Вера Чиркова - Право любви
– Судя по сообщению сопровождающей их сестры… ваша мать действительно необычная женщина, – как-то загадочно усмехнулась королева.
Глядя на эту непонятную ухмылку, квартерон крепче стиснул зубы и зябко поёжился, ощутив накатившую волной глухую тоску. Родственники жены множились слишком быстро, не оставляя для него рядом с нею ни места, ни надежды.
Как-то странно переглянулись и спрятали глаза анлезийцы, вздохнул незаметно Стан и поставил в памяти заметку – обязательно поговорить тет-а‑тет с зятем. И тут же отвлёкся на голос моряны, более сухо и деловито объявившей, что вторая новость будет не такой приятной.
Оказалось, и в самом деле хорошего мало. Инвард ле Бенедли ответил на исчезновение целой толпы людей, которых королева Сузерда считала своими подданными, введением в столице военного положения. Теперь на каждом шагу стояли посты из преданных ему гвардейцев, из городских ворот, служивших ранее больше украшением, чем входом, никого не выпускали, а каждое судно и каждый хутам перед отправлением обыскивали. Полёты хотомаров вообще разрешались только с пропуском, подписанным самим адмиралом, выдававшим такие документы крайне неохотно.
– И тем не менее нам удалось забрать последних из наших людей, тех, кого мы не смогли отыскать в первую ночь. Это ещё почти сто пятьдесят человек. – Моряна говорила невозмутимо, но Стан видел пробегающие по её ауре проблески довольства и гордости.
Клоны дружно похихикали, услышав эти слова, адмирал, как в анекдоте, искал очки под фонарём. В городе, раскинувшемся по берегам бухты и впадающей в неё реки, запирать ворота и запрещать хотомары, имея дело с морянами, было, по меньшей мере, смешно.
– Есть ещё новость? – спросил Стан, заметив, как королева задумчиво поджала губы, словно решая, стоит ли озвучивать очередное сообщение или следует пока смолчать, и невозмутимо добавил: – Моряна, я ещё не успел сказать, все сидящие здесь входят в мой отряд, и я, как командир, ручаюсь за каждого. Поэтому можешь спокойно рассказывать в открытую, среди моих бойцов нет предателей.
Землянин сделал свое заявление с такой прямотой и жёсткостью, каких от него никто из туземцев не ожидал. И хотя все они постарались мгновенно спрятать свои чувства за невозмутимостью физиономий, скрыть волнение аур было невозможно. Однако больше всех поразилась Майка.
– Стан, а я? Разве я тоже боец?
– Конечно, и к тому же проверенный. – Командир окинул строгим взглядом заинтересованно поднявших глаза подчинённых. – Я прекрасно помню, как ты в одиночку вскарабкалась на крышу летящего в вышине хотомара и отважно резала пузырники. И как потом спускалась на верёвке к раненому погонщику, чтобы помочь ему, и как прятала умирающего в кустах. Да и вообще показала себя очень храброй и преданной девушкой, поэтому по праву занимаешь место в отряде наравне с остальными.
Майка глядела на Стана изумлённо расширенными глазами, до этого момента ей и в голову не приходило посмотреть на свой поступок с этой стороны. А заметив, что её с интересом, словно увидели впервые, рассматривают красавцы-анлезийцы, смутилась вконец, жарко покраснела и уткнулась лицом в плечо крепко обнявшего её Конса.
– Тогда я рассказываю. – Королева постаралась, чтобы холод её голоса остудил накал эмоций. – Человек, которому я передала для расшифровки рисунок Стана, сказал, что ничего тайного в самих знаках нет. Это обычные значки, которыми путешественники раньше метили свои карты. Вот перечёркнутая волнистая черта – это значит, что тропа ненадёжна. Вот она же перечёркнута ещё одной волнистой, но с колючками. Стало быть, в этом месте путники встретили контрабандистов или бандитов. Ну и всё в том же роде. Но! Если попробовать взять из каждого значка самую суть и выразить одним словом, то получится вполне внятная записка. А если предположить, что соответствующее каждому знаку слово оговорено теми, кто переписывается, то получится довольно надёжный шифр. Так сказал эксперт.
– Моряна, не томи, – не выдержала Тина, – что там было, если перевести на русский?
– На русский – не знаю, – насмешливо поддела моряна ученицу, с сожалением думая о том, что совершенно нет времени на тренировки, а у девушки заметно вырос уровень силы, – а на сузердском наречии будет так: «Прежний путь закрыт, пойдем запасным, нужно торопиться, жди знак».
