Екатерина Богданова - Правила поведения под столом
Быстро оделась, выбежала из пустой спальни и отправилась на ставшую уже привычной тренировку. Эрингор больше не истязал нас упражнениями и позволял самим выбирать утреннюю программу занятий. Он вообще в последнее время был задумчив и постоянно улыбался. А однажды вечером, когда дом уже погружался в сон, проходя мимо окна, я заметила, как он куда-то уходит. На мой вопрос Энрод только улыбнулся и туманно намекнул на сдвинувшуюся с мертвой точки личную жизнь Родэра.
– Сальфия? – спросила коротко.
– Пусть будут счастливы так же, как и мы с тобой, – ответил Крафт.
После тренировки и посещения отстроенных заново бань все собрались в столовой. Прошел уже месяц с гибели Норвы, но ее стул по общему молчаливому согласию так и не убрали. Это была наша дань памяти человеку, спасшему не только меня, но также Энрода и, возможно, всю нашу операцию.
– Сегодня мы приняли решение ускорить процесс вашего преображения, – витиевато проговорил Оззи, но потом улыбнулся и добавил в своей обычной манере: – Короче, пьем, молодежь! – и водрузил на стол большую бутылку вина ведающих.
– Сначала завтрак, – строго проговорил Крафт, – потом вино, и в подвал.
– А почему в подвал? – испуганно пискнула Торинье.
Энрод обвел всех присутствующих внимательным взглядом и надолго замолчал. Когда он заговорил, все вжались в стулья и даже дыхание задержали.
– Перерожденные решили играть на опережение и спешно готовят свою ведающую. Мы не можем им этого позволить, поэтому тоже вынуждены ускориться. Сегодня вы все, – он снова бросил внимательный взгляд на каждого ученика по очереди, а на Ала смотрел дольше всех, – да, все пройдете четвертую ступень инициации.
– А как же третья? – перебила Зида.
– Для тех, кто не прошел третью ступень, доза будет удвоена. Не стану скрывать – это тяжело и даже опасно. Если кто-то решит отказаться, мы не будем настаивать. Теперь вы все решаете сами. Но не забывайте, что зависит от вашего решения.
Над столом повисло тяжелое молчание. Только Оззи стучал ложкой, беззаботно поедая фруктовый салат прямо из общего блюда.
– Рад, что среди вас нет трусов, – улыбнулся Крафт через пару минут гнетущей тишины. – Давайте завтракать.
– Так я все-таки не поняла – зачем в подвал-то? – снова спросила Тори.
И все уставились на Энрода в ожидании ответа. Крафт молчал. Ответил Эрингор.
– Как бы смешно это ни звучало, для нашей безопасности, – усмехнулся гигант.
– Угу, чтобы вы нас не прибили ненароком, когда перекидываться будете, – пробурчал Озрэн с набитым ртом.
И все опять посмотрели на Энрода.
– Может, все же сначала поедим? – раздраженно проговорил Крафт.
Мы без особого энтузиазма принялись за еду, поглядывая на задумчивых учителей. Я тоже молча ела, но внутри копилось недовольство. Почему он ничего мне не рассказал? В том, что касается дела, Энрод вообще не выделял меня из остальных учеников. Я училась и тренировалась наравне со всеми, и меня это устраивало. А сейчас почему-то стало обидно, что я, так же как и друзья, чего-то не знаю.
Завтрак был окончен, Эрингор открыл бутылку и наполнил ароматным напитком семь бокалов.
– А вы не будете с нами пить? – спросила Тори, кокетливо хлопая ресничками на Озрэна и проводя пальчиком по его руке.
Оззи смутился! Это было настолько необычное и смешное зрелище, что все развеселились, и за столом сразу стало намного уютнее.
– Что я вижу, Рыжий бог покраснел! – засмеялся Крафт. – Пора менять псевдоним, да, Оззи?
– И ничего я не покраснел, – забурчал Озрэн, краснея еще больше. – Пейте давайте, и в камеры.
– В камеры? – вопросили хором семеро будущих спасителей мира.
– Четвертая ступень посвящения несколько отличается от остальных, – пояснил Энрод. – Сегодня вы получите вторую жизнь, кокон, который в случае опасности гибели тела преобразовывается в живое существо и вбирает в себя вашу сущность. А потом по ауре восстанавливает человеческое тело.
– Мы станем оборотнями? – напрямую спросил Тэр.
– Можно сказать и так, – неохотно согласился Крафт.
– Как ворон, – прошептала я.
– Совершенно верно, Арика. Кровные сохранили эту способность, – подтвердил Энрод.
– А вы? – оживилась неугомонная Торинье. – Вы тоже умеете превращаться в зверушек?
Оззи подавился лимонадом, закашлялся и одновременно засмеялся.
