Неонилла - Времена испытаний
Камрин стоял перед ним гордо, с высоко поднятой головой.
– Я их уложил, как и твоего верного пса, но я их не убил – они очнутся через пару часов, отнимать жизни – твое искусство. Ну, так вот, Мохаммад, помнишь, я тебе говорил, что мой Бог спасет меня, я приду к тебе и буду стоять перед тобой вот на этом самом месте? Объясняю, если ты еще не понял: я перед тобой, и мой Бог уже на Земле, я виделся с ним! А твоя вера – что сделала она для тебя, если у тебя есть вера, а не одна алчность и жажда людской крови? Земля от твоей жестокости кровью плачет, она звала на помощь Иисуса, и он пришел! Пусть теперь твоей душой занимается он, а я пришел сказать, что мы возвращаемся на свою планету. Надеюсь, ты понял, что служил всю свою жизнь ложной вере – сатане. Значит, и сам стал сатаной. Хоть один раз помолись единому Богу, Отцу нашему, через Сына его Иисуса Христа – он и есть наше спасение. Прощай!
Камрин снова включил режим невидимости своего костюма, и беспрепятственно покинул дворец.
После того, как спазм отпустил его горло, халиф разразился громогласными проклятиями. Как бешеный зверь в безысходном бессилии он кричал и метался по покоям своего роскошного дворца, круша все подряд, пока не упал замертво – сердце антихриста отказало.
60
Корабль Тагнера с Божьего благословения взял курс на планету Аури.
Фотография Ангелы по-прежнему стояла на пульте, и, волей-неволей, взгляды Тагнера, Камрина и Афры останавливались на ней, и каждый думал о своем.
«Здравствуй, любимая моя Ангела, вот мы снова вместе. Мы смотрим друг на друга, но потом опять разлучимся: Тагнер улетит и тебя возьмет с собой. Но моя любовь к тебе, всегда со мной…» – думал Камрин.
«Здравствуй, любовь моя, Ангела, ну, вот опять я рядом с тобой, и мы держим путь на дальнюю планету. Я сдержал слово и исполнил твое последнее желание: везу Камрина и его семью к ним домой. С ним все хорошо и трудности позади, сам Бог сотворил чудо. Так пусть твоя душа обретет покой…» – думал Тагнер.
«Здравствуй Ангела, сестра моя! Вот мы и увиделись – всему воля Бога. Но сердцу не прикажешь – Камрин, как и прежде, любит тебя. Хоть мы муж и жена, но его душа принадлежит тебе. Так пусть Бог будет милостив к тебе, ты многое сделала для нашей планеты. Дочь мы назвали в честь тебя, поэтому ты как была, так и останешься между нами. Но я люблю тебя, Ангела…» – думала Афра.
Когда корабль вышел на орбиту Аури, Тагнер задал координаты острова христосцев. Снизившись до высоты в один километр, корабль летел над возродившимися землями. Крутые склоны гор были покрыты густыми лесами, среди которых различалась глубоко врезавшаяся в долины извилистая река Онтур.
– О чудо, – прошептала Афра, – здесь все, как и раньше!..
Затем Тагнер, как просил его Камрин по наказу Иисуса, направил корабль к территории бывшей Изавийской республики.
От молодых листьев и раскрывшихся диких цветов веяло ароматами, лес звенел тысячью голосов птиц, сквозь ветви деревьев было видно небольшое стадо оленей, пришедшее на водопой.
Камрин задумчиво огляделся вокруг.
– Должно произойти еще какое-то чудо, – тихо сказал он. – Иисус об этом предупреждал.
Вдруг откуда-то из глубины леса раздался плач младенца.
– Слышите?! Здесь есть люди! – воскликнул Камрин.
Они бросились на голос и увидели шалаш, в котором лежала молодая женщина без признаков жизни, а рядом стоял мальчик лет пяти, с трудом держа на руках младенца. Дети истошно плакали – один от голода, другой от страха и безысходности. Мальчик плакал и умолял мать проснуться.
– Боже мой! – воскликнула Афра и тут же принялась утешать мальчика: – Не бойся нас, маленький. Дай ребеночка – я успокою и покормлю. – Она отошла в сторону, села на землю и дала ребенку грудь.
Мальчик, увидев добрые намерения незнакомых людей, осмелел – и говорил он на языке христосцев!
– Это хорошо, что вы пришли. Мама уже почти час спит и не просыпается, – он подошел к матери, обнял ее и снова заплакал. – Моя мама не умерла, ведь, не умерла?
Взрослые старались утешить ребенка, но мальчик, давясь слезами, рассказывал:
– Недавно она папу похоронила. Сама болеет тоже – мы долго жили под землей. Недавно вышел отец, сказал, что на земле все изменилось. Не знаю, что он имел в виду. Там внизу все погибли, кроме нас. Но наверху отец тоже не мог жить, говорил – в груди давит… Он здесь, – мальчик показал на свежую могилу неподалеку от шалаша. Три дня назад мы с мамой могилу копали… А мама вырыла вторую могилу, и сказала, что если что-то случится, то чтобы я… чтобы я не боялся… Чтобы я ее туда тащил и закопал. А за мной и сестренкой присмотрит Бог-Отец…
Камрин содрогнулся от всего того, что услышал. Он с трудом проглотил комок в горле и сказал:
– Ты уже большой, сам все понимаешь. Мы тоже потеряли родных, поэтому будем жить все вместе.
