошенный стеганый комбинезон приземлился рядом со мной. Я осмелилась глянуть в сторону Дэниела и увидела, что он остался в рваных джинсах и несвежей белой футболке.
— Итак, о чем желала побеседовать со мной ваша милость? — Дэниел растянулся на матрасе в полный рост и заложил руки за голову. — Что заставило вас проделать столь долгий путь будним вечером?
— Неважно. — Я боролась с желанием запустить в него увесистым рюкзаком, но вместо этого расстегнула молнию и вывалила на пол содержимое — протеиновые батончики, консервированный суп, вяленое мясо, пакетики с «походной смесью», полдюжины футболок и три пары брюк, которые я выудила из горы пожертвований, поступивших в приход за прошлые выходные.
— Съешь что-нибудь. Ты похож на голодную собаку.
Приподнявшись с матраса, Дэниел принялся рыться в куче припасов, а я двинулась к дверям.
— Курица с макаронными звездочками! — вдруг сказал он, взяв в руки одну из банок. — Мой любимый суп. Твоя мама часто его готовила.
— Да, помню.
Дэниел сорвал обертку с батончика и умял его в один присест, потом схватил кусок вяленого мяса. Увидев, как он изголодался, я решила все же поделиться с ним доброй вестью.
— Я говорила сегодня с мистером Барлоу. Возможно, он даст тебе второй шанс, если ты придешь завтра. Надо явиться к нему ровно в семь двадцать утра, — сообщила я, на всякий случай взяв пять минут форы. — Оденься, пожалуйста, поприличнее. — Я кивнула на стопку одежды. — Там есть штаны цвета хаки и рубашка на пуговицах. Если не будешь ему хамить, то, может быть, получишь разрешение вернуться в класс.
