Софья Ролдугина - Моя рыжая проблема

Не все разделяли это мнение, впрочем. Маронг с Лиорой обменялись нежными взглядами, но им простительно – влюбленные, конфетная стадия, или как это в Лагоне называется.

На одном опыте Пайн, разумеется, не остановился – постоянно совершенствовал свою модель, последнее изменение было сделано буквально месяц назад. Но еще после первой же операции Диггери обнаружила у себя на руке браслет-обещание.

– Отец понял, конечно, – дернула она плечом. – Но ничего не сказал. Боялся, что я вообще уйду. Он меня любит. Ходили все вместе советоваться к старухе… Она сказала оставить меня в покое.

– Старуха? – мне стало любопытно.

Образ был расплывчатым, и женщина вовсе не казалась старой.

– Прабабка, – нехотя откликнулась Диккери и склонила голову так, что волосы скрыли выражение глаз. – Живет у моря, умирать вообще не собирается. У нас ее уважают. Я… в общем, она меня петь учила.

– Значит, конфликт с семьей вы уладили, с Пайном общий язык нашли, – подытожил Ригуми Шаа. – Когда отец принял твое решение?

Диккери сдвинула брови, напряженно подсчитывая в уме.

– Полгода назад.

– И тем не менее ты оказалась в море, преследуемая айрами.

– Это не Пайн, – быстро сказала она, выпрямляя спину. – Это другие. Появились двадцать дней назад. Пришли с моря, притворялись морскими охотниками, но старуха сказала, что они с гор. С тех гор, – повторила Диккери и поежилась. – Я и сама почувствовала. Они пахли… странно. Ходили по деревне, расспрашивали всех подряд, искали одного человека.

– Пайна? – предположил Ригуми Шаа. В мыслях у него снова промелькнули черные балахоны.

– Описывали его, – подтвердила девчонка. – Но называли по-другому – Уэкка. Я сразу все поняла, и когда они ушли, нашла Пайна и рассказала ему все. Он хотел сразу меня забрать, но я попросила подождать немного, хотя бы пока у моей сестры не родится ребенок. Пайн согласился, но сказал, что, если те фальшивые охотники опять вернутся, я должна оставить обещание в пещере, а потом бежать в наше место. Четыре дня назад они вернулись, – совсем тихо произнесла Диккери. – Меня тогда не было, я удрала раньше. Они забрали старуху, а еще один из них остался сторожить меня. Я спряталась в доме, но кто-то вошел, а потом… потом стало больно и проснулась умная сила. Кажется, я сбежала в океан, долго плыла, но кто-то меня догнал… Стало совсем плохо. Дальше я снова уснула, а когда проснулась, то вокруг было много света, и… и я испугалась, – скомканно заключила она, проглотив чрезвычайно живое описание монстра с жуткими фиолетовыми язвами на теле и целым пучком конечностей.

Да-а-а, представляю, какое впечатление произвел на неокрепшую психику вид Кагечи Ро за работой.

Некоторое время царило молчание. Наконец заговорил Ригуми Шаа:

– Твоя история меня заинтересовала, Диккери. Но теперь скажи: чего ты хочешь?

Она растерялась. И я, признаться, тоже – непонятно было, к чему клонит мастер. Но размышлять никому из нас не позволили.

Пришел черный ветер.

К тому времени солнце уже поднялось достаточно высоко над горизонтом, поэтому что-то темное, похожее на размазанный клок тумана, заметила даже я, причем метров за пятьсот. Оно передвигалось фантастически быстро: моргнешь – и расстояние уже вдвое меньше. Откуда-то потянуло сладковато-пряным дымом и обжигающим холодом…

За мгновение до того, как ветер накрыл нас, Лао взвился ему навстречу в легком прыжке и приземлился уже с Итасэ на руках, которому в этот раз явно было не до возражений. Темно-серые волосы стояли дыбом, губы растрескались, дыхание сбилось, а глаза посветлели до оттенка грязного весеннего льда.

– Мастер, Шаа-кан… – позвал Итасэ и захлебнулся вдохом. Смежил на секунду веки, а затем продолжил тише, но четче: – Прошу прощения, я тебя ослушался. Я был в деревне. И отпусти меня сейчас же, – слабо прошипел он, обращаясь, очевидно, уже к Лао.

Тот и ухом не повел.

– Ты вступил в бой, – очень спокойно произнес Ригуми Шаа.

В мире вокруг вроде бы ничего не изменилось – он просто словно бы мигнул, исказился на долю секунды, как если бы кто-то решил стереть пространство вокруг, но вовремя передумал.

Я рефлекторно прижалась боком к Тейту, горячему и живому.

– Да, – на выдохе откликнулся Итасэ. – Там было двое. Одного я убил сразу. Другой… очень сильный. Он растворил обломок скалы, за которым я был…

У меня язык к небу присох.

Но о шрахе я подумала достаточно громко, чтобы на меня обернулись почти все, а в кустах промелькнуло что-то рыжее, с тремя хвостами.

