Вера Чиркова - Заложница. Сделка
– В остроумии вам не откажешь, это нам уже понятно. Но мы пришли сюда издалека вовсе не шуточки ваши выслушивать. – Придвинув кресло, вампир уселся напротив и попросил нагарда: – Приставь столик, Жесс, и прикажи принести закуски.
– А мы в этом и не сомневаемся, – перебила его тень, – вы пришли принудить нас поступить так, как выгодно вам. Сначала пытались запугать, теперь разговариваете, а какие методы предпримете потом? Будете подкупать, испытывать соблазнами или наказывать? Говори уже прямо, ведь все равно к этому придем.
– Мин, – страдальчески скривился Ганти, – ты слишком озлоблена… попробуй успокоиться.
И снова ни тень, ни ее жених его не услышали и не увидели. Смотрели с показным вниманием на эльфа, словно и не было тут мастера-тени.
– Таэльмина, – мягко произнес Селайвен, покосившись на Ганти, – вы не хотите разговаривать с твоим наставником? Так и скажи, хотя это большая неблагодарность с твоей стороны.
– С каким наставником? – с истинным изумлением посмотрела на него тень. – Ты что-то путаешь!
– С Ганти, – напрямик сообщил вампир, откровенно рассматривая девушку, как редкую букашку, – разве он не отдал тебе несколько лет жизни и уйму сил?
– Никто не может отдать другому ни единого дня своей жизни, – мгновенно вступился за невесту герцог, – это ложное и лукавое утверждение. Если человек добровольно делает какое-то дело, значит, он получает за это награду, и не важно, какую именно. Деньги, славу или удовольствие для души. А если он работает по принуждению, нужно говорить – отняли несколько лет жизни. И вот тут главное, кто отобрал и почему обираемый не сопротивлялся, не бежал и никого не звал на помощь? А Таэльмина была беззащитным ребенком, когда отец все решил за нее и нанял ей учителей, отняв таким образом у дочери и беззаботное детство, и право самой решать, кем она желает прожить свою жизнь. А вот ее учитель был взрослым человеком и не мог этого не понимать, однако он не попытался разубедить графа или схитрить, объявив Таэль неспособной к ремеслу тени. Но он этого делать не стал, поскольку получал очень хорошую плату и, кроме того, как мне стало понятно только сейчас, намерен был получить в будущем надежную и покорную помощницу в ремесле. И думаю, именно потому этот человек и умер для моей невесты, а значит, и для меня.
– Алдер, мне лучше уйти, – сквозь зубы буркнул мастер-тень, срываясь с места, и через несколько секунд исчез за дальней дверцей, подогрев этим интерес Таэльмины к расположенному там загадочному помещению.
– Мне очень дорого собственное время, и хотя я собирался договориться с вами как можно скорее, теперь предпочту подождать, – поднялся с кресла Алдер и последовал за ним.
Тень некоторое время следила за уходящим вампиром недоверчивым взглядом, в котором с каждой секундой все явственнее проступало виноватое отчаяние, и едва он ступил за порог таинственной комнаты, стремглав бросилась следом, резко дернув Харна за палец.
– Остановись, я была не права! – выкрикнула девушка у самой двери, слыша, как нагоняет ее герцог, правильно понявший намек лаэйры.
Алдер оглянулся стремительно, как встревоженный дикий зверь, но тень не поверила, будто он не расслышал их шагов гораздо раньше. Еще до того момента, как Таэльмина, увлекая за собой Хатгерна, ворвалась в вожделенное помещение и замерла, торопливо разглядывая его убранство.
– А тут миленько, – опередил ее герцог, сразу оценив чрезвычайно комфортное устройство кабинета.
Столы и кресла, конторки и шкафы с наглухо закрытыми дверцами, цветущие кусты в огромных кадках и пушистый ковер в зеленых тонах…
А особенно удобным было огромное, вытянутое в ширину зеркало, напротив которого в роскошном кресле сидел с чашкой Ганти и с легкой усмешкой взирал на бывшую ученицу.
И удобно оно было именно картинкой, которая в нем отражалась. Соседняя комната, определенная тенью как гостиная, была видна в мельчайших подробностях, вместе со спокойно сидящим в своем кресле эльфом и ехидно ухмыляющимся нагардом.
– Более чем, – отозвалась тень, мгновенно сообразив главное.
