Марианна Грин - Манхатанская ведьма
Луна снова скрылась за тучами, и вересковая пустошь погрузилась во тьму. Я хотел поправить фонарь, чтобы пламя ярче горело, но он отчего-то выскользнул из рук, упал и разбился. Я тихо выругался с досады. Ну, ничего, главное сюда добрались…
Без света фонаря темнота, казалось, сгустилась, стала душной и липкой, как бывает перед грозой. Я вспомнил о Мери, ей, бедняжке, наверно, совсем страшно. И тут, как бы в подтверждение моим мыслям, на горизонте блеснула молния. Через секунду вспыхнула вторая, уже поближе, потом третья – совсем рядом. Но грома почему-то не было… Вместо грома послышался конский топот, и донеслось звонкое ржание. Кто-то быстро скакал сюда. Стук копыт, отдаваясь гулким эхом среди камней, стремительно приближался. Я невольно отступил назад, оперся рукой об скалу и вдруг ощутил, что она подалась и стала медленно двигаться.
В этот миг из темноты на меня вылетел огромный черный конь. Он громко заржал и взвился на дыбы, чуть не задев копытом мою голову. Я едва успел отскочить и спрятался за скалу. Конь фыркнул и заржал снова. Тем временем камень продолжал отодвигаться, должно быть, открывая вход в подземелье. Я снял ружье с плеча и затаился. Послышался шорох. В темноте я ничего не мог различить. Мне показалось, что кто-то появился из-под земли. И тут же я услышал, как под чьим-то сапогом звякнуло стремя.
– Стой, Бэтнуар! – крикнул я, испугавшись, что могу опоздать, и выскочил из-за скалы.
– Кто это? – всадник повернулся ко мне, что-то щелкнуло, и мне в лицо ударил луч света.
Он не сразу узнал меня, но я заметил, что он вздрогнул, когда увидел направленное на него ружье.
– Неужели это Роберт, мой старый друг? – произнес Бэтнуар.
– Я тебе не друг!
– Ты прав, друзей у меня нет… И врагов не может быть, потому что никто не смеет мне мешать!
Он соскочил с коня и поднял свою трость вверх, произнеся какое-то короткое слово. Я нажал на курок, но выстрела не последовало… Снова нажал и снова, но затвор заклинило, и я ничего не мог с ним сделать. Вдруг прямо над нами в небе блеснула молния. Мне показалось, что она коснулась конца трости, которую Бэтнуар держал над головой. В следующий момент он направил ее на меня. Потом все произошло одновременно. Крик Мери, ослепительная вспышка, кто-то вроде бы оттолкнул меня… И вдруг я услышал страшный рев Бэтнуара. Я увидел его, всего черного, объятого белым светом. Это был не огонь, а свет, но он жег его, как пламя. Прошла пара секунд, и Бэтнуар пропал, словно растаял в нем!..
Его конь ускакал… Снова стало темно и совсем тихо. Я совершенно не понимал, что все это значит, что произошло. Может быть, это какой-то его трюк? Я сделал два шага к скале и обо что-то споткнулся… Это была Мери… Она лежала на спине, раскинув руки, и не шевелилась. Я позвал ее, потряс за плечи. Сперва мне показалось, что она не дышит, но, к счастью, я ошибся. Девочка была в глубоком обмороке. Ну вот, все-таки я не смог ее уберечь! Похлопав по карманам, я обнаружил флакончик нюхательных солей, которые, к счастью, захватил с собой, поднял голову… и замер, забыв про соли, про Мери, про все на свете…
Кто-то шел ко мне через пустошь. В темноте я мог видеть только силуэт женщины, озаренный бледным светом показавшейся из-за облака луны… Как она шла!.. Так легко и грациозно, как будто не касалась земли. Я почувствовал, что сердце забилось с удвоенной скоростью, а ноги почему-то стали ватными…
Только одна единственная женщина в мире могла так идти!.. Я боялся додумать до конца эту мысль. Боялся даже в уме произнести имя той, кого она мне напомнила. Сияние лилось ей под ноги… Как тогда, в лесу! Небо со всеми, сколько есть, звездами склонилось к ней, а я старался не дышать, чтобы она не исчезла!
Господи, только бы это не померещилось мне! Иначе я умру… А может быть, я уже умер и поэтому вижу ее?
Она подошла совсем близко. Все такая же несказанно красивая, любимая и родная. Я встречал ее всего три раза в жизни, а потом не видел десять лет, но каждая черточка ее лица была мне родной!.. Порыв ветра растрепал ей волосы, она улыбнулась и откинула рукой длинную прядь со лба.
– Это я, – произнесла она.
Я не мог вымолвить ни слова, просто смотрел на нее и смотрел. Мириам снова чуть улыбнулась и протянула мне руку. Я сжал ее пальцы.
– Это не сон? Ты жива? – едва выговорил я.
– Я не умирала, я была в плену… Все это время я находилась между этим и другим миром. Бэтнуар думал, что сможет меня покорить, но ему это не удалось. Я чувствовала твою любовь. Она сберегла меня. Я вернулась, благодаря тебе…и, конечно же, Мери.
Я оглянулся на Мери. Она уже пришла в себя и теперь сидела на земле, радостно глядя на нас. А я все еще не мог поверить, что сбылось то, о чем я даже не мог мечтать.
– А что же стало с Бэтнуаром? – спросил я, наконец. – Неужели я каким-то чудом смог его победить? Я ведь даже не выстрелил.
Мириам покачала головой.
– Ах, Роберт! Тебя действительно спасло чудо! Он уже направил на тебя свой посох со смертельной молнией, но Мери заслонила тебя собой, и луч попал как раз в волшебный рубин, который висел у нее на шее. Отразившись от него, молния ударила в самого Бэтнуара. Так что, если бы не наша Мери, то не было бы ни тебя, ни меня.
Девочка подбежала к Мириам и та ее обняла. Я еще не мог опомниться, от всего происшедшего у меня кружилось голова. А она улыбалась мне. Я робко спросил:
– Но ты больше не исчезнешь? И не будешь уходить от меня в лес?
В ее карих глазах засверкали было озорные искорки, но она опустила взгляд.
– Не буду, – помолчав, произнесла она. – Я ведь теперь самая обыкновенная женщина. У меня больше нет колдовской силы.
И тут только я заметил, что никакое сияние от нее не исходит. Да и было ли оно сегодня? Может, это мне показалось? Передо мной стояла не богиня, а моя любимая…
Мери сняла цепочку с рубином и протянула его Мириам. Она задумчиво посмотрела на него и сказала:
– Магия сохранилась только в этом камне… Пускай лучше он останется тебе на память. Ведь он сам месяц назад покинул шкатулку Роберта и попал к тебе, чтобы ты с его помощью нас спасла… Ну что, пойдем отсюда? Я видела лошадь неподалеку.
И она сама коснулась моей руки.
Мы нашли черного коня, я посадил на него Мириам с Мери, а сам повел его за уздечку. Мы ехали домой по залитой лунным светом вересковой пустоши и серые валуны уже не казались мне могильными плитами. Я чувствовал себя бесконечно счастливым!
КОНЕЦ.
