Олеся Шалюкова - Имя твоё - Тьма
— Нет. Скорее, ты даже не вспоминал о семье, по твоей вине попавшей в опалу.
— Это был такой шанс! Ты что! Если бы у меня всё получилось, то ты сегодня был бы первым наследником княжеского трона, а я — князем.
— Как был дураком, так дураком и остался. Хотя бы историю учил. Покушения на князя демонов ни разу не увенчались успехом.
— Да ладно, — отмахнулся демон. — Это ты не знаешь о чем говоришь. Точнее, ты не знаешь ту печальную статистику. Вряд ли твой дружок сообщил тебе, сколько раз гибли подставные князья? Ведь именно ради этого он держит тебя рядом, чтобы иметь в любой момент статиста! Дублера.
Эльен покачал головой.
— Я больше тебе не верю, Эмильен. Ни тебе. Ни твоим словам.
— Мы же братья! Я твой старший брат. Неужели ты забыл, как трогательно держался за мои брюки, когда был маленьким? Ты забыл, как я кормил тебя шоколадом и привозил тебе игрушки? Или может быть, тебе милей этот второй наследник? Или же, — демон чуть прищурился. — Я понял! Девка. Точно. Мне говорили, что с вами путешествует еще девчонка, но почему-то я ее не вижу. Вы ее спрятали, да? От меня.
— Мы не знали, что ты здесь.
— А если бы знали? — Эмильен рассмеялся. — Ты до сих пор еще такой маленький, наивный и глупый. Столько времени проработать в особом отделе и до сих пор не понять очевидного? Глупыш!
Эльен смолчал. Это раньше он кричал, почти топал ногами, отчаянно надеясь заслужить одобрение брата, выделиться! Стать к нему ближе, стать на него похожим.
Младший и совсем не балованный вниманием матери, в семье Эльен был любим только старшим братом, спустя пару десятилетий предавшим свою семью. Все были отправлены в ссылку, и Эльена ждала бы та же участь, если бы не Лилиар.
Второй наследник демонов по случайности прогуливался неподалеку от места отправки в ссылку, увидел Эльена и буквально вытребовал его у отца для себя. Потом, когда Эльен научился доверять Лилиару, а тот — соответственно научился доверять ему, будущий шут-убийца всё время терзал Лила, пытаясь понять, по какой причине наследник выбрал его, Эльена. Ведь он тогда никак не успел себя проявить. В Эльене не было ничего особенного, интересного. Не было ничего, что могло бы привлечь внимание сильных мира сего.
Но Лилиар до сих пор не ответил.
Эмильен позднее бежал из тюрьмы, куда был определен, его поймали и вернули. Он снова сбежал. И снова. И снова. Потом Лилиару это надоело. И старший брат Эльена оказался в самой надежной тюрьме княжества демонов. И вот теперь эта встреча.
— Ты же всё понимаешь, — улыбнулся Эмильен. — И не будешь возражать, если я вместо того, чтобы убивать тебя, отдам просто девчонку инквизиторам?
— Буду против. Я не дам тебе ее обидеть.
— Уверен?
— Да. — Эльен не дрогнул, даже понимая, что силы неравны. Как маг Эмильен был гораздо сильнее, его заклинания — изощреннее, а опыт несравнимо больше.
— Тогда мне, правда, жаль. — Старший развел руками, словно желая обнять напоследок младшего братишку.
Руки еще распахивались, а пальцы уже творили магию жестов. Активации рун: Ad, Rah, Ki, Sar, Thci, Gao загорались перед внутренним взглядом Эльена.
Заклинание вечного огня. Жестокое, мучительное, любимое и ценимое только садистами и палачами. Огонь, вспыхнувшей на жертве, горел до ее смерти или пока заклинатель не останавливал действие проклятия…
Щиты против такого не спасали. Никакие. И толку не было от амулетов и артефактов. Против вечного огня до сих пор не нашли контрзаклятья, до сих пор не знали, кто его придумал и зачем. Но ставший объектом этого заклятья, мог только смириться.
У Эльена не было другого выбора, и он мог только смотреть на то, как за спиной брата зарождается огромное огненное зарево.
Как это зарево собирается в аккуратную каплю и срывается с его рук.
Как эта огненная капля, полыхающая багрово-черным, накатывает на него неотвратимой смертью.
Как на пути этой неотвратимой смерти появилась тонкая фигура с длинными серебристыми волосами…
Глава 21. Пойманная птица
Глазам Мефистофеля, вернувшегося к месту сбора, предстала мерзкая картина. Эльен, которого он с высоты своего опыта и умений считал хорошим бойцом, лежал на земле в луже крови. Кровь была везде. На примятой траве в небольшом вытоптанном круге. На узкой полоске выжженной земли. На сброшенном рюкзаке рыжего счастья. На теле самого Эльена.
