Наталья Мазуркевич - Скандал – не повод жениться!
– Думаю, у него появились планы на этот вечер, – заметил старший брат проказника, обещавшего мне развлекательную программу. Вот они какие, мужчины! Бросил меня одну, наедине со своим братом, а сам ушел гулять с незнакомкой.
– А у нас они есть?
– Как ты захочешь.
– Танан хотел показать мне Альсонский парк, – вспомнила я.
– Мы можем туда сходить. Только давай отпустим дядю. Я сам к утру привезу тебя к ним, – пообещал Танар.
– А Танан?
– Думаю, дядя подождет его, – заверил меня риентанец, глядя на переминавшегося с ноги на ногу брата. Лично мне он казался милым, и если девушка не оценит его усердия!.. Я грозно сверкнула очами, оценивающе оглядывая возможную… А кого, собственно? Подругу друга? Его знакомую? Кажется, я слишком привязалась к мальцу, чтобы не переживать за его душевное здравие. Прискорбно, Мари, и когда ты успела стать такой раззявой?
Мы подошли к Лирану, который стоял, скрестив руки на груди и переговариваясь с Сайларом на своем языке. Заметив наше приближение, они замолчали, а после дядя заботливо спросил у меня:
– Вы не пострадали? – Но взгляд его был направлен на Танара, как будто тот лучше меня знал, успела я пострадать или нет.
– Нет, все хорошо, – успокоила его я. Краем глаза успела заметить, как мой спутник кивнул, подтверждая мои слова.
– Дядя, я сам отвезу Мари к вам. Вы с Тананом можете ехать отдыхать.
– Ты уверен? – серьезно спросил Лиран. – Что справишься? Быть может, лучше мне забрать Мари прямо сейчас?
– Уверен, – резко ответил Танар с непонятным мне раздражением.
– Смотри сам, – поджав губы, разрешил Лиран и обратился ко мне: – Мари, надеюсь, вы хорошо проведете оставшееся время. Если решите, что пора возвращаться, не стесняйтесь, можете отобрать у него инфофон и связаться со мной. Я приеду, как только получу ваше сообщение.
– Спасибо, но я думаю, мы справимся.
– Будьте осторожны, – пожелал Лиран, но опять, глядя не на меня, а на своего племянника.
– Я всегда осторожен, – хрипло заверил его племянник и повел меня подальше от площадки.
– Куда мы идем? – спросила я, разбивая пелену молчания.
– Во дворец. Из него есть прямой переход в Альсонский парк. Раньше этот путь называли дорогой королей. Из зимнего дворца в летнюю резиденцию в случае опасности монарх мог попасть за считаные секунды. Не стоит и упоминать, что зимний дворец разрушили во время одной из войн.
– И до сих пор не восстановили? – Я бросила взгляд на резиденцию. Она не казалась старой. Глядя на нее, я бы не отнесла ее к заявленному историческому периоду. Не было в ней запустения, не чувствовалось старости и уходящей жизни. Даже актеры не могли заставить меня поверить в то, что этот комплекс пережил больше двух тысячелетий.
– Нечего восстанавливать, – с горечью в голосе ответил Танар, открывая передо мною окно. Кажется, сегодня это наш особый стиль передвижений – через окно.
Подсадив меня и дождавшись, пока я не окажусь на другой стороне, риентанец легко перемахнул через подоконник. Разрыв контакта, на который пришлось пойти, заставил меня рассердиться, хотя раньше за мной такого не водилось. Я ожидала, что начну мерзнуть, но вместо этого появилась обида. Мне пришлось закусить губу, чтобы болью отогнать глупые собственнические порывы, оснований для которых не было и не могло быть.
– Я здесь, – заверил меня Танар, вновь приобнимая.
Разумная часть меня хотела фыркнуть, а та, что страдала от обиды, облегченно вздохнула.
«Ну уж нет, так дело не пойдет, Мари. Тебе не полтора года, чтобы нуждаться в постоянном объекте. Твоя психика давно сформирована, и слияние с первым встречным, пусть он и проводит с тобой уже не первый час, никак не может входить в твои планы», – говорила я себе, пытаясь разобраться в противоречивых чувствах. До тех пор, пока нам не пришлось отстраниться друг от друга, у меня и мыслей не возникало, что происходит что-то неправильное. Но, может, поэтому компания Танара резко перестала меня напрягать, напротив, заставляла чувствовать себя лучше?
– Ваша светлость? – робко позвала я, понимая, что выгляжу странно, после того как разрешила звать себя на ты.
– Мари? – Танар остановился и попытался заглянуть мне в глаза. Я отвела взгляд. – Что-то случилось?
– Почему мне хочется быть к вам ближе? – выпалила я, отворачиваясь.
