Екатерина Азарова - Охотники за луной. Противостояние
А я… словно завороженная продолжала сидеть на суку, прижимаясь к стволу, не отрываясь, смотря на прекрасное и раненое животное. Тигр… он тоже на меня уставился, причем так пристально, что я боялась даже пошевелиться…
Минута, может чуть больше, тигр снова чихнул и крутанулся вокруг своей оси, словно гоняясь за хвостом. Его тело медленно окутал туман, становясь все плотнее и плотнее, пока окончательно не скрыл. А когда он начал рассеиваться, то показались очертания мужчины. Я подалась вперед, пытаясь рассмотреть кто это. Узнала безошибочно, не выдержала, отшатнулась из-за резко накатившей паники, оступилась и полетела на землю.
Глава 11
Очнулась я от ощущения легкого покачивания. На мгновение задрожала от ужаса, решив, что все повторяется. В голове билась мысль — сейчас я посмотрю по сторонам и обнаружу в кресле, рядом с кроватью, Карризи. Но неизвестность ожидания гораздо хуже всех страхов вместе взятых, так что я все же приоткрыла глаза, стараясь ничем не выдать факта своего пробуждения. Быстрый взгляд и я снова зажмурилась. На секунду задумалась, осмысливая невозможность увиденного, а затем подскочила на постели и во все глаза посмотрела на… Сефера.
Я не могла поверить, что это происходит наяву. Марк сидел в кресле, вытянув ноги и сложив руки на груди, и, судя по всему, спал. Я протянула руку, желая дотронуться до лица, чтобы убедиться, что это действительно он и тут же отдернула ее. Если судить по тому, как он выглядел, то не спал Марк несколько дней, да и чрезмерная бледность, вкупе с заострившимися чертами лица отчетливо говорила, что лучше всего не тревожить его сон. Неужели, все произошедшее со мной было бредом воспаленного разума? Галгария, Карризи, Белый Храм? Возможно ли такое, что Сефер просто догнал меня в ту ночь? Он, а не Карризи, нашел меня в тумане Тариона? В это так хотелось поверить, ведь то, что произошло со мной, так походило на затянувшийся кошмар. И я готова была поверить.
Но сейчас, могла только смотреть на мужчину, жадно разглядывая его лицо, и не решалась пошевелиться. Ушло желание выяснить, сплю я или нет. Марк… Хотелось лишь прикоснуться. Броситься ему на шею, провести пальцами по лицу, поцеловать… Останавливало только одно — если я сделаю желаемое, не выяснится ли, что это действительно сон? А вдруг все же не сплю и все реальность? Могу ли я позволить себе открыто проявлять чувства?
Я прекрасно помнила, как Марк смотрел на меня, тогда, на балу. Да и сам Сефер, не факт, что горел желанием прижать меня к груди и признаться в любви. Вполне возможно, что он перехватил меня лишь для того, чтобы наказать.
Боги, как же я люблю его! Пусть спит, тогда никто не помешает мне просто смотреть на него, если он действительно не сон. А если наоборот… Я выдохнула, неслышно приподнимая подушку, и приваливаясь к спинке кровати. Тут же замерла и затаила дыхание… Сефер пошевелился, недовольно нахмурился, глубоко вздохнул, выдохнул и… открыл глаза. Посмотрел на меня, подняв голову, и я нервно прикусила губу, не в силах понять, что за чувства скрываются в потемневших от усталости серых глазах. Надежда боролась со страхом, порыв, выяснить все наверняка, с робостью, а любовь, которой подвластно смести все на своем пути, с чувством вины.
Марк продолжал внимательно на меня смотреть. И что-то промелькнуло в его взгляде, а уголки губ приподнялись, показывая легкую улыбку, которая тут же пропала, стоило Марку выпрямиться.
— Проснулась? — поинтересовался он, немного склонив голову.
— Ты живой! — не выдержав, воскликнула я, не в силах поверить в происходящее.
Не сон. Это все происходит в реальности! Он жив. Я не убивала его! А все, что мне пригрезилось, на самом деле было кошмарным бредом.
— Есть такое, — откликнулся он, потирая руками заспанное лицо.
— Я думала, что убила тебя, — прошептала я, подтягивая одеяло к груди, ошарашенная его ответом, который доказывал, что я ошиблась. — Я видела, как ты умирал.
— Что именно тебя интересует? — поинтересовался Марк. — Как я выжил или попал ли клинок в цель?
Боги! Нет… Галгария все же не была сном. Но тогда… Как?!
— Скажи мне правду… Я знаю, после такого невозможно выжить. Ты умер на моих глазах… Ты не мог взять и ожить, — всхлипывала я, не в силах оставаться спокойной и не показывать чувств, которые бушевали внутри.
— Ты пошла на все, чтобы получить лунный камень, ты на себе испытала действие покрывала забвения, так почему ты думаешь, что не существует второго дара Сааяры? — усмехнулся Марк, поднимаясь из кресла и садясь на кровать.
