Тереза Тур - Империя Тигвердов. Танго в пустоте
– Ну ладно я – как мне кажется, если вы решили издать первый номер журнала про меня, имеет смысл капитулировать сразу. Отмучиться – и забыть… Но с чего вы взяли, что, – он посмотрел в список, – например, граф Крайом на это согласится?
– Ваше высочество, – плотоядно улыбнулась я. – Ну подумайте сами… Почему же вы должны страдать один. Всяко приятнее в компании. А ее мы вам подобрали вполне приличную. Милфорд, ненаследный принц Тигверд.
– Да, но вы решили, что…
– Ваше высочество… Вы на нашей стороне?
Брэндон как-то с опаской посмотрел на нас. И осторожно кивнул.
– Вот и пройдете университет по управлению будущими подданными. Вы же не думаете, что все ваши решения в дальнейшем будут прямо-таки с диким восторгом восприниматься имперцами.
Молодой Тигверд подумал. Еще подумал. И спросил:
– Хорошо. А сроки?
– Журнал – к вашему дню рождения.
– Подарок, – процедил он. – А газета?
– К следующей пятнице.
– Но сейчас уже понедельник!
Мы синхронно кивнули – зачем же спорить с очевидным?
Все-таки в Военной академии манеры вбивали качественно – ругательство наследник проглотил.
– Вы же можете привлечь в помощь членов своей боевой пятерки, – утешила я его.
Брэндон вздохнул и откланялся.
– Как-то я сомневаюсь, что с него будет толк, – проворчала Джулиана.
– Вы зря предвзято относитесь к молодому человеку, – не согласилась с ней моя мама. – Думаю, что его хорошо обучали.
– Да и генофонд соответствующий, – добавила я…
Ночь я провела беспокойно. Решила: если Ричард никак не проявит себя в течение этих суток, отправлюсь к нему за разъяснениями. Интересно, в поместье есть топор? Или взять с кухни молоток для отбивания мяса? Или обойтись более мирным и традиционным подходом – взять скалку?
Проснулась еще затемно. Вспомнила, что Ирвин отменил особый режим питания. Оделась. И пошла на кухню.
Достала апельсины и любимую соковыжималку. Надела фартук. Стала делать сок.
– Стихии! – раздалось от двери в кухню. – Значит, это правда…
– Что именно? – спросила я у художницы, которая смотрела на меня в изумлении.
– То, что вы сами готовите. Надо же, это, пожалуй, единственные слова правды, которые о вас говорили, – а я не поверила… А я могу спросить – почему меня расположили на половине слуг?
Я удивленно посмотрела на нее.
– Сначала я решила, что вы хотите указать мне мое место. Потом я поняла, что вы сами располагаетесь здесь же…
– По-моему, у нас на половине уютнее. Меньше позолоты и пафоса. Даже не задумалась, как это будет воспринято вами.
– Поняла.
– Джулиана, вы не сочтете меня невежей, если я предложу вам позавтракать на кухне? Просто поднимать слуг или носиться туда-сюда с едой…
– Вам помочь накрыть на стол?
– Если вас не затруднит.
Какое-то время мы молча возились на кухне. Потом Джулиана вздохнула и сказала:
– Я, должно быть, кажусь вам дерзкой, неблагодарной и завистливой…
– Мне вы представляетесь бесконечно талантливой, – улыбнувшись, сказала я.
– И на основании этого мне позволено… больше, чем остальным?
– Конечно, нет. Просто мне хочется вам помочь, а уж как вы этим воспользуетесь – это ваше дело.
– Никогда не думала, что завистлива. Груба – бывает… Столица выбила из меня излишнюю мягкотелость. Дерзка… О… Это было всегда. За что и страдаю. Но вот чтобы завидовать…
– Чему именно?
– Тому, как мужчины хотели вас обезопасить… Просто за меня так… никогда никто…
– Все это еще в вашей жизни случится, – улыбнулась я ей.
– Спасибо вам, – искренне проговорила девочка.
– Все будет хорошо.
– Я поняла, зачем вам понадобилась, и выполню все ваши поручения. Я не глупа и прекрасно понимаю, чем вам обязана. Единственный человек, что за меня вступился, – это вы…
После раннего завтрака мы перебрались в гостиную.
– Значит, вы из другого мира, – сказала журналистка, и по тому, как блеснули ее глаза, я поняла, что мне сейчас устроят интервью. Вздохнула и ответила честно:
– Да, Джулиана.
– А как вы оказались в империи?
– Совершенно случайно.
– И что происходит между вами и ненаследным принцем Тигвердом?