– Пойдем, мы тебя покормим, – пригласил Тагнер. – А как звали твоих папу и маму?
– Сантен и Винуэла… – ответил мальчик, вытирая слезы.
– Боже мой! – воскликнул Камрин. – Да это же имена наших друзей!
– Камрин, успокойся, – Афра ласково погладила его по руке. – Прошло триста с лишним лет, это не могут быть наши друзья. Но, очень может быть, это их потомки. А как зовут тебя и сестру?
– Камрин и Афра, – сказал мальчик.
– Господи! – снова вырвалось у взрослого Камрина.
– Да, – кивнул Камрин юный, – отец говорил, что это имена наших славных предков, они давно умерли. Про них сложили легенду!
– Ну почему на долю Афр выпадают одни слезы? – печально молвила Афра. – Что ж, теперь у нас в семье будет почти комплект имен, не хватает только Тагнера. А ты, малыш, согласен жить с нами?
– Согласен…
– Я отведу мальчика на корабль и покормлю, – сказал Афра, – а вы похороните его мать.
– Может быть, мы перезахороним тела на острове христосцев? – спросил Камрин.
– Нет, – покачала головой Афра, – не стоит. Ее похороним здесь – изавийская территория, на которой оставались жить наши братья и сестры, стала одной большой могилой, поэтому не будем искать специальное место для захоронения. А новое поколение христосцев всегда будет помнить своих предков. Вы с Тагнером пока сделайте крест, а я чуть позже соберу цветы. Ее сын потом положит их на могилу своей матери, а мы должны начать новую жизнь, теперь все зависит от нас. С какой любовью ее построим, так дальше все и пойдет.
Тело женщины похоронили по христианскому обычаю, и последние молитвенные слова, произнесенные Афрой, были подхвачены легким ветерком и унесены в голубое небо, раскинувшееся над возрождающейся планетой.
61
Корабль Тагнера перенес выросшее семейство на ту часть острова, где когда-то стоял замок. Истосковавшись душой, Камрин наконец почувствовал облегчение. Его глаза блестели от счастья и, первое время, несмотря на массу дел и забот, они с Афрой и Тагнером подолгу гуляли по окрестностям, любуясь природой.
– Афра, именно вот здесь был построен наш замок, – говорил Камрин, – помнишь? Придет время, и на этом месте будет стоять такой же, построенный мной и моими детьми. А пока мы будем жить в шалаше – сначала я должен построить Божий дом, храм нашему Отцу. Его колокольный звон будет доноситься до небес, а силы и терпения нам хватит. В нем мы с тобой повенчаемся, Афра, ведь это была твоя давняя мечта, и мой долг – исполнить ее пред тобой и Отцом нашим.
Так они подошли к крутому берегу Онтура.
– Боже мой, – воскликнул Камрин, воздевая руки к небесам, – как прекрасна наша земля! Вновь она ожила, вновь на ней шумят леса, в них скачут звери, звучат голоса птиц, журчат ручьи и реки! Спасибо тебе, Господи – за нашу возрожденную планету, за нашу жизнь!
День был солнечным и ясным. Афра положила обоих младенцев на берегу, а сама присела рядом, задумчиво глядя на солнечные блики в бегущей воде. Камрин-младший испросил разрешения искупаться и под присмотром Афры весело плескался в прохладных струях.
Камрин с Тагнером, разговаривая, незаметно для себя дошли до ущелья алмазной горы.
– Вот здесь я нашел осколок от корабля Ангелы, – Тагнер замолчал, проглотив комок, подкатившийся к горлу; горькие воспоминания привели их в состояние грустной задумчивости.
Камрин молчал, понимая, что в данном случае сказать ему нечего и они молча стояли, каждый думая о своем.
– Ну, мне пора, Камрин, надо прощаться, – произнес, наконец, Тагнер. – Я выполнил свое обещание перед моей… – он немного помолчал и потом добавил: – Нет, перед нашей Ангелой. Надеюсь, ее душа, увидев тебя, найдет покой, а я возвращаюсь к себе. Там столько, наверное, всего изменилось – новые пилоты, новая техника… Сейчас меня там никто не узнает. Но Ферина зовет меня – я смертельно скучал. Видимо, душа успокоилась за вас, и пришло время, а я хотел бы умереть на своей земле.
Прощание было грустным – Афра волновалась за Тагнера и думала, как примут его на родной планете, Камрин все больше молчал, угрюмо глядя куда-то в пространство. Тагнер же выглядел умиротворенным, словно с души у него упала громадная тяжесть.
