Бездыханные (СИ) - Айзель Кон

Кон Айзель

Бездыханные

Пролог

Каждый человек, каким бы он не был, хоть раз обращался к Богу. Даже если его нога ни разу не переступала порога храма или церкви, в минуты отчаяния человек подсознательно обращаться к Богу за помощью. Каждый из нас хоть раз держал в руках Библию и знает ее содержание. В сегодняшнем мире вера и религия уже стали обычным явлением. Но люди — эгоистичные существа…  Когда у человека проблемы, он винит в этом некие «высшие силы» или начинает сомневаться в существовании своего Бога. На самом же деле мы сами строим себе жизнь, и на нашу судьбу влияют исключительно наши собственные поступки. А что тогда Бог? Думаю, что вера — это что-то вроде самовнушения. Люди верят в доброго старика, который создал все живое и помогает нам жить. Этот стимул придает нам силы и способность двигаться дальше, веруя, что кто-то нам обязательно поможет. Но есть Бог или его нет, конечный результат наших деяний зависит лишь от нас самих. Каким бы не был выбор, ответственность за него несем мы, а вера лишь помогает сделать этот выбор правильным. Но, а как же «верю в то, что вижу»? Скорее всего, здесь будет правильнее «верю в то, что чувствую». Хотя это лишь мое мнение.

Но оставим рассуждения о Боге и подумаем о другом «персонаже» веры…

Дьявол. У него множество имен: демон, Сатана, Люцифер…  Все эти слова вызывают у нас неприятные чувства, а разговоры о таком всегда сопровождаются гнетущей атмосферой. Мы знаем, что Дьявол обитает в Аду, поэтому всяко стараемся не думать о нем. Мы боимся попасть в Ад, поэтому брезгуем всяческими упоминаниями о Сатане. Но подумаем логически: Рай и Ад, это места, куда отправляются души после смерти, а точнее: в Рай отправляются люди, которые не мешали жить другим и делали все на благо человечества; в Ад же отправляются те, кто заставлял страдать других, рушил порядок и сеял хаос. Или же, если следовать Библии, то в Ад отправляются те, кто не следовал заповедям Господа. Но, думаю, что если человек иногда врет, но это не несет за собой негативных последствий, то Бог его прощает. Опять же, это всего лишь мое мнение.

Исходя из этого можно сделать вывод, что если мы будем жить, не нарушая гармонию человечества, то нам можно будет со спокойной душой идти в Рай. Но одно событие перевернуло мою жизнь, и я поняла, что не учла самое главное…

Глава 1

В то утро город просыпался, укрытый пеленой серого тумана. Тонкий серп солнца только-только показался из-за горизонта, но на улице уже было довольно светло. Большая стрелка часов еще не успела добраться до циферки семь, значит, можно еще поваляться в теплой кровати, а прохладным утром это особенно приятно.

Вот бы этот покой длился подольше, мечтательно подумала я, но у матушки судьбы были другие планы.

Дверь моей комнаты начала сотрясаться от громких и настойчивых ударов. Я громко застонала и спрятала голову под одеяло, но стук все не стихал, а становился лишь громче.

— Иду! — раздраженно воскликнула я, вскакивая с кровати и, пошатываясь от резкого прилива крови к голове, подошла к двери, щелкнула замком и резко распахнула её в надежде дать ею по носу тому, кто стоял с той стороны. К сожалению, виновник шума оказался безнаказанным.

За дверью оказался Фред, мой родной дядя и опекун.

— Чего? — с нескрываемым раздражением спросила я.

— Завтрак, — ответил он, пренебрежительно скривив губы.

Мне в нос тут же ударил ужасно неприятный запах. Красочный букет из запахов перегара и сушеной рыбы, в купе с помятым выражением лица и заплывшим взглядом — все это ясно показывало, что вчера у Фреда была очередная холостяцкая посиделка. Да, мой дядя — живой пример среднестатистического безработного и неженатого мужчины со средним образованием, живущим за счет пособия по безработице. Почему подобного рода человек является моим законным опекуном? Ну, родственников не выбирают.

