Элспет Купер - Дикая охота. Посланник магов
Кик-кик-кик-кик! Раскрыв клюв, она кивала головой при каждом крике. Кик-кик-кик! И вдруг исчезла смазанным пятном разноцветных перьев.
Гэр вымыл бритву, ополоснул и вытер лицо. Натягивая рубашку через голову, он услышал, как кто-то скребется в оконное стекло. И, обернувшись, увидел на подоконнике ту же пустельгу.
Кик-кик-кик!
Заправив рубашку в штаны, Гэр потянулся к защелке. И как только окно приоткрылось, пустельга рванулась в комнату и села на кровать. Вдруг очертания птицы расплылись и на ее месте оказалась коротко стриженная женщина с кожей цвета корицы, одетая в застиранные бриджи и рубашку. Глаза, синие, как море, буквально светились от нетерпения и злости.
– Ты оглох или просто игнорируешь меня? – требовательно спросила она. – Я целый час тебя зову!
– Я не знал, кто это. – Синичка, которую упоминал Саарон?
– А кто еще это мог быть, дубина?
Она обняла его и потянула на кровать рядом с собой. Гэр потерял равновесие и наполовину сел, наполовину упал на постель. Женщина обняла его лицо ладонями и крепко поцеловала.
– Они не позволяли мне тебя увидеть, – произнесла она. – Я думала, ты умираешь.
– Судя по тому, что мне сказали, я действительно едва не умер.
Кто она такая? Она знала его, и знала хорошо – святые, этот поцелуй! – но ее имя терялось где-то в грозовых тучах его сознания. И все же он знал ее, Гэр был уверен в этом. Он знал ее лицо, запах ее духов, знал ее тело, прижавшееся к нему. Женщина раздраженно уставилась на него, и тучи рассеялись, воспоминание раскрылось ему навстречу, медленно, но необратимо, как распускающийся бутон. Бутон раскрылся внезапным ударом, и Гэр увидел, как пустельга хватает его за когти и кружит в теплом чистом воздухе.
– Айша, – сказал он, улыбаясь.
Воспоминания не ограничились ее именем. Волки бежали, играли и кувыркались в снегу под луной. Орлы парили в небесах. Любовники содрогались, задыхаясь от высшей степени единения. Воспоминания ширились и наполняли его. Гэр погружался в каждое из них… У него закружилась голова. Пришлось вцепиться в плечо Айши.
– Что такое? Гэр, что случилось?
Слишком много воспоминаний, слишком живо все ощущалось: словно осколки взорвавшегося витража впились в его мозг. Тысячи осколков одновременно, разбросанные и разъединенные, без четкой структуры, жалили, как град жалит голую кожу, и оставляли в сознании выемки, словно дождь на пыльной дороге. Гэр закрыл глаза. О Богиня, его сейчас вырвет.
– Ты весь в поту. Я позову Саарона.
Айша попыталась встать, но он вцепился в нее. Он бы упал, если бы отпустил ее.
– Нет, не надо. Пожалуйста. – Тошнота подбиралась к горлу, рот заполнялся слюной. Гэр сглатывал ее снова и снова, а поток воспоминаний все продолжался, миг за мигом, эмоция за эмоцией. Он не мог дышать, не мог думать, не мог ничего, только ждать.
Поток стал слабеть, и Гэр открыл глаза. Айша обнимала его за плечи, гладила по волосам. Он сел, и она встревоженно нахмурилась.
– Ты напугал меня. – Она внезапно ткнула его в плечо. – Никогда больше так не делай.
– Прости. – Гэр прижал кулаки к вискам.
– Что случилось? Это был он?
– Нет. Внезапно вернулись воспоминания. Я узнал тебя, но не мог вспомнить твоего имени. А потом вдруг вспомнил все и сразу.
– Какого дьявола он с тобой сделал?
Гэр медленно выдохнул и устало потер лицо.
– Танит назвала это разорением – словно стадо прогнали у меня в голове. Она говорит, что со временем все пройдет.
– Ты должен был отпустить меня за целителем.
– Я в порядке.
– Ты не в порядке! – Айша вскочила. И хлопнула себя ладонью по лицу, но не раньше, чем он успел заметить влажный блеск на ее ресницах. – Я говорила с ними, леанец. Они сказали, что ты умираешь. Сказали, что даже если ты выживешь, ты можешь остаться калекой, можешь вообще ничего не вспомнить. Почему ты позволил ему тебя поймать? Почему? – Она колотила его кулаками по плечам, подчеркивая каждое слово, и всхлипывала. – Почему ты позволил ему тебя ранить?
– Прости, Айша. – Гэр обнял ее и притянул к себе. Поцеловал шелковистую макушку, погладил по спине. – Мне очень жаль. Я не знал, что он там, не знал, что он сможет опознать меня в другой форме. Я понятия не имел, что он так силен.
Она зарылась лицом в его рубашку и глубоко, судорожно вздохнула.