– Ну… – разочарованно протянул Конс, – до такого результата мы могли бы дойти и логическим путём… ясно, что его основные планы нарушены и он собирается действовать по запасным. Но вот как бы узнать поточнее, какую именно каку он затевает?
– Моряна? А ведь ты как-то слишком уж быстро получаешь сообщения… Поделись? – пристально рассматривая русалку, протянул Стан. – Я всё время задумываюсь… почему ты на шаг впереди сухопутных правителей?!
– Придётся признаваться… – Королева подтянула корзинку, выбрала гроздь местного винограда, иссиня-чёрного, мелкого и приторно сладкого, бросила в рот ягодку. – Тина, ты помнишь то зеркало, которое тебе так нравилось в моей комнате, там, на юге?
– Неужели портал? – сразу сообразил Костик. – А почему ты нас через него сюда не отправила?
– Потому что полуэльфы через него бы не пошли, – укоризненно качнула головой королева, пеняя воспитаннице за несообразительность, – их хозяин леса сразу поймает, если пройдут.
– А здесь, в Дилле, зеркала есть? – Конс смотрел с нехорошей задумчивостью. – И если есть… то разве нам так необходимо было плыть на том корабле?
– Если бы на Хамшире было неспокойно, мы забрали бы вас тхиппом, зеркала по пустякам не тратим. Энергия в них не бесконечная, – строго сообщила моряна, – в нашем мире на один переход собирается дней десять, не меньше. Только у жрецов храма Астандиса зеркала работают почти беспрерывно, так они для того и кормят толпы жриц-девственниц.
– Неужели жертвоприношения? – Дэконс немедленно насторожился и тревожно оглянулся на сидящую рядом Майку.
– Нет, – королева даже удивилась, – ужас какой! Неужели у вас так пополняют резерв?!
– Как у нас пополняют, мы не знаем, но раз после Васьки пришла мать, значит, как-то пополняется. Хотя… если учесть, что до этого много лет никто не проходил… может, просто был запас? Так что там со жрицами?
– Их отправляют в главный храм через особые зеркала, пробуждающие особую способность, но далеко не всем это дано. Мастера дали такие зеркала храмам Астандиса, когда в нашем мире начала постепенно таять лёгкая энергия, которая питает порталы и способности людей. Среди жрецов много одарённых, их специально с детства отбирают.
– В моём мире это называется – магия, – важно сообщил русалке Конс, – только у нас, по-моему, с нею ещё большая напряжёнка, чем здесь.
– Ладно, с энергией мы разобрались, про девственниц послушаем как-нибудь в другой раз. – Стан решительно возвращал разговор в деловое русло. – Сейчас меня интересует, как можно узнать, что задумал адмирал?
– Кого-нибудь забросить во дворец? – Глаза Тины загорелись азартом. – Меня, например!
– Ни за что, – не выдержал героически молчавший до этой минуты Тарос. – Тогда лучше – меня.
– Нет! – подняла в решительном жесте руки королева. – Отправлять никого не будем, хотя зеркало в замке королевы есть. Однако после того, как через него ворвалась толпа заговорщиков и расправилась с родителями Лиокании, зеркало перевесили в комнату, которая запирается на несколько мощных замков, и кроме того, полна коварных ловушек. Даже адмирал не знает, как они открываются.
– А кто знает? – сразу заинтересовались клоны.
– Дядя королевы, двоюродный брат её отца. Он заведует в королевстве финансами и является ближайшим советником королевы по всем самым важным вопросам.
– Ришелье, – понимающе переглянулся с клонами Конс, – как пить дать, серый кардинал.
– Но у королевы от него какие-то тайны с адмиралом! – охладила их пыл Тина и, тяжело вздохнув, достала из-за ворота отобранной у Конса чёрной рубахи заветный медальон. – Я хочу вам кое-что рассказать… раньше считала это неважным.
На зал резко обрушилась такая тишина, что сквозь прикрытые ставни все расслышали, как самозабвенно высвистывают свою песенку ночные птицы на деревьях под окнами, упиваясь необычным покоем вечернего города.
– Откуда это у тебя? – почти прошептала моряна, наблюдая, как ученица, полуотвернувшись, привычно нажимает пальцами на заветные крючки.
Не выдержал… открывал несколько раз, если доводилось в дороге ночевать не под открытым небом, и подолгу всматривался в нежные черты, представляя себе, как она смеётся, как поправляет роскошные локоны, разговаривает… с ним, с Костиком.
– Подарили… – несчастно выдавила Тина и подала королеве раскрытый медальон, осторожно зажав в пальцах крошечный пропуск.