В один весенний день, мои мама и папа привезли восьмилетнюю меня к бабушке, якобы на выходные. Бабушка сказала, что у родителей сейчас проблемы и они не могут за мной присматривать. Какой бы ни была причина их исчезновения, после того дня своих мать и отца я видела лишь на фотографиях. Когда бабушка умерла, единственным опекуном оказался мамин кузен — Фред. Он согласился за мной присматривать только потому, что уютный дом бабушки, который по наследству принадлежал мне, станет его жильем. Моего мнения тогда никто не спрашивал, поэтому последние девять лет мы живем вдвоем.

Утром Фред по своему обыкновению спит, а когда я прихожу из школы (обычно это где-то между пятью и шестью вечера, так как идти домой сразу после школы у меня желания нет) смотрит футбол и пьет пиво. Иногда к нему приходит парочка друзей и составляет ему компанию. Мы часто ссоримся, но, в общем, живем спокойно.

В это утро Фред проснулся необычно рано, а это значило, что настроение у него будет весь день ужасное, и вечером дома жди еще одной попойки.

— Там в холодильнике остались вчерашние спагетти, приготовь их себе сам, — зевая, произнесла я и уже намеревалась захлопнуть дверь, но Фред успел подставить ногу в дверной проем.

— У меня нет времени, поэтому быстро спускайся и готовь завтрак, иначе останешься на этот месяц без карманных денег!

С громким усталым вздохом я схватила свой халат, надела его поверх теплой пижамы и засеменила вниз по лестнице на первый этаж.

Наш первый этаж был похож на большую комнату, в которой вместились прихожая, гостиная и кухня, отделенная от остальных перегородкой. Ванная и туалет расположились двумя небольшими отдельными комнатами за кухней.

Поэтому, несмотря на то, что эпицентр катастрофы находился в гостиной, запах табака, алкоголя и сушеной рыбы распространился по всему первому этажу. Но такая обстановка была мне привычней чем чистота, поэтому оставалось просто меньше дышать и, пробираясь на кухню, постараться не наступить на пустую банку из-под пива.

На нижней полке полупустого холодильника лежала тарелка застывшего спагетти с томатным соусом. Наша микроволновка уже недели две как отказалась подавать признаки жизни, поэтому я высыпала спагетти на раскаленную сковородку, вбила туда два яйца и все перемешала. Несмотря на неаппетитный вид, запах у «деликатеса» был весьма приятным. Но мне аппетит испортили с самого пробуждения, поэтому вся порция достанется Фреду.

Дядя как раз спускался по лестнице, и я поспешила ретироваться в ванную. Дверь ванны на замок не закрывалась, поэтому нужно было быстро сделать все свои дела и выйти, либо, как я обычно делала, когда дома был кто-то посторонний, заблокировать ручку двери шваброй. Сейчас Фред будет занят завтраком, поэтому у меня есть мои законные пять минут.

Я подошла к умывальнику и, спершись на него руками, уставилась на свое отражение, искаженное мыльными пятнами, покрывающими все зеркало. Волосы сбились в большой русый комок, на болезненно бледном лице ярко видны синяки под глазами и небольшая россыпь мелких прыщиков на висках, которые чем больше чесались, тем больше краснели, и чем больше краснели, тем больше чесались. След от недавней простуды на кончиках губ никак не хотел исчезать. Белки вокруг серой радужки глаз покрыты красной паутинкой из воспаленных вен — наверняка из-за вчерашнего полуночного чтения.

Чем больше всматривалась в свое отражение, тем больше убеждалась в совершенной непривлекательности этого уставшего и измученного лица. И было бы спасение в красоте души, не будь она такой же уставшей и измученной, не стремящейся ни к чему, кроме как к спокойному существованию.

Лучше всего было пойти сразу в душ, но у меня не было сил и желания, поэтому я по-быстрому умыла лицо, почистила зубы и вышла как раз в тот момент, когда в ванную из кухни направился Фред.

— Убери на кухне и в гостиной, вечером ко мне придут, — сказал он.

— Придут и вернут наш дом в первоначальный захламленный вид. Смысл мне стараться? — равнодушно заметила я.