Пока она пыталась вывести из себя хозяев приюта и докопаться до их истинных намерений, те все вместе и поочередно изучали и оценивали их с Хатгерном. Ничего необычного в подобной предосторожности Таэльмина не видела, можно было ожидать, что жителям Сиандолла не захочется пускать на свою территорию будущих смутьянов и забастовщиков. Тень даже готова была начать переговоры с самого начала и забыть все мелкие провокации… кроме одной. Ганти зря сейчас улыбается так довольно, с некоторых пор Таэльмине отвратительны подобные методы проверки, и потому она больше никогда не будет ему другом. Просто не сможет. Яростное предубеждение поднимается в душе от одной только мысли о таком повороте событий. А тем более не доверит бывшему наставнику Хатгерна. И хотя герцог пока не знает тайны, незыблемой скалой стоящей на той тропе судьбы, какую он видит в своих мечтах о будущем, но напарником тень останется ему до тех пор, покуда это в ее воле.
– Идите умывайтесь и переодевайтесь, – строго приказал вампир, – одежда приготовлена каждому в его комнате. И запомните, вам крупно повезло, что ваш брачный союз не состоялся. Иначе у вас не было бы шанса вернуться домой.
– Не считаю это таким уж везением, – мгновенно ощетинился Хатгерн, – и между герцогством и Таэльминой я выбираю невесту.
Это было приятно слышать, так славно, словно резко стих грозный ураган и выглянуло ласковое солнышко. И одновременно очень больно…Таэль даже глаза на миг прикрыла и зубы стиснула, чтобы ни малейшего вздоха не сорвалось с разом пересохших губ.
Тень отчетливо понимала, откуда эта боль; те невеселые факты, к открытию которых она собиралась подводить Харна исподволь и очень бережно, явно были известны этим нелюдям, и сейчас они собирались безжалостно вывалить все на герцога. И стало быть, правду сказал вампир, она действительно ошиблась, и эта ошибка не так уж мала, как он представлял. Все-таки этим существам нужна именно она, тень, и только ради того, чтобы она перестала цепляться за своего подопечного, и разыгрывался этот спектакль, в котором Таэльмина очень удачно подыграла основным актерам, показав тем самым свою истинную ценность.
– Она не может стать герцогиней Крисдано, – с сочувствием произнес эльф, появляясь в дверях кабинета, – и сама отлично это знает.
Герцог иронично ухмыльнулся, вот уж это он сам будет решать, кто может стать его женой, а кто – нет. И как раз Таэль ему подходит, очень даже. Сердце Харна все чаще обдает волнующим жаром даже при простом прикосновении к ее руке или выбивающимся из узла локонам. Да и тень вовсе не против его объятий и поцелуев, значит, думает так же, как и он.
Хатгерн перевел взгляд на лаэйру, ожидая увидеть на ее лице презрительную усмешку, и нахмурился, увидев стиснутые губы девушки и горечь в ее взгляде.
Тьма! Так у этих интриганов, оказывается, был-таки в запасе наточенный кинжал! И теперь они безжалостно воткнули его в спину тени, надеясь, что Харн задумается или даже засомневается! А потом, глядишь, и согласится посмотреть местных невест и осядет в их городишке, плодить детишек!
Эти мысли пронеслись в мозгу Харна стайкой стремительных стрижей, и не успел он еще обдумать эти новости, по своему обыкновению, со всех возможных точек зрения, как руки почти самовольно обняли напарницу и притиснули к себе так крепко, словно хозяева кабинета намеревались отнять ее прямо тут.
«А вот выкусите, чародеи высокородные! – яркой звездой вспыхнула в душе жаркая злость. – Никогда герцог Крисдано не отказывался ни от данных женщинам слов, ни от собственных намерений, а теперь и подавно не собирается!»
– Идем отсюда, милая. – Харн почти силой развернул тень лицом к выходу. – Ты была права, ничего хорошего мы от них не услышим. Жесс! Покажи, где там эта восточная башня!
И уверенно направился к выходу, твердо печатая шаг.
Хозяева кабинета ответили на этот выпад гробовым молчанием, и это безмолвное согласие с действиями герцога исказило горькой усмешкой губы тени, покорно идущей рядом с герцогом Крисдано. Таэль прекрасно поняла невысказанный приказ и сполна оценила предоставленную ей возможность самой объяснить жениху деликатную и весьма неприятную новость.
Глава двадцать седьмая
– Комнаты для графини Таэльмины дэй Азбенд. – В голосе нагарда слышалось еле заметное сердитое шипение, но Таэль ему не поверила.
Не на что ему злиться, скорее просто подыгрывает хозяевам. Ну и пусть, сейчас это ее совершенно не волнует.
– Спасибо, – сухо отозвался герцог, распахивая двери. Бегло оглядел уютную гостиную, убедился в наличии дивана и двери в соседнюю комнату и добавил: – Нам вполне подходит. Если нетрудно, прикажи принести сюда и мои вещи.
– А если трудно? – с вызовом прошипел Жесс, но это не произвело на Хатгерна никакого впечатления.
