Ева Никольская - Белоснежка для его светлости
Со временем, используя энергию стихийных духов, демоны усовершенствовали пространственно-временные переходы и смогли пользоваться ими сами. Если верить утверждениям Закари, они, наведываясь в болота и пещеры, не раз пробовали поговорить со стражами Триалина, используя жесты, знаки и другие возможности, заменяющие вербальное общение, но маги, патрулирующие места прорывов, уничтожали парламентеров, даже не пытаясь их понять. Что тоже в общем-то закономерно. Чешуйчатый монстр, пупырчатый или волосатый… какая разница? Все, кто лезет из алой паутины портала, – враги! Мы на этом выросли, мы это не раз наблюдали, так с чего бы нам менять мнение, узрев, как один из визитеров машет лапами и что-то там рычит?
После неудачных попыток наладить со стражами контакт (о чем я, кстати, не слышала, хоть и росла в семье эррисаров, так что эта версия вполне могла быть красивой байкой, делающей «оборотней» более человечными) демоны перешли к плану «Б» и начали создавать маяки, коими становились как живые объекты, так и зачарованные предметы. Именно для этой цели были похищены Ирма и Гильяр. Пленников допрашивали, вербовали, как леди Вайс, а если орешек оказывался слишком крепким, как покойный брат Регины, обломавшие об него зубы «оборотни» превращали упрямца в «овощ», не забывая сделать ориентиром для порталов.
Так в Рассветный проник Тай, уже знавший и наш язык, и устройство крыльев Триалина благодаря информации, вытянутой из пленных. Светловолосый маг огня оказался единственным сыном Закари, ему до совершеннолетия оставалось всего полтора года. Потом потянутся месяцы внешних изменений, в период которых парень вполне может погибнуть, что в Шеассе не редкость. Пока же он был полон сил и жаждал выслужиться перед отцом. А еще этот мелкий гаденыш выглядел как человек, обладал даром мимикрирования и талантом втираться в доверие к ничего не подозревающим людям!
Я по-прежнему жаждала открутить ему голову за Варга и даже высказала это вслух, потеряв в какой-то момент бдительность. На что мохнатый эррисар попросил не рубить сгоряча, так как сына он тренировал лично, и в случае поединка я однозначно проиграю, а раненая гостья – это лишние хлопоты для демонов. Еще Гримм заверил, что Тай уже получил достойное наказание за свою самодеятельность. Да и Варг жив и здоров, судя по золотистым киритам на моих запястьях, а еще совершенно не против моего отсутствия, раз отказался обменять волшебные часы на жену. Так что в мести за ранение того, кто предал, Закария смысла не видел, в чем и пытался меня убедить. Сделала вид, что согласна. Он не поверил, но развивать тему не стал. У нас и без того было о чем поговорить.
Например, о высокой башне, выложенной из серых камней и окутанной сизой дымкой, к которой мы как раз в тот момент подлетали. Резиденция Лучезарного при ближайшем рассмотрении оказалась мрачным замком, украшенным скульптурами всевозможных ящеров. Когда-то здесь кипела жизнь, сновали слуги, приезжали погостить иностранные делегации, сейчас же бо́льшая часть довольно внушительного здания была заперта, а несколько залов и башня задействованы под музей, для входа в который требовался специальный пропуск. Впрочем, нас стража пропустила и так, отвесив почтительный поклон мохнатому эррисару.
Мы шли по веренице смежных помещений, в которых под магическими куполами хранились всевозможные предметы, связанные с правлением объятого сном владыки. Необычная каменная мебель, золотистые драпировки на картинах с изображением странных шестируких существ… да много всего! Будь моя воля, я бы не вылезала из музея минимум сутки, разглядывая местные экспонаты. Однако милорд, пообещав, что как-нибудь непременно устроит мне еще одну экскурсию в это царство уснувшей истории, отвел нас с Клотильдой и заскучавшей Алисой на самый верх высоченной башни, где на каменном алтаре под полупрозрачным колпаком лежала раскрытая книга с желтыми страницами, исписанными аккуратным почерком и разрисованными непонятными схемами.
Сей замечательный гримуар носил название «Записки Годранга» и хранил в себе описание каких-то судьбоносных магических экспериментов, проводимых Лучезарным и эррисарами в прошлом. На мой вопрос, почему книга при всей своей важности находится практически в открытом доступе, а не хранится за семью печатями в тех же подземельях замка, где якобы почивает его хозяин, «оборотень» ответил, что гримуар с секретом: прочесть его могут только те, кому он захочет открыть свои тайны. При этом каждому любопытствующему этот вредина выдает разные куски мозаики, предлагая собрать общую картинку, используя другие источники.
