Ирмата Арьяр - Телохранительница Его Темнейшества (сборник)
– Они настолько неупокоенные, что постоянно угрожают равновесию Трона, – пожаловался принц, поднял кувшин и галантно наполнил ее бокал, не забыв и про свой. – Ты хоть что-нибудь знаешь о своем друге? Мне вот странно, что он подружился именно с тобой.
– А с кем еще? Нас всего три девушки в Академии, и я единственная, кого не охраняют, а дают нормально жить.
Если не считать Тая, конечно.
– Посуди сама. Даори был учеником Эллины в клане, – сказал принц. Миранда поперхнулась, и Дьяр тут же протянул ей бокал с соком. Предусмотрительный какой. – Именно по ее настоянию новообращенного, продержав всего год скамеечкой для ног так называемого Великого князя, отправили четыре года назад поступать в Академию. И все, что он тут делал, – возился в библиотеке и архивах днем и ночью. На это смотрели сквозь пальцы. Ему незачем учиться, он уже прекрасно обучен в Белой империи. Там с этим строго: нужно обладать огромной магической силой и знаниями, чтобы держать и хранить целый лен, а Даори был единственным наследником светлого хранителя, его готовили. Потом там что-то случилось…
Он замолчал, отдав должное «перекусу», опустошил две тарелки с мясными деликатесами и весь кувшин. Миранда вся извелась от нетерпения.
– И что же случилось? – не выдержала она, когда этот… демон взялся за третью тарелку.
– Пожар невиданной силы. Его отец умер внезапно, не успев перекинуть связи на сына. Его обгоревшая в огне мать выжила, но сошла с ума. Сокровища рода исчезли бесследно. Как могло такое случиться, наши соглядатаи не смогли выяснить, так как следователи Белого ковена тоже зашли в тупик. А наследник Даори Энриати, вместо того чтобы расследовать причины пожара, брать власть над леном, восстанавливать имение, отказывается от земли, продает остатки добра и везет умирающую мать в столицу. Конечно, излечить ее невозможно, и лучшие из лекарей предлагают милосердно усыпить, и Даори, видимо, соглашается, потому что после этого о Лолии Энриати ничего не слышно. Видишь, мы знаем очень много, но недостаточно.
– А как он попал к нам?
– Разорившись, он записался добровольцем в имперскую разведку, его чуток поднатаскали, изменили внешность, придумали легенду и заслали к нам, даже протолкнули в какой-то колледж темных наук, после которого ему был прямой путь в Академию, а там и карьера при нашем дворе. Но Даори, с его-то умом и мастерством, как-то слишком быстро засветился во всех смыслах. Якобы сорвался во время ритуального жертвоприношения. И мы, собрав досье на белого мага, казнили его, как шпиона. Теперь он полноценный подданный Темного Трона.
Миранда, слушавшая развесив уши, поежилась. Принц качнул головой, словно спорил с ее невысказанными мыслями:
– Не жалей его. Готов поспорить, Даори специально нарвался, зная, какая участь его ждет. Слишком целенаправленны его действия после пожара. У меня жуткое впечатление сложилось, когда читал его досье. Я лично присутствовал на казни, слишком неординарный преступник. И, знаешь… мне показалось, он сам себя казнил.
– Как это? – охнула девушка. – Сам себя выпил?
– Нет, я имею в виду – сам себя приговорил и сделал все для исполнения приговора нашими руками. Это же светлые. Кто знает, какие солнечные зайчики пляшут у них в головах? Мы что-то упускаем в этой истории. Мои осведомители чего-то не видят. Вернемся к нашей насущной задаче, Миранда.
– Хорошо. То есть все плохо. А как знание Эллины может угрожать равновесию Трона?
– А ты подумай, сколько вампиров захотят вернуться к нормальной жизни, какая у них была до обращения?
– Все?
– Ни одного. Или один. Твой Даори, светлый лен-маг, почти князь. Потому что он потерял больше, чем нашел у Неупокоенных. Кроме него, никто не захочет променять могущество, бессмертие, пусть даже условное, и неуязвимость на маленькую, тусклую, как светлячок в ночи, и такую же жалкую жизнь. Пусть даже это жизнь высшего демона.
Демоница растерялась:
– Тогда чем опасно это знание? Почему его зашифровали?
– Миранда, ты же умная девушка, если сумела поступить в нашу Академию несмотря ни на что.
– Да, я умная, а вы еще умнее, вы же принц Тьмы, что я тут буду пыжиться перед таким… – чуть не сказала «светочем». – Так почему?
Дьяр, посмеиваясь, сцапал бутерброд и неэстетично набил рот. Прожевал, демонстративно давясь, запил соком. Ну, совсем ребенок, умилилась демоница. Вот бы их с Ликой поженить, какая была бы пара! Один другого воспитывал бы, не соскучишься.