— Но как? Он же потерян? — еле слышно сказала я, все еще не в силах поверить, что я сейчас не очнусь и окажется, что все это лишь сон.
— Пояс всегда хранился в семье моей матери, потом был утерян, но мой род смог вернуть его. Вообще, раньше, именно оборотни моего рода являлись хранителями всех даров Сааяры. Увы, покрывало забвения сейчас именно в Белом Храме, а лунный камень в Антарии, но там он нужнее, — пояснил Марк, протянул руку, положил ее поверх покрывала, безошибочно нашел мою коленку и сжал ее.
— Матери? Пояс? Лунный камень? — Эхом отозвалась я, ощущая, как начинает дрожать тело от такого, казалось бы, невинного жеста Сефера. Почему?! Почему я ничего не могу понять по его лицу?!
— Лунный камень вылечил твоего брата, — спокойно пояснил Марк, разговаривая со мной, словно с умалишенной, и я была крайне близка к этому состоянию на самом деле. — Но у пояса свойства гораздо сильнее. Он способен вернуть и мертвого, но только если в нем течет кошачья кровь. И только восемь раз. Ты не ослышалась, — усмехнулся он в ответ на мой безмолвный вопрос, — разговоры про то, что у кошек девять жизней пошли именно отсюда. Так что, поясом и воспользовалась моя мать, когда ты меня прирезала. Знаешь, это было неприятно, — поморщился Сефер, ухмыльнулся и подмигнул мне. — Постарайся в следующий раз этого не делать.
— Живой, — прошептала я, протянула руку, чтобы коснуться Марка, но она тут же бессильно упала. — Живой…
— Буду считать это за радость, — хмыкнул Сефер.
И тут, я вспомнила другие его слова…
— Ален здоров? — тихо спросила я, почувствовав, как в груди начинает разливаться тепло. — Все получилось…
— Только, пока он решил не предавать огласке этот факт, — улыбнулся Марк.
И это понятно. Чтобы вернуть себе трон, нужна поддержка императора. Просто так не выйдет…
О, боги, почему мы сидим и разговариваем, как два незнакомца?! Так хочется, чтобы он обнял меня, сказал то, что я прочитала в его взгляде тогда, в Храме… Перед тем, как кинжал вошел в тело… Что любит, простил, по-прежнему хочет быть со мной… Было ли это на самом деле или привиделось? Но я видела только бурю в потемневших глазах и осунувшееся лицо, а рука так и осталась там, куда он положил ее в самом начале, не делая попыток поменять свое местоположение. Демонов Марк Сефер, Ты целый месяц при каждой нашей встрече старался перевести наше общение в гораздо более близкое, а сейчас, когда нас разделяют не более полуметра, ты изображаешь из себя статую. Сделай хоть что-нибудь, чтобы я видела, ты по-прежнему желаешь меня! Потому что если это сделаю я, а ты никак не ответишь… Я этого не вынесу.
— Как ты вообще оказался в Галгарии?! — простонала я, когда молчание затянулось, и я побоялась, что он сейчас встанет и уйдет. — Что произошло и где мы сейчас?
— Если вкрадце и сначала, то… Ты оставила слишком много следов, чтобы я не нашел тебя, — усмехнулся Сефер, его рука скользнула вверх по ноге, но… он всего лишь поправил покрывало, и начал лениво перечислять. — Разрешение, предъявленное в Храме одному из стражей — стало отправной точкой и позволило проследить весь маршрут в ту ночь. Хотя, я предположил, что ты отправишься домой, и не ошибся. Но там, ты забрала вещи и взяла лошадь. На ней с самого начала стоял маячок, который и привел меня в Прибрежный. Конечно, пришлось немного объяснить тем, кто считал себя владельцами этого района, кто я такой, но это вызвало лишь временные неудобства, и через час я был уже в трактире. Там я нашел не только Брайса, крайне обеспокоенного твоим внезапным исчезновением, ведь сумка с вещами и деньгами так и оставалась закреплена в седле, но и того, кто объяснил, чем была вызвана такая поспешность.
— Не понимаю… Кто объяснил?
— Ран, — скривился Марк. — Братец твоего кэпа.
— Он жив? — буднично спросила я, стараясь не думать над причинами того, почему Сефер так ведет себя. Почему столь безразличен и холоден? Я же помню, какой огонь бушевал между нами. Я и сейчас сгораю, а он…?
— Это недоразумение? Был жив, когда мы покидали Тарион, но я переместил его в каменный мешок крепости перед отъездом.
— А что Брайс? — еле слышно спросила я.
— Жив, здоров и даже счастлив, — хмыкнул Марк и, прищурившись, посмотрел на меня. — Наши разногласия мы тоже прояснили. У меня нет больше претензий к наемнику.