– А зачем ты привел к ней нас? – спросила Клотильда, которой к тому времени уже сняли со рта эластичную ленту, взяв с девушки подкрепленное магической клятвой обещание не использовать свой дар на эррисаре и его приближенных. А лучше и вовсе не применять, разве что при особой необходимости.
– Хотел узнать, что Годранг покажет вам, – сказал Закари и, хитро ухмыльнувшись, что при его внешности выглядело жутковато, поинтересовался: – Что видите, леди?
– Схемы какие-то, – честно ответила я. – И пояснения мелким шрифтом.
– Фасон платья, – сосредоточенно разглядывая желтый разворот сквозь магический щит, задумчиво пробормотала блондинка. И, неуверенно взглянув на нас, тихо добавила: – Свадебного.
– А я вижу маму! – радостно воскликнула черноволосая малышка, едва ли не подпрыгивая на закорках «мишки». – Зак, мама там? Я соскучилась. Давай ее достанем из книжки? – предложила она, на что большой и грозный монстр неожиданно стушевался и торопливо свернул экскурсию, заявив, что всем неплохо бы отдохнуть в его владениях.
На этом наша развлекательно-образовательная поездка и закончилась. Покинув музей, мы вернулись в не менее мрачный, но куда более населенный замок, где нас сдали на попечение управляющего. Он-то и занимался нашим устройством в женском крыле. Нам с компаньонкой выделили соседние комнаты со всеми удобствами и общей ванной. А маленькую леди Грэй поселили напротив и приставили к ней няню из числа эррисарских наложниц, которая, по заверениям Закари, имела опыт воспитания детей, так как была старшей дочерью в многодетной семье.
– Ты меня не слушаешь! – возмутилась Тиль, отложив в сторону гребень.
– Ну почему же? – слукавила я, так как действительно на время выпала из реальности, погрузившись в воспоминания.
– Не слушаешь! – повторила подруга, соскочив с кровати, и, подойдя к окну, уставилась на скрытый под туманной вуалью Йой.
– Оцениваешь свои будущие владения? – подшутила я над ней.
– Нет, думаю про волшебную книгу, которая показывает каждому свое, – не замечая мою иронию, отозвалась собеседница. – Может, она как волшебное зеркало в кабинете миледи Рид – прорицатель, который преподносит нам лишь кусочки нашего будущего или какие-то важные символы, намеки. Ведь только я увидела свадебное платье, а учитывая мое стремление найти достойного мужа… ну ты поняла.
– Угу, – качнула головой я, пытаясь сообразить, на что же тогда Годранг намекал мне всеми этими запутанными схемами? Прочесть их описание я, к сожалению, не успела, хотя они вроде были на моем родном языке. И как понимать образ Регины, увиденный малышкой? Просто тоска по матери или что-то большее?
Пока мы с компаньонкой размышляли на эту тему, в дверь тихо поскреблись. Я настороженно взглянула на Тиль, она на меня, так как время для визитов было уже неподходящее. Когда тихий стук повторился, я громко сказала:
– Войдите! – и на всякий случай активировала снежную плеть. Вдруг какое-нибудь чудище спьяну перепутало наши апартаменты с комнатами наложниц, расположенными дальше по коридору. Доказывай потом, что ты не шлюха… ну в смысле не девочка из гарема.
Однако опасения оказались напрасными, и боевое заклинание пришлось развеять. Нас навестили не мохнатые чудища, а новоявленная няня, с порога сообщившая, что не может успокоить ребенка. Маленькая леди Алиса больше часа плакала, уткнувшись в подушку, требуя либо маму, которую похитила какая-то страшная книжка, либо неизвестного мишку. Беспокоить же хозяина девушка побоялась из-за возможности впасть в немилость к эррисару, а ей требовалась работа и деньги, чтобы кормить младших сестер и братьев. Раз мы с малышкой вроде как из одного поселения, няня решила обратиться за помощью именно к нам. И вид у нее был такой грустный-прегрустный, что не посочувствовать бедняжке оказалось сложно. Я поднялась с кресла, намереваясь навестить мелкую плаксу, но Клотильда жестом меня остановила.
– Сама схожу, – сказала спокойно. – Колыбельную ей спою, сразу все проблемы и решу.
