Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за власть
И доминант растворился, не оставив после себя даже тумана.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Карай, повернувшись ко мне. — Испугалась?
Я отрицательно покачала головой. Я не испугалась, но совершенно забыла, для чего пришла в подвал. Следовательно, все же испугалась? Мысли перепутались, не желая выстраиваться в нужном направлении.
— Зарина, переведи заключенную в лечебницу и не забудь усилить охранные заклинания. Она не должна сбежать, — распорядился советник. После чего обнял меня одной рукой за талию, и в следующее мгновение мы уже стояли в моей гостиной.
— Поражаюсь твоей способности появляться в самых неподходящих местах и в еще более неподходящее время, — усмехнулся маг, подводя меня к дивану и вынудив сесть.
— Кого вы допрашивали вместе с этим монстром? — спросила словно не своим голосом.
— Я бы с радостью все тебе рассказал, но боюсь, что в данных обстоятельствах это было бы весьма неосмотрительно, — произнес он, присаживаясь рядом. — Мы оба знаем, что ты не сможешь защитить информацию… от нее.
Карай конечно же был прав, но неведение страшило меня еще больше, чем сама Немия, на которую советник намекал.
— Ты же можешь наложить печать, чтобы я не смогла никому рассказать, — предложила с надеждой заглядывая ему в глаза.
— Ты, должно быть, шутишь? Неудачная шутка, — напряженно проговорил маг, вставая. — Тебе мало тех блоков, которые наставила эта тварь? Хочешь сойти с ума от перенасыщения заклятиями? Удивительно, что ты еще не страдаешь головными болями и галлюцинациями. Я сам во всем разберусь, сниму все печати, вот тогда и поговорим.
И он повернулся, чтобы уйти. Я вскочила, догнала мага, схватила за руку и потребовала:
— Расскажи хотя бы, куда и надолго ли ты уходишь.
Карай обернулся и с таким удивлением на меня посмотрел… От его взгляда стало неловко, и я попыталась отдернуть руку, но Карай сжал мою ладонь и не желал отпускать.
— Мне хочется верить, что это беспокойство о моей скромной персоне, а не любопытство политика, — усмехнулся он. — Но с чего ты взяла, что я куда-то ухожу? Безусловно, мне придется покинуть тебя, дела не ждут. Но вечером мы обязательно увидимся.
— Анторин сказал, что ты сегодня же отбываешь на поиски руководителя оппозиции, — произнесла я, нахмурившись.
— И с чего он это взял? Об этом даже и речи не было. У меня появилась пара зацепок, но они слишком туманные, чтобы бросаться в погоню за фантомным следом, — тоже нахмурившись, произнес советник. — А когда ты с ним разговаривала?
— Перед тем, как пойти в подвал, — ответила растерянно.
— Либо он прослушивал мои разговоры с Рафэ, либо намеренно отправил тебя туда, чтобы столкнуть с ним, — задумчиво произнес Карай. — Зарина уже на подходе, сиди здесь и жди меня. Мне необходимо побеседовать с нашим императором.
Последние слова прозвучали довольно угрожающе, но я даже не подумала остановить советника. Если Анторин пытался использовать меня в качестве марионетки в какой-то ему одному понятной игре с Караем, пусть Карай с ним и разбирается.
Но, судя по словам советника, он все же обсуждал с Рафэ поиски управляющего оппозицией противника. Окончательно запутавшись в намеках и недомолвках, бессильно упала на диван и даже не отреагировала на приход Зарины.
— Ругал? — с сочувствием спросила девушка.
— Нет, — безразлично пожала плечами.
— Знаешь, а доминарий ведь прав, на тебе столько печатей навешано! Я только сейчас поняла, что меня в тебе настораживает — ты просто кладезь тайн! — сказала телохранительница, забравшись на диван с ногами и пристально разглядывая меня. — Может расскажешь, что происходит? Если уж Карай не может помочь, то и я вряд ли что-то сделаю. Но хоть выговоришься.
— Как бы мне хотелось поговорить с тобой, но это невозможно, — ответила, грустно вздохнув. — Хотя я могу рассказать тебе то, на что нет запретов. По крайней мере, магических. Неосмотрительно с моей стороны, но я почему-то доверяю тебе.
— Я сохраню все твои тайны, — заверила Зарина.
— Я расскажу тебе историю одной маленькой девочки, рано осиротевшей и оказавшейся во власти жестоких, корыстных людей, — начала я с самых истоков своих злоключений.
