Мария Боталова - Огонь Изначальный
Выдержав небольшую паузу, во время которой оторвал от веточки винограда, лежавшей среди фруктов в широком блюде на столике, пару ягодок и закинул их в рот, Ксай продолжил:
– Род эрт Миадан тоже стремился к власти. И, полагаю, некоторые из них действительно могли бы воспользоваться Сиянием Смерти. Чтобы преодолеть абсолютную защиту, которую дает артефакт своему владельцу, они пошли на обман. Девушка из рода эрт Миадан очаровала кхарта, дождалась подходящего момента и нанесла ему неожиданный удар, смертельный. Поблизости никого не было, кто мог бы взять в свои руки мощь Сияния Смерти и вернуть кхарта к жизни, однако нашлись те, кто убил предательницу. Сам артефакт преданные кхарту арэйны спрятали. И вовремя, потому как на наш род обрушили проклятие. Эрт Миадан воспользовались… – Ксай скривил губы в смеси презрения и отвращения, – отвратительным заклинанием, чтобы лишить наш род силы. С тех пор в роду эрт Коррен часто рождались слабые арэйны. Вначале, сразу после проклятия, не только безрогие, но и бескрылые. Потом стало лучше. Постепенно мы восстановили силы рода – теперь даже безрогие среди эрт Коррен редкость. – Ксай невесело усмехнулся. – Таких, как я, по пальцам можно пересчитать. Остальные – королевские арэйны с золотистыми искрами в глазах. И сейчас, когда мы восстановили былую мощь, отец решил вернуть Сияние Смерти в игру.
– Он решил стать кхартом?
– Да. Народ признает нового кхарта, увидев, что в его руках Сияние Смерти. Что же касается правящего сейчас рода… он, конечно, будет против, но любое сопротивление легко сломать с помощью данной артефактом мощи. И отец будет достаточно осторожен, чтобы не остаться без защиты артефакта. По крайней мере, снимать его во время… хм… любовных развлечений он не будет.
– Я вот тоже не понимаю, как можно было снять с себя такой ценный артефакт. Он что, настолько большой? Мешался очень? – и только задав вопрос, сообразила, что в действительности сказала. Щеки опалил стыдливый румянец. – В смысле… я…
– Я понял, что ты без всяких намеков говорила, – рассмеялся Ксай. – Нет, артефакт не мешал. Просто кхарт решил продемонстрировать возлюбленной свое доверие. Как оказалось, зря.
На некоторое время мы замолчали, каждый раздумывал о своем. Сообразив, что не все в голове складывается как нужно, я уточнила:
– А проклинать-то целый род зачем?
– Чтобы мы больше не могли использовать Сияние Смерти. Видишь ли, эрт Миадан не рассчитывали, что их гениальный план провалится. Да, кхарта им убить удалось, но артефакт они не заполучили. Его очень вовремя спрятали у наших друзей из кхарриата Огня. В итоге артефакт им не достался, и эрт Миадан захлебывались бессильной злостью.
– Не могу представить, как одним заклинанием можно наложить проклятие на целый род, причем настолько сильное, что страдают от него несколько поколений.
– Ну, эрт Миадан заплатили достойную цену. – Ксай мрачно улыбнулся. – Весь их род забрала стихия Смерти.
– Весь?.. – выдохнула я потрясенно.
– Да. В тот самый миг, как только последнее слово проклятия было произнесено, всех представителей эрт Миадан постигла смерть.
– А кто же теперь правит кхарриатом Смерти?
– Эрт Каллай. – Арэйн пожал плечами. – На тот момент третий по влиянию и мощи род кхарриата. Но артефакт им в руках не держать – силы не хватает. Теперь мы поднялись на ступень выше их. По крайней мере, отец сможет воспользоваться Сиянием Смерти.
– А ты? Что теперь собираешься делать ты?
– Как и раньше, – с невозмутимой улыбкой ответил Ксай. – Становиться свободным арэйном.
– Но если все получится, ты станешь сильнее отца?
– Да. Однако я от этого вряд ли загорюсь желанием взвалить на плечи груз власти.
– И отец не будет настаивать на твоем участии в делах кхарриата?
– Он будет настаивать вне зависимости от моего статуса. Он вообще очень любит настаивать, – насмешливо заметил Ксай. – И любит приплетать меня к семейным делам. Но власти и справедливости захотелось ему, а не мне. Так что пусть справляется сам. В конце концов, я не единственный его сын.
Но, видимо, очень даже любимый. Может, отец снова и снова давал Ксаю возможность самому себе доказать, что, несмотря на отсутствие рогов, Ксай на многое способен? Однако, невзирая на все успехи и достижения, Ксай всегда стремился к большему. К силе, по его мнению, по-настоящему достойной эрт Коррен.