– Когда я не могла найти твои цвета, когда ты не отвечал на мой зов, я боялась самого худшего. – Голос Айши охрип от невидимых слез.
– Я здесь, с тобой.
– Только потому, что тебе везет, как Безымянному. Я сама убью тебя за все проблемы, что ты мне устроил.
– Я не хотел, чтобы так получилось, Айша.
– Знаю… Просто я думала, что потеряла тебя. – Она быстро вытерла лицо, надула щеки и взъерошила пальцами волосы. А затем сверкнула знакомой улыбкой. – Тебе идет эта рубашка, даже больше, чем я ожидала, – радостно присвистнула она. – Серебро вышивки оттеняет цвет твоих глаз.
– Это ты ее вышила?
– Я хранила ее, чтобы подарить тебе на День святого Винифрая, но тебе нужна была новая одежда, поэтому пришлось попросить портного поторопиться.
– Это лучшая рубашка из всех, что у меня были. Спасибо. – Гэр поцеловал ее в лоб.
Айша подняла ладони к его лицу и прикоснулась Песнью. Что бы она ни увидела, это заставило ее уронить руки и поморщиться.
– Они закрыли тебя щитом. Вот почему я не могла тебя найти – щит прячет твои цвета. А еще отрезает тебя от Песни.
Гэр потянулся к мелодии, но внутри была только тишина. Он чувствовал, каким-то образом ощущал, что Песнь все еще там, она всегда с ним, но вот услышать ее ему не удавалось. Вокруг этого места в его сознании сгущались тучи. Странно, он так привык, что стоит потянуться, и его заполняет жидкая сила. Без нее он чувствовал себя едва ли не ущербным.
– Сильно он тебя изувечил? – спросила Айша.
– Ничего такого, что не зажило бы. – Гэр отодвинул воротник. – Это самое худшее.
Она осторожно коснулась шрама.
– Больно?
– Уже нет.
– А что насчет памяти? Воспоминания пострадали?
– Я не знаю. Танит говорит, что разберется с этим, когда снова придет меня исцелять.
– Тогда моли Богиню, чтобы она сделала это быстро. Я соскучилась по тебе. По всему тебе.
Образ, который она втолкнула в его сознание, заставил Гэра покраснеть до корней волос, и в глазах Айши заплясали чертики. Он поцеловал ее, чтобы скрыть румянец, и дал обещание, которое ему не терпелось исполнить.
– Ты придешь ко мне позже? Мне еще нужно повидать Альдерана.
Айша кивнула.
– Будешь расспрашивать его о Савине?
– Да. Я думаю, Альдеран задолжал мне правду. Савин уже второй раз пытается меня убить, и я хочу знать почему. Я не сделал ничего такого, что могло бы его спровоцировать. Ты его знала?
– Нет. Когда я приехала, он был давно уже изгнан, но я слышала разговоры других мастеров. – Синие глаза внимательно смотрели на Гэра. – Будь с ним осторожен. Он не тот, кем кажется.
Эти слова эхом повторяли то, что Савин сказал в саду на крыше, и Гэру на миг показалось, будто Айша говорит об Альдеране.
– Буду, но не могу обещать, что стану хорошо с ним обращаться.
Она улыбнулась.
– От леанца я другого и не ожидала.
Гэр попытался встать, и Айша сжала его руку обеими ладонями.
– Я не позволю им прятать тебя от меня, – прошептала она, снова притягивая его к себе и целуя. – Больше не позволю.
Ее страсть ошеломила Гэра даже несмотря на то, что воспоминания все еще были свежи. Воспоминания о прикосновении ее рук затопили его разум ощущениями. Гэр не знал, сколько из них принадлежало ему, а сколько Айше, передающей свое желание прямо в его разум. Он не мог этого сказать. Сил хватило только на то, чтобы отстраниться.
– Позже, – сказал Гэр. Его голос звучал хрипло. Слабости в ногах как не бывало, он горел от желания.
– Позже, – согласилась Айша, погладив его по груди. Ее ладони обжигали даже сквозь ткань.
В следующий миг Айша в форме пустельги вылетела в открытое окно.
31
Альдеран
Гэр прошел еще один лестничный пролет и прижался спиной к стене, пытаясь восстановить равновесие. Короткая прогулка до апартаментов мастеров оказалась более тяжелой, чем он думал. Дорогу он помнил хорошо, коридоры и лестницы сами по себе были не слишком сложны для ослабевшего тела, проблема заключалась в нахлынувших воспоминаниях; Гэру хотелось сжаться в комок и закрыть голову руками.
При виде каждого нового лица память сначала чесалась, а затем внезапно наполняла сознание Гэра взрывом цветов, и он вспоминал лекции, шутки, фрагменты своего испытания. Не успевал он осознать один образ, как следующие уже клубились вокруг, и каждое тянуло за собой новые. Это походило на бесконечную связку платков, которую фокусник вытаскивает из кармана.