А потом слова хлынули потоком. Я говорила и говорила, рассказывая об обучении в пансионе, о случайности, по вине которой стала принцессой, о том, как мечтаю спасти своих подруг и скучаю по родным. Зарина слушала не перебивая и даже не шевелясь. Когда же, забывшись, я попыталась рассказать о встрече с Немией, то почувствовала лишь легкое головокружение. По мере рассказа голова кружилась все сильнее, но я не замолкала ни на мгновение, в надежде успеть сказать самое главное. Меня остановила Зарина — схватила за плечи, встряхнула и приказала: «Замолчи!»
Я взглянула на ее встревоженное лицо; перед глазами все плыло, но силы еще остались.
— Она хочет извести всех принцев Возрении, чтобы занять… — Договорить я не смогла, закашлялась и захлебнулась чем-то густым, с металлическим привкусом.
В себя я пришла, уже лежа в своей кровати. Рядом стояли Зарина и Авройя. А по другую сторону кровати выстроились в ряд Анторин, Карай, два смутно знакомых магистра и Рафэ.
— Что здесь происходит? — спросила возмущенно. — Покиньте мою спальню!
— Видишь, Карай, она еще в своем уме, но так и не поумнела, — заявил доминант. — Две печати нарушены — те, что были наложены первыми. Но до конца не сбиты. Блок на вмешательство не поврежден, так что не советую лезть с помощью. Сама выкарабкается, а нет — так не велика потеря. Ты всего лишь наполовину доминант, так что вряд ли умрешь от тоски. Пострадаешь пару десятилетий и найдешь другую, создашь человеческую пару и даже, возможно, породишь парочку метисов. Не отвлекай меня больше по пустякам. Вы с этой самкой не основной мой проект.
Рафэ исчез, а остальные мужчины так и стояли, возвышаясь над кроватью и рассматривая меня, как диковинное создание.
— Так что случилось? — спросила, попытавшись встать. Но стоило мне приподнять голову от подушки, как в висках и во лбу, словно раскаленное железо, опущенное в холодную воду, зашипела боль, змеей пробираясь вглубь головы.
Кажется, я кричала и билась в истерике, стараясь выцарапать эту боль из головы. Меня держали, уговаривали успокоиться, обещали помочь, но я не верила. Никому и ничему. А потом послышался мелодичный женский голос, ласкающий и снимающий боль, как рука заботливой матери.
«Отпусти, позволь ей пройти сквозь тебя! Ты сильна и можешь побороть любую магию», — говорил этот голос, и ему я верила больше, чем самой себе. Позволила боли проникнуть глубже в сознание, разлиться по всему телу, и словно впитала ее, дав раствориться во мне без остатка.
— Она слишком слаба, мы должны найти способ снять блок на вмешательство и разрушить поврежденные печати до конца, иначе они уничтожат ее сознание, — тихо говорил Карай.
— И как мы это сделаем? Я понимаю твое волнение, друг, но Рафэ ясно дал понять, что вмешательство только усугубит ее состояние, — отвечал Анторин. — Она должна сама выкарабкаться. Ведь хватило же у девочки сил надломить печати, хотя я ума не приложу — как ей это удалось?
— Эта малышка неустанно удивляет нас. — По голосу Карая я поняла, что он улыбается, и тоже не удержалась от улыбки.
— Кажется, она приходит в себя, — взволнованно произнесла Зарина.
— Я уже давно слушаю ваши попытки найти решение проблемы, которой нет, — проговорила, открывая глаза и садясь на кровати.
Голова совсем не кружилась, а в мыслях была недоступная вот уже полгода легкость и ясность. Но я ощущала, что еще не освободилась от печатей. Как минимум три пульсирующих ядра магических запретов остались в моем сознании, и с ними я была не в силах совладать. По крайней мере сейчас. Зато теперь я четко знала, что могу поглощать магию. Любую магию. Я буквально растворила в себе те печати, которые пробыли на мне достаточно долгое время. И знание это пришло не само, его кто-то вложил в мои мысли. Уже не в первый раз спасающий меня таинственный голос.
— Не вставай, — строго распорядился Карай. — Отдыхай. Вечером зайду — поговорим.
И советник буквально выгнал всех из спальни, не позволив остаться даже девушкам. Возможно, мне показалось, но он никому не дал шанса расспросить меня о самочувствии и том, как мне удалось выкарабкаться из липкой паутины забытья. Вряд ли он понял, что я сделала с печатями, но осторожность была не лишней. Пожалуй, я даже ему не расскажу о своих новых возможностях. Советник скрывает от меня важную информацию, так почему бы и мне не припасти козырь в рукаве. Отдыхать, как приказал Карай, мне совершенно не хотелось, я была полна сил и не собиралась изображать немощь. Достаточно с меня и того ощущения беспомощности, которое не отпускает с момента зачисления в Пансион искусных фавориток.