В воздухе пахло паленым. Так, Мефистофель знал это точно из пыточной «практики», пахла кожа и волосы, попавшие в объятия огня. Так пахли обожженные люди.
Присев на корточки перед лежащим демоном, Мефистофель приложил пальцы к его шее, проверяя пульс.
Очень слабый, едва-едва прощупывающийся, он всё же был.
— Он жив? — усталый голос Лила раздался откуда-то сбоку и снизу.
Меф кивнул, потом повернулся и еле сдержался от совершенно нецензурного, но такого подходящего ситуации мата. Брат был в крови. Рассеченный висок обагрил левую сторону лица, от набрякшей опухоли глаз заплыл.
Видимо, кружилась голова. Потому что других повреждений видно не было, а на ногах Лилиар уже не стоял.
— Нам надо срочно отсюда выбираться, — пробормотал Мефистофель. — Эльен долго не протянет. Да и тебе надо оказать помощь!
— Скажи мне, как это сделать. И я отдам тебе всё, что ты захочешь.
— Всё что я захочу, — демон отвернулся, — это невозможно. А выбраться отсюда, вызволяй своего котенка. Она как ведьма сможет нас вывести.
— О, — Лил покачал головой. — Попытка засчитана как, безусловно, провальная. Видишь ли, мой брат-воин, нет ее.
— Кого нет?
— Котенка моего нет. Та же тварь, что «приголубила» так Эльена, ее унесла. А я даже не знаю кто! И куда.
— Так… почувствуй ее! Вы же связаны!
— Мы? Связаны. Узами магическими, работающими только в пределах одного мира. А мы вообще в параллельном мире шатаемся. Еще предложения будут?
— Найти проводника из этого мира. Есть же стандартные места, где можно найти проводника. Или там…
— Попытка засчитана как провальная. Чем ты слушал, когда Эльен говорил о том, какой второй мир, куда мы попадем? Здесь нет проводника. Здесь нет порталов. Есть только библиотекарь, которого нельзя увидеть дважды. И проекции его сознания. И всё.
— Как всё?
— Вот так, — буркнул Лил, потерев лоб. — Зеркал здесь тоже нет. Поэтому до Инь и Янь дозваться не удастся. И я не имею ни малейшего понятия, что делать дальше.
— Впервые вижу, чтобы ты опустил руки.
Демон не стал кидаться в полемику. И это было действительно необычно. Мефистофелю пришлось сделать вывод, что ситуация гораздо хуже, чем ему казалось всего несколько минут назад.
— А ты нас не выведешь?
— Нет. Только действительно сильные маги, умеющие перемещаться между мирами с искажениями могут привести сюда и вывести.
— Значит…
— Значит, мы в ловушке. И единственный шанс для нас на то, чтобы выбраться, это привести в себя Эльена, — Лил разлохматил волосы. — И я не могу даже предположить, что будет с котенком…
— Предложения есть, где нам надо будет ее искать?
— Предположение только одно. И я уверен, что не ошибаюсь.
— Значит, это замечательно!
— С ума сошел?! Ничего хорошего в инквизиции нет. А именно инквизиция за ней охотится теперь.
— Да ладно, — отмахнулся Мефистофель, — Сергий же считает, что она мертва.
— Сергий ее видел. И мы ушли только в самый последний момент, благодаря чьему-то вмешательству. Если бы не чужая помощь, то мы бы могли там остаться.
— Значит, надо… — старший наследник замолчал.
Рыжего котенка надо было спасать. Знакомство с русской инквизицей могло считаться по праву триллером даже для демонов, которые умели не ощущать боль и обладали значительно большей выносливостью и регенерацией нежели люди. А тут — хрупкая малышка с такими огромными глазами… Но как спасать ее?! Тут самим бы спастись.
— Ладно, — Лил взъерошил волосы. — Давай начнем с другого. Походную аптечку мы положили в рюкзак малышки. Он остался здесь, значит, нам повезло хотя бы в этом. Вытащи всё из него, только не на кровь, а на чистое место. Перебинтуй Эльена, вколи ему обезболивающее, там было что-то. После этого посмотришь, что у меня. Если придется шить…
Мефистофель вздохнул.
— Значит, будем шить… Да ты не бойся, я осторожно, даже без фигурных швов. Вот увидишь.
— Маньяк-садист-белошвейка.
Старший оскалился.
— Да я такой. И скажи спасибо, что я не люблю такой любовью ножницы.
— Да. Хорошо, что напомнил. Надо будет сказать «спасибо» кормилице, которая постоянно их у тебя маленького выдирала!
— И в кого ты весь такой?
— В мачеху. Она со мной постоянно возилась. Это ты у нас был папенькиным сынком.
— Ненавидишь меня за это?
— Отнюдь, — коротко отозвался Лил. — Ненависти у меня нет ни к кому.