– Ах, ты об этом… – вздохнул риентанец. Улыбка ушла с его лица, как исчезли и прочие эмоции. Он вновь надел маску, а я… вот стоило спрашивать, чтобы остаток ночи иметь под боком бесчувственного робота?! – Думаю, ты и сама поняла причину своего желания.
– Да, но… Это ведь пройдет?
– Пройдет, – успокоил меня собеседник. – И ты забудешь меня, когда покинешь планету и вернешься домой. Думаю, двух недель будет достаточно, чтобы ты полностью избавилась от потребности в моем присутствии.
– А вы? – не могла не спросить я.
– А мне останется только тоскливо вздыхать и смотреть на луну, – заверил меня мужчина.
– Я вам не верю, – хмыкнула я, немного уязвленная его подходом к делу.
– И правильно делаешь. Луну отсюда не видно.
Я фыркнула. Танар был невозможен, но мне нравилось, что он снова начал проявлять эмоции, пусть и дразнил меня.
Охрану мы встретили внезапно, но вместо того, чтобы остановиться и спросить у нас что-нибудь, стражи поспешили свернуть в другой коридор, не решаясь мешать нашим прогулкам. Я вопросительно взглянула на своего спутника, но тот отмахнулся, ничего не объяснив. Я решила не досаждать вопросами. Наверное, так здесь было заведено: уходить при приближении высоких чинов.
В зале перехода не было охраны. Но вряд ли кто-то осмелился бы зайти сюда без причины. Сказать, что место пугало, значило промолчать. Длинный мрачный зал, освещение в котором было побочным результатом нахождения здесь странного светлого сгустка. Он не имел определенной формы, меняясь прямо на глазах, но не выходил за пределы очерченного вокруг него сегмента. И на полу, и на потолке, и даже не стенах имелись метки, отмечавшие границы, но сейчас сгусток висел прямо в центре и являл собой образцовую аномалию, послушную чужой воле. Он и был переходом в Альсонский парк.
– Можно, я его сниму? – взволнованно поинтересовалась я, зная, что только долг может пересилить в моем сознании страх, ибо, глядя на зависшую в воздухе массу, мне становилось не по себе.
– Только для личного архива, – строго предупредил Танар.
– Хорошо, – кивнула я, делая осторожный шажок к переходу, и жалобно добавила: – И может, не пойдем в парк?
– Испугалась? – верно определил риентанец, ступая за мной и удерживая за руку. Хоть какая-то страховка, что не упаду случайно в сгусток.
– Никогда не любила экстремальные виды спорта, – пояснила я, просматривая в ускоренном режиме все, что удалось сегодня наснимать. Некоторые кадры вызывали рвотные позывы, как и те, кто были прямыми участниками событий.
– Это не спорт, – заметил Танар, делая шаг вперед и оказываясь на одном уровне со мной.
– Это хуже, – подтвердила я. – Спорт не столь опасен.
– Разве? – Он явно напоминал о недавно включенных в перечень официальных видов спорта видах боевых искусств. Насколько бы кибернизированными ни были бойцы, человеческий мозг не всегда отличал поломку механической части от ампутации со всем набором повреждений и шоком.
– Ограничения на боях очень жесткие. Участие разрешено только подготовленным бойцам. Но даже там есть правила. Здесь же… Неужели у вас не случались осечки? Неужели все, кто вошел в нее, – я кивнула на начавшую разрастаться сферу, – вышли там, где они задумывали.
– Нет. Они вышли в Альсонском парке. Ни в одно другое место этот переход не ведет, – развел руками Танар. – Как ни старались шаманы – исправить заданные координаты невозможно.
И, не давая мне возможности придумать новую страшилку, он шагнул в границы сферы, протаскивая сквозь нее и меня.
Холодный ветер заставил меня пожалеть о выборе одежды. Шорты были не лучшим выбором для ночной прогулки по северным районам туристического сектора.
– Здесь всегда так холодно? – выстукивая зубами новый вселенский хит от Ледяных драконов, поинтересовалась я, пытаясь вжаться в своего спутника. Это помогло, но не настолько, чтобы можно было списать внезапное похолодание на разрыв контакта, которого и вовсе не произошло!
– Ночью, – подтвердил Танар, высматривая что-то.
То ли фонарики не успели на нас среагировать, то ли в этой части парка они не были предусмотрены, но я чувствовала себя кротом, вылезшим на солнце. Кругом одна кромешная тьма и ничего более. Даже звезды, казалось, исчезли с неба.
– Почему здесь так темно? – послушно семеня за риентанцем, спросила я, путаясь в ногах и пытаясь не упасть, споткнувшись о край бордюра или более прозаичный камень.