– Нет, не все, – улыбнулся Энрод. – Но в минуты сильного волнения некоторые звериные качества проявляются и у нас. Пейте, чем быстрее начнем, тем быстрее узнаете, кому какая ипостась достанется.
Мы взяли бокалы и дружно выпили. Всем, кроме меня и Дьярэка, налили повторно.
– Ну а теперь живо по камерам, детишки! – воскликнул Оззи, вставая. Проходя мимо поднимающегося из-за стола Родэра, похлопал его по плечу и хохотнул: – Зверушка!
Мы быстро спустились в подвал, разошлись по камерам, учителя заперли и опечатали магией двери.
Оззи вещал на весь подвал о том, что бояться нечего, они за нами присмотрят и помогут, если что. После этого «если что» стало еще страшнее. Энрод стоял рядом с моей камерой и встревоженно смотрел через прутья зарешеченного окна. Сначала закричал Альри, я вздрогнула и затравленно посмотрела на Крафта.
– Не бойся, это третья ступень, – успокоил лорд.
Вспомнила, как самой было плохо, и вздрогнула от очередного крика. На этот раз кричала Тори. Только она не просто кричала, она ругалась, очень неприлично и в основном на пытающегося успокоить ее Озрэна. Взглянула на Энрода, он ободряюще улыбнулся. Я улыбнулась в ответ, и улыбка медленно сползла с лица любимого. Он отступил на два шага от окошка и теперь смотрел на меня настороженно. Я тоже перестала улыбаться и почувствовала, что что-то мешает сомкнуть губы. Прикоснулась пальцами и поняла – клыки! Начали происходить изменения со зрением, теперь я видела намного четче, но без ярких красок, подмечая, скорее, нюансы структуры предметов, нежели их цвет. А потом упала, запуталась в платье и забилась на полу, не понимая, что происходит, кем я стала и как управлять новым телом. Выпутаться не получилось, и я застыла, тихонько поскуливая и надеясь, что скоро вернусь к прежнему облику. Главное – не потерять ясность ума, Энрод обещал, что все будет хорошо, значит, причин для паники нет. Где-то поблизости послышались ржание, шипение и рычание. Захлопали крылья. И я завыла.
– Арика, милая, успокойся. Все хорошо, скоро все придет в норму, – прозвучало рядом.
Я замолчала и повела носом. В сознание хлынули непередаваемые ощущения, затопляя, заглушая разум и возрождая инстинкты. Он рядом, он мой! Моя пара. Его запах сводил с ума. Зарычала и рванулась, раздирая платье и освобождая ставшее родным и послушным тело. Подскочила к выходу и встала на задние лапы, опершись передними о дверь. Увидела медленно подходящего к окошку Энрода и заскулила, царапая когтями разделяющие нас доски.
– Эн, ты что творишь! – закричал кто-то.
Но мой мужчина уже открывал дверь, чтобы между нами больше не было преград.
Я отступила, впуская его в свою обитель, а когда он присел на корточки и протянул руку, подбежала и зарылась носом в его волосы, уткнулась в шею, потом не удержалась и лизнула губы.
– У тебя та же сущность, что могла бы быть и у меня. Мы с тобой из одного рода, – прошептал Крафт, поглаживая меня. – Моя волчица.
Стало так спокойно и хорошо. Вдруг в нос ударил противный мускусный запах, и я зарычала.
– Эн, ты чем думаешь? – В дверях появился Эрингор. – А если она вырвется?
Я зарычала громче.
– Роди, уйди. Она чувствует твою кошку, – проговорил Энрод, успокаивающе поглаживая меня.
– Сами вы собаки. Выходи, а то обоих закрою, – безапелляционно заявил Родэр.
И я бросилась на него. Эрингор среагировал мгновенно. Отскочил в сторону и припустил по коридору в сторону оружейного зала. Я бежала за врагом с первобытным охотничьим азартом – схватить, впиться клыками в лицо! Потом резко остановилась. Что я делаю? Лицо! Это не морда такого же зверя, как и я. Это лицо моего друга. Да и я не зверь. Дальше продвигалась шагом, Эрингор уже скрылся за дверью в оружейную. Подошла, толкнула дверь лапой, в нос опять ударил тошнотворный мускусный запах, но я пересилила нарастающую ярость и вошла в зал.
Он был огромен, более двух метров ростом. Серебристо-серая блестящая шерсть покрывала перекатывающееся мышцами массивное тело самца квиры. Я села прямо у двери, прикрыла нос лапой и с благоговением снизу вверх посмотрела на смертоносного, сверкающего кошачьими глазами зверя.
– Арика, любимая, иди ко мне. Только медленно, без резких движений, – послышался от входа тихий голос Энрода.
Чего он боится? Это же Роди. Вот мне совсем не страшно.