– Я согласен, Трикси-кан, – обманчиво мягким голосом откликнулся Ригуми Шаа и вскользь провел большим пальцем по своим губам; прикосновение отставляло черный след с легким красным отливом. На щеке, под скулой, проступил какой-то вытянутый значок, элемент местной письменности, но опознать его я не смогла. – Что ж, по меньшей мере один из них теперь знает о нас. Не будем же мешкать. И я передумал: пойдем все вместе. Диккери-кан, – позвал он девчонку негромко, и та ссутулилась, словно пытаясь стать меньше. – Есть вероятность, что Пайна уже схватили, потому он и не вернулся за тобой, когда ты оставила обещание в источнике. Я же собираюсь немного поохотиться на тех, кто это сделал. Быть может, ты захочешь разделить с нами путь?

Диккери уставилась на него исподлобья – маленькая дикарская принцесса с волосами цвета янтаря, с нежными округлыми плечами, укутанная в легкие шелковистые ткани светлых оттенков, – и сказала неожиданно хриплым, низким голосом:

– А мне дадут какое-нибудь оружие, чтобы убивать?

Черные губы Ригуми Шаа дрогнули, намечая улыбку:

– Разумеется, Диккери-кан. Я люблю справедливость.

Честно признаться, я тоже всегда считала, что люблю справедливость. Но что-то мне подсказывало, что мы с Ригуми Шаа подразумеваем под этим разные вещи.

Глава 19

Столкновение интересов

Единственный социально приемлемый способ разрешить этический конфликт между магами.

Вскоре выяснилось, что насчет оружия мастер не шутил. Но вот разбираться с экипировкой Диккери сам не стал и переложил это дело на хрупкие женские плечи… не мои, к счастью.

Лиора обрадованной не выглядела, но от споров воздержалась.

– Идем, – приказала она коротко. – Я захватила кое-что, с чем и обычный человек справится. У тебя нож был?

– Был, мать подарила…

Девушки ушли к навесу, под которым Лиора ночевала с Маронгом, а меня потянул за рукав Тейт:

– Нам тоже лучше бы подготовиться. Я отойду катов на десять, разомнусь там… ну и Шекки проверю. Тебе много надо времени?

Я на пробу завернула купол в неориентируемую поверхность и крутанула. Вроде бы держится… Но короткая медитация явно не помешает, особенно в преддверии настоящей стычки. Да и переодеться стоило бы, желательно во что-нибудь менее заметное и более практичное, чем красный купальный костюм.

– Двадцать катов, наверное… Или тридцать, – предположила я с сомнением.

– Пятнадцать, – припечатал Итасэ, проскальзывая мимо и обдавая нас с рыжим ощущением прохлады. Лицо у него по-прежнему оставалось бледным, на висках блестели капельки пота, но печать слабости ушла. – Меня могли преследовать.

Вот шрах! Ожидаемо, конечно, только от этого не легче…

– Эй! Думаешь, они сюда заявятся? – крикнул ему вдогонку Тейт, сузив глаза.

Итасэ запнулся и прошипел что-то нечленораздельное, но явно неприятное.

– А мне откуда знать? Уроды. – Он странно дернул головой и ускорил шаг. Мысленный фон у него потемнел от попытки подавить болезненные воспоминания. – Когда это закончится, нырну на дно океана. И буду долго-долго лежать там, в темноте, пока вода не вымоет всю дрянь…

Я не была уверена, подумал Итасэ последнюю фразу или произнес, и потому не подала виду, что услышала. В одном он был прав: времени у нас не так много. На полноценную медитацию точно не хватит, так что оптимальный вариант – сбалансировать биохимию тела, чтобы приглушить волнение. Сам страх убирать нельзя, это важный регулятор поведения, кроме прочего обостряющий чувства. А вот устранить побочные эффекты вроде подрагивающих рук, сбитого дыхания и рассеянного внимания стоит.

И еще – одежда.

Итасэ, Ригуми и Лиора, похоже, собираются идти в темных однотонных костюмах – то есть в том же, в чем и спали. Кагечи Ро, Лао, Айка и Маронг – в светлом, причем серые и молочные оттенки очень близки, издали даже сливаются. Тейт носит только черное, любимый красный шарф в драку он надевать не станет. На таком фоне я буду светиться, как праздничная иллюминация, что в ярко-зеленом, что в алом. И почти наверняка стану отличной мишенью для вражеских магов. Хотя бы по тому принципу, что обычно человек выбирает цель, отличную от фона.

Дядя Эрнан рассказывал, как он ловил маньяка пару лет назад – пирокинетика, который беспричинно поджигал людей на железнодорожных станциях. В восьми случаях из десяти жертва была одета более броско, чем другие люди, – в желтое пальто, в фиолетовое платье… в форму охранника, что, по сути, тоже выделяет из толпы. Яркие краски, скрывавшие меня в буйном цветнике Лагона, оказались не слишком подходящими для вылазки в деревню.