– А почему ты все это мне рассказываешь? Не боишься, что правящий род узнает о ваших планах? Я-то, конечно, рассказывать не собираюсь, но мало ли… глупо вот так вот…
– Ты забыла, с чего началась моя откровенность? – насмешливо прервал меня Ксай. – Они уже знают. Арэйны эрт Каллай напали на нас. Хотели перехватить артефакт до того, как он окажется в руках достойного воспользоваться силой Сияния Смерти. Это во‑первых. А во‑вторых, переворот происходит прямо сейчас.
Мне оставалось только рот открывать и закрывать от изумления. Но сказать я ничего не успела – в дверь постучали.
– А ты… ты не переживаешь за отца?! – выдохнула я полушепотом.
– За отца, обретшего абсолютную защиту? – в глазах Ксая заплясали смешинки. Судя по расслабленности арэйна и явно веселому настроению, он в самом деле ни капли не переживал. И, прямо скажем, спокойствие его небезосновательно.
– Да, глупость сказала, – торопливо согласилась я.
– Иди уже, дверь открывай, – фыркнул арэйн.
Второе явление Аластры было вполне ожидаемым, потому как отведенное на отдых время подходило к концу и приближалось время обеденное. Ничего удивительного – за беседой с Ксаем мы довольно долго просидели.
– Ну что, готова?.. – Арэйна вдруг осеклась, заглядывая мне через плечо. Не знаю почему, но мне как-то сразу представилось, будто Аластра сейчас, как и встреченные нами слуги, с диким ужасом на лице бросится бежать от страшного и ужасного арэйна Смерти. Девушка действительно изменилась в лице, но выражение, отразившееся на нем, было далеко от малейшего намека на страх. Голубые глаза чуть прищурились, взгляд сделался внимательным, оценивающим. Губы растянулись в хитроватой улыбке: – Отец говорил, что у нас гость. Позволь представиться – Аластра эрт Гивей.
Да, не зря я не поверила в этот нежный и невинный образ Аластры – не так она наивна, как могло бы показаться вначале. Арэйна, выросшая в семье аристократов, полагаю, весьма влиятельной и могущественной, если уж даже мне, полукровке, достались рога в эфирном облике, привыкла и к интригам, неизбежным в высоком обществе, и средствами различными не брезговала, чтобы достичь желаемого. И хорошо, если она действительно рада видеть сестру, а не замышляет против меня нечто неприятное, предварительно втершись в доверие. Стоит признать, я во всем этом настолько не разбираюсь, что могу и вляпаться, сколь осторожность ни проявляй.
– Ксайиен эрт Коррен, – прозвучало за спиной совсем близко. Похоже, Ксай успел подойти.
– В таком случае, приглашаю вас обоих на обед. – Аластра приветливо улыбнулась, правда, смотрела она при этом не на меня, свою сестру, которую вообще-то и пришла проводить на обед, а на Ксая.
Душу царапнуло что-то неприятное. Я бросила на Ксая взгляд, желая увидеть, какое впечатление на него произвела красавица арэйна. Ведь ему, наверное, именно такие нравятся? Сильная, уверенная в себе, невероятно прекрасная. Арэйна Эфира, способная управлять не менее могущественной стихией, чем Смерть. И, вполне вероятно, достойная его внимания.
Глядя на нее, Ксай вежливо улыбался, однако по этой улыбке было невозможно определить, что он думает и чувствует на самом деле. На лице лишь маска вежливости, скрывающая настоящие эмоции арэйна.
– С удовольствием, – принял приглашение он.
Глава 15
О первом семейном обеде, первой семейной прогулке и прочем, тоже первом, тоже семейном
В большом, на мой взгляд, излишне просторном зале, нас было всего четверо. Светло-голубые стены находились так далеко, что даже узоры на них разглядеть с моего места не удавалось. Зато хорошо было видно, что колонны, поддерживающие высокий свод, чуть прозрачны, как будто из мутного стекла или льда сделаны. Вдоль целой стены тянутся высокие, от пола и до потолка, окна, с обеих сторон от них спускаются воздушные, словно из тончайшей паутинки сотканные, портьеры насыщенного темно-синего цвета. Я бы назвала этот зал бальным и сочла подходящим для красивых, пышных торжеств. Возможно, для них он и предназначался, в таком случае, правда, непонятно, почему именно здесь проходил наш сегодняшний обед. Или, наоборот, именно потому, что наш первый совместный обед как раз торжеством можно назвать?
Альдон эрт Гивей восседал во главе стола. В темно-синем жилете с серебристыми пуговицами и белой рубашке, с убранными за спину светлыми волосами, с длинными витыми рогами, сверкающими искрами стихии, он выглядел величественно и гордо, и одновременно с тем слегка небрежно. Пусть не по-домашнему – королевский арэйн из знатного аристократического рода, наверное, никогда не теряет лоска. Однако на удивление открытый взгляд, обращенный ко мне, и доброжелательная улыбка, судя по суровым чертам, редкая гостья на его лице, делают грань отчужденности между нами, двумя незнакомцами, несколько тоньше.
