Софья Ролдугина - Моя рыжая проблема

– Что? – встрепенулся рыжий, как только я сжалась в комок, стиснув зубы. – Тебе плохо?

Голова спросонья работала скверно, отделить свои ощущения от чужих получилось с третьей попытки, не меньше. Я сделала купол более рассеянным, не уменьшая радиус…

– Там… в океане. Девушка умирает. – Горло у меня точно удавкой перехватило. – Тейт, что делать?

Он не размышлял ни секунды.

– Лежи, я пока разбужу Ригуми, – распорядился он и выполз из-под одеял.

Мастер проснулся быстро и, к моему удивлению, вовсе не разозлился. Только спросил меня, хочу ли я оставить все как есть или попытаться спасти девушку.

Как будто здесь вообще можно выбирать.

Умирающая находилась в полутора километрах от берега; ее уносило течением, причем довольно быстро. Мне пришлось приглушить купол; это была уже не просто боль, а агония. На помощь отправились Лао и Маронг на летающей платформе. Они передвигались быстро, но все-таки не успели. Искра сознания угасла.

Глава 18

Ветер с запада

Губительная этическая концепция, понуждающая причинять боль в ответ на боль, у повзрослевшего мага трансформируется в чувство справедливости.

Черные волны накатывали на черный берег.

То есть, конечно, вода была прозрачной, а песок – красно-оранжевым, но в темноте цвета воспринимались иначе. Особенно сейчас, когда я изнывала от неизвестности и мрачных предчувствий. Спасательный отряд немного задержался: Лао нырнул за утопленницей и почему-то не сразу сумел ее вытащить. В голове у него промелькнул образ чего-то неприятного, но преодолимого.

Маронга это «что-то», впрочем, изрядно напугало.

– Жалеешь, что не пошла с ними, Трикси-кан?

Лучи иллюзорного солнца раскрасили песок и волны и точно вдохнули в них жизнь. Я на мгновение прикусила губу от переизбытка эмоций.

Спокойно, Трикси. Ожидание сейчас – не просто самый логичный выход, а единственно возможный.

– Нет, Шаа-кан. Вряд ли от меня была бы там польза…

– Верно, – согласился мастер и, поведя рукой, проложил световую дорожку от кромки воды и до самого лагеря. – Возвращайся, я их встречу. И проследи, чтобы Кагечи Ро выпил крепкой шерги. Его таланты мне скоро понадобятся.

В душе робко шевельнулась надежда.

Во-первых, если он так говорил, значит, оставался шанс спасти девушку. Во-вторых, «мне» вместо «нам» означало, что созидающий совершенство обязательно поможет, потому что от просьб мастера не отмахиваются.

Видимо, Кагечи Ро предчувствовал нечто подобное, потому что без лишних напоминаний разогрел вчерашнюю шергу, добавил в нее пару капель подозрительной синей жидкости и теперь цедил напиток, кутаясь в одеяло. Айка мелким шрахом скакала вокруг, доставая идиотскими вопросами. Тейт, который тоже не отличался долготерпением, и вовсе сбежал – как он сказал, «на разведку», но, думаю, просто размяться.

Немного поразмыслив, я подсела к Лиоре. Не к Итасэ же в компанию набиваться… Где он, кстати? Не видно…

– Проверяет окрестности, – ответила Лиора на невысказанный вопрос и зябко передернула плечами. Без шарфа, одетая во все темное, она казалась хрупкой и уязвимой. Темнота плескалась вокруг костра, то наступая, то отползая, она казалась живой и дышащей – этакий огромный айр, бездушное существо с агрессией, забитой в подкорку.

По позвоночнику пробежал холодок.

– Думаешь, это может быть ловушка? – указала я на черный океан вдалеке.

– Вполне возможно. – Блондинка прищурилась на огонь. – Но тогда выходит, что кто-то знал, что среди нас есть внимающие и поющие. И был уверен, что мы не пройдем мимо, а бросимся спасать незнакомую девчонку.

На душе заскребли кошки. Неужели я со своей цивилизованной сострадательностью втравила всех в неприятности…

– А без моей просьбы не бросились бы?

– Мастер Эфанга бы этого делать не стал, – нейтральным голосом произнесла она, однако не сдержалась и поморщилась. – И своим подопечным бы не позволил. Другие… Не знаю.

– А ты? – не удержалась я от вопроса.

– Разумеется, осталась бы на берегу, – высокомерно солгала Лиора.

Губы у меня против воли растянулись в улыбке.

Айка вдруг замерла, втягивая соленый воздух. Узкие ноздри хищно затрепетали.

– Идут!

Вдали, над самой кромкой воды, снова разлилось золотистое солнечное сияние. Этот островок полдня в ночи сначала немного повисел, покачиваясь из стороны в сторону, а затем двинулся к лагерю. Не сразу стало ясно, что возвращаются только двое.