Только вздохнула – еще бы я понимала, что происходит… Девушка расценила мой вздох неправильно. И стала оправдываться:
– Простите за назойливость, но вы же теперь не просто миледи Вероника, которая может сказать, что ее личная жизнь никого не касается. Вы теперь хозяйка и главный редактор журнала об имперских сплетнях… Да к тому же персонаж самой главной сплетни года… Материал, что-то объясняющий, давать придется.
– Об этом я как-то не подумала, – опечалилась я.
– К тому же, как я понимаю, в центре внимания будет как раз семья императора. А вы – член этой семьи. Пусть даже и не очень понятно, на каких основаниях.
– И что мы будем придумывать?
– А правду там рассказать никак нельзя?
Я опять тяжело вздохнула. И ответила:
– Этого не было в моих планах… Совсем!
– Придумаем, как выкрутиться, – утешила меня журналистка.
– Что у нас получается по журналу? Сначала – колонка редактора – про то, что обрадовало или возмутило за неделю. Какой-то язвительно-насмешливый обзор новостей. Это пишу я.
– Можно издеваться над тем, что писали в других газетах, – сказала добрая девочка. – Или устраивать конкурс на самую глупую сплетню…
– Наш человек! – пробормотала я.
– Что? – удивилась художница, она же журналистка.
– Радуюсь, что мы с вами встретились…
Джулиана улыбнулась:
– Мне трудно поверить в подобную доброжелательность. Я почему-то все время жду подвоха.
– Конечно, подвох есть! – рассмеялась я. – Нам нужно воспользоваться ситуацией и создать самый популярный журнал в истории империи. Следовательно, эксплуатировать вас я буду безжалостно!
– Это всегда пожалуйста, – улыбнулась Джулиана. – А третьей рубрикой надо ставить что-то про моду, чувство стиля. Какие-то советы и картинки.
– Точно! Это всегда идет хорошо.
– Только у нас две проблемы. Первая – кто будет это писать?
– Да… Это проблема. Нам нужен профессионал в мире моды империи…
– Тогда это маркиза Вустер, – заявила Джулиана.
– Знакомая фамилия… Ах да. Именно ее называл его величество, когда консультировался, где мне шить платье на свадьбу.
– Сок?
– С удовольствием.
Таким измученным я наследника престола Тигвердов еще не видела. Даже когда он в замке Олден изображал из себя маляра.
– Разрешите доложить, миледи Вероника, – вытянулся он передо мной и отвесил насмешливый поклон. – Все ваши поручения выполнены!
– Все-все-все?!
– Именно! И если ближайшее окружение моего отца не поднимет бунт, то мы выпустимся в срок.
– И где будет редакция и типография?
– Там же, где размещались помещения «Имперского вестника».
– Вот спасибо, – расстроилась я. – Его же жгли военные. За статью о расстреле Ричарда. Там же еще несколько лет по округе трава расти не будет!
– Вы преувеличиваете, – спокойно проговорил Брэндон. – Военные, причастные к этому вопиющему факту самоуправства, уже привлечены к восстановительным работам. Младший Крайом за ними присматривает. Думаю, через три-четыре дня все будет готово. Типография пострадала меньше. Меня заверили, что в четверг ночью можно будет печатать тираж. Кстати, миледи Вероника, какую вывеску расположить над редакцией?
– «Имперская правда», – вырвалось у меня.
– Замечательно, – понравилось наследнику. – Я распоряжусь.
Выглядел он довольным и умиротворенным, что еще раз подтверждало всем известную истину: все дурные мысли от безделья. Вот нашли, чем озадачить молодого человека, – пожалуйста! Трудится, носится.
Оливия уже хлопотала, накрывая на стол. К нам подтягивались мама, Луиза и Наташа. Мы с Джулианой, как особы неголодные, остались в гостиной. В руках у художницы уже был альбом большого формата и карандаш, который просто летал над бумагой.
Она так увлеклась процессом, что пропустила момент, когда в гостиной появились остальные. Дамы просто расселись. А Брэндон бесцеремонно заглянул через плечо художницы. И тут же отпрянул, горько произнеся:
– Думаю, ваш набросок не соответствует действительности.
– Отчего же, ваше высочество? – поджала губы Джулиана.
– Я там – явно лишний.
Джулиана протянула мне альбом.
– Таким я увидела семейство Тигвердов.
Это был замечательный набросок. Фредерик – мощный, нерушимый как скала – в окружении сыновей. Спокойный, какой-то умиротворенный Ричард. Брэндон – с мечтательной полуулыбкой… Действительно, семья.
– Это прекрасно, – проговорила я растроганно.
– Но совершенно неправдоподобно, – продолжал упорствовать Брэндон.
– Фредерик не отказался от вас, когда даже заговорщики верили, что вы возглавляете мятеж, – тихо сказала я ему.