Миранда выдержала паузу и была вознаграждена объяснением.
– Да потому, Миранда, что низших демонов мы удерживаем от соблазна стать вампирами, внедряя презрение и ненависть к Неупокоенным, как к еще более низшим существам.
– Вы? Внедряете? – от возмущения демоница задохнулась.
– Не я лично, а тайный отдел внутренних дел. Мы не можем пустить на самотек такие важные процессы, или в мгновение ока лишимся страны. Так вот, Миранда, высшие демоны и сами долго живут, могущества нам хватает, неуязвимость у нашей второй ипостаси тоже высокая. Пока перевешивают недостатки обращения – разрыв связей с родным кланом, с магией Тьмы, разрыв с живым миром, рабство у вышестоящих в иерархии, асексуальность в период голода и гиперсексуальность исключительно в момент насыщения. Но если демона убедить, – а поверь, вампиры убеждать умеют, – что обращенный всегда может «соскочить», переобратиться, снова стать живым, снова любить по желанию, а не только накачавшись чужой дымящейся крови, – вот тогда в Тархареше не останется ни одного демона.
– Весь Темный Трон станет Тринадцатым кланом? – потрясенно прошептала Миранда.
– Трону, собственно, без разницы, – снова огорошил Дьяр. – Что демонами управлять, что вампирами – не имеет большого значения. Проблема в том, что миллионное войско вампиров кто-то должен кормить, а соседи вряд ли захотят стать безропотным стадом для Неупокоенных. Страны объединятся и сотрут Тархареш вместе с его кровососущим населением и Темным Троном. И тогда Трону и его владыке будет уже поздно беспокоиться. Беспокоиться нужно сейчас.
Как-то оно слишком глобально, задумалась Миранда.
– Вы преувеличиваете, мой принц. Вот я не хочу становиться Неупокоенной, даже зная, что есть реальная возможность вернуться.
– Только потому, что быть ходячим трупом пока еще не модно. А сделать что-либо модным – минутный вопрос. Ты уже влюбилась в вампира, а скоро и пойдешь за ним.
«Не в вампира, – вздохнув, подумала девушка, – а в мечту о светлом маге. Живом, а не мертвом. И эта мечта из несбыточной уже почти стала реальной. Нужно только ей помочь».
– Нет, – тряхнула головой Миранда. – Я, высшая демоница, не пойду. Это он пойдет за мной. Если мы его найдем, конечно. Он вернется или… в общем, деваться ему будет некуда. Он же назначен государственным преступником, надо же вам как-то его наказать. А его даже казнить нельзя, потому что по нашим законам дважды не казнят.
– Почему же? Новая жизнь – новая казнь.
Вот… демон!
– Вы же шутите, ваше высочество? – осторожно уточнила Миранда.
– Разумеется, – приподнялись в улыбке уголки губ принца Тьмы.
10
Есть мгла, прозрачная и целительная, в которой зачинается любое разумное существо. Есть тьма, мягкая и обволакивающая, в которой оно зреет, прежде чем появиться на свет в родовых схватках. А есть мрак, плотный и душный, не оставляющий надежды выжить.
Даори висел в таком мраке уже долго, очень долго. Он уже сбился со счета. Да и как возможен счет там, где ничего не меняется? Для него.
Нельзя было верить Эсмусу.
Но Даори ждал посланника с амулетом «антизагар» от князя. Он слишком жаждал и слишком обрадовался, когда Эсмус разыскал его и сказал:
– К тебе пришли. Идем.
Даори должен был насторожиться: почему посланник нашел старшекурсника и не сумел сам найти того, к кому отправлен? Но мало ли, на территорию Академии не смог пробраться, а бывший лен-маг не покидал норы в подземелье под библиотекой. Но, когда прилетел нетопырь, выбрался.
Пока шли по переходам, Эсмус не проронил ни слова. Лишь когда Даори вышел на площадку лестницы, ведущей и наверх, и вниз, на следующий ярус архивного подземелья, однокланник показал рукой вниз:
– Туда.
И ударил в спину чем-то массивным и острым, ломающим позвоночник. Топором, мелькнула догадка. Ударил со знанием вампирских особенностей строения крыльев, чтобы не дать их выпустить. Еще бы Эсмусу их не знать.
Уже падая, Даори успел выстроить щит – кокон, укрывший его с ног до головы, словно скорлупа. Поздно, слишком поздно. Из темноты нижнего яруса выстрелила ловчая сеть, спеленала добычу поверх защитного кокона.
Потом еще удар. Ощущение, что тело распалось на две половины, и звезды в глазах, выпившие зрение.
– Вот ведь сволота! – хрипло прошипел из темноты искаженный, но вполне знакомый голос Тая, жениха Миранды. – Чем он себя окружил, вампир? Как снять этот щит?