– Где Лао? – резко спросила Лиора, когда они приблизились.

Вот спасибо…

Самой мне было слишком страшно спрашивать.

– Обследует глубины, – ответил Маронг негромко. Между ним и мастером Ригуми колыхался белесоватый кокон. – Ты можешь проверить окрестности по-своему? И ты, Трикси-кан, – обратился он ко мне вдруг.

– Прямо сейчас, – вмешался Ригуми. Взгляд у него был острым, сосредоточенным. – Мне не понравилось тело. Я хочу поговорить с этой женщиной, Ро-кан, – добавил он, указывая на кокон.

Кагечи Ро вскочил на ноги, прижимая руку к груди:

– Для меня будет удовольствием показать тебе свое искусство, Шаа-кан.

«Удовольствие», – механически отметила я, удаляясь от костра к самой границе лагеря. У нас бы сказали: «Почту за честь».

Все-таки в Лагоне странный способ выказывать уважение.

Памятуя о дальности обследования у Лиоры, я решила сосредоточиться на интенсивности и раскрыла купол на два километра – пока мой предел для тщательного прослушивания. Мощь наращивала постепенно, стараясь действовать так же, как у Оро-Ича в лаборатории. Но то ли поблизости действительно никого не было, то ли прятались неведомые враги слишком умело – эмпатия не засекла никого подозрительного. Вся жизнь словно притихла; слегка напрягало, что фон, исходящий от зверей и птиц, напоминал тревожный гул насекомых летом на дальнем лугу – такой же слитный, тихий и неумолчный.

Те трое, что ушли на разведку, видимо, оставили лагерь далеко позади. До меня не долетало даже эхо чужих мыслей. И только в последний момент перед тем, как свернулся купол, зазвенел в океанских глубинах слабый отклик сознания Лао, больше похожий на тихую мелодию флейты или дыхание какого-то волшебного существа.

Лао с кем-то разговаривал, и это были не люди.

Оглушенная прикосновением к чему-то прекрасному, я вернулась в лагерь. У границы светового круга столкнулась с Лиорой, вымотанной и замерзшей, а потому сердитой.

– Наконец-то, – произнесла она, скрестив руки на груди. – Почему так долго?

– А долго? – удивилась я. Внутренние часы, гордость любого псионика от второй ступени и выше, говорили, что прошло две-три минуты. Но прежде ощущение времени уже подводило меня – там, в горах, после сражения с Арингой.

– Двадцать катов, – нахмурилась блондинка. У меня вырвалось удивленное «Ох!». Да уж, задумалась… – Мастер Ригуми выразил беспокойство. – И она комично заломила брови, показывая, как относится к этому самому «беспокойству». – Нашла что-нибудь?

– Нет, – откликнулась я, умалчивая о подслушанном разговоре там, под водой… или песне? – Даже странно, потому что все вокруг как-то… напряжено, что ли.

– Все? – слегка растерянно спросила она.

– Животные, птицы. Что-то в океане.

– Ты… слышишь зверей? – переспросила неуверенно Лиора. Глаза у нее округлились.

Забавная реакция.

– Ничего особенного. Все эмпаты четвертой ступени и выше так могут, – пожала я плечами. Почему-то признаваться в этом было неловко. – Но некоторые аспекты чувствуются очень ярко – боль, например, весьма близка по ощущениям к человеческой. И ощущение опасности… Его трудно описать, но еще труднее с чем-то перепутать.

Блондинка задумчиво опустила голову, обхватывая себя руками. Свет и тени на границе делали силуэт контрастным, ирреальным.

Статуэтка из черного и белого стекла, с виду хрупкая, а разбить невозможно.

– Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, – ответила она наконец. – Мы называем это сбоем в мелодии. Трикси, скажи, а ты никогда не слышала, как поют скалы?

Я вдруг почувствовала себя так же, как в тот момент, когда цветок инлао распустился у меня на ладони. Голова слегка закружилась.

– Нет.

– Мой отец слышал, – тихо ответила Лиора, словно сама себе. – А Оро-Ич… Мастер Эфанга говорит, что Оро-Ич слышит песню мира.

Она не спросила: «Может, когда-нибудь мы тоже?..» Я не ответила: «Надеюсь».

Не было нужды.

После первого же взгляда на Ригуми Шаа стало ясно – слово «беспокойство» не было преувеличением. Ему явно не нравилось происходящее, и больше всего потому, что он не понимал, где подвох.

– Совсем забыла сказать… Я услышала очаг страха на западе, – шепнула Лиора по дороге. – Там деревня. И тоже никого вокруг, кроме наших.

Я склонила голову к плечу, показывая, что приняла это к сведению, и невольно ускорила шаг. Ригуми Шаа выслушал мой отчет молча, затем резко повел рукой, отсылая нас обеих. И задумчиво присел на воздух, машинально отталкиваясь ногами от земли.