Ольга Герр - Эльфантина. Союз стихий
— Ты хочешь мне все волосы выдрать? — Аурика тряхнула головой. — Тебе только лошадиные гривы заплетать.
Элай с корзиной провизии поднимался на второй этаж и слышал отголоски ссоры. Когда он вошел, служанка, пряча лицо в ладони, плакала в углу комнаты. Аурика возвышалась над ней, занеся руку с расческой для удара.
— Стой! — он схватил Аурику за запястье. — Чтобы она не натворила, найдется мирное решение.
— На тебе нет перчаток, — заметила солнечная таким тоном, словно ее коснулась пиявка.
Элай разжал пальцы, и она отдернула руку. Солнечная ждала, что он попросит прощения. Он видел это по ее лицу, но извинения не входили в его планы. Если он и позволил себе лишнее, это целиком ее вина.
— Я запрещаю этой девчонке дотрагиваться до моих волос, — произнесла Аурика. — Она жуткая неумеха. Какую прическу она сделает? Посмотри на беспорядок на ее голове. Она даже себя заплести не в состоянии.
Служанка, громко всхлипывая, выбежала из комнаты. Элай проводил ее полным сочувствия взглядом. Он на собственной шкуре ощутил, каким острым бывает язык солнечной. Она ранит им словно жалом.
— Приведи другую девушку, — потребовала Аурика.
— Это единственная служанка в кабаке, — устало ответил Элай.
— Так найди ее где-нибудь в другом месте. В большом городе должны быть женщины, занимающиеся прическами.
— Мы не на выход в свет собираемся. Чем проще будет прическа, тем лучше.
— Лучше для кого? — вскинула брови солнечная. — Точно не для меня. Что скажут знакомые, если увидят меня в таком виде. Достаточно того, что на мне неподобающее статусу платье.
— О каком статусе ты говоришь? — Элай поднял с пола брошенную в пылу ссоры расческу. — Ты — беглая преступница. Вот весь твой статус. За твою голову объявлена награда.
— Так пусть это будет со вкусом причесанная голова.
— Сегодня я буду добрым, — терпеливо произнес Элай, — и дам тебе несколько вариантов на выбор. Первый — ты заплетаешься самостоятельно, второй — я зову служанку, и она заканчивает начатое, и третий — я беру ножницы и стригу тебя под мальчишку. Выбирай.
— Зови служанку, — исполненным достоинства голосом ответила Аурика. Самообладание никогда ее не покидало. Даже проигрывая, она выглядела так, будто одержала победу.
Наконец, с приготовлениями было покончено. Волосы солнечной были выкрашены, заплетены в косу и уложены вокруг головы. Капюшон плаща надежно скрывал лицо. Элай придирчиво осмотрел девушку. Если не заглядывать под капюшон, то ее можно принять за крестьянку.
— Пройдись, — велел он.
Комната в длину была в несколько шагов. Аурика прогулялась пару раз от стены до стены.
— Так дело не пойдет, — покачал головой Элай. — Ты двигаешься слишком плавно. Ни к чему держать спину идеально прямой. Простолюдинки так не ходят. Посмотри на служанку. Она горбится и смотрит себе под ноги.
— Хочешь, чтобы я неуклюже ковыляла, как она?
— Никто не поверит в крестьянку, расхаживающую, словно она на приеме во дворце.
Аурика попыталась скопировать походку служанки. Казалось, ее частично парализовало. После нескольких неудачных попыток, Элай смирился, что врожденная грация не поддается корректировке.
— Хотя бы не поднимай голову, — попросил он.
Они покинули таверну ближе к вечеру. В сумерках легче миновать заставу. Но до ночи тянуть не стоит. Иначе окажутся среди припозднившихся купцов, а их досматривают особенно тщательно.
Из всех ворот Эльфантины Элай выбрал южные. Дозор на главных воротах всегда был усиленным. Северные в связи с угрозой войны тоже укрепили. Западные вели к пристани, где можно было сесть на корабль и доплыть до островного государства Иллари. Но что там делать? Оставались южные ворота и запасные восточные, но последние по большей части держали закрытыми.
Путь до ворот был не близким. Предстояло пройти полгорода по неблагополучным улицам. Аурика пугалась каждого шороха. Когда на встречу попадался чумазый горожанин из числа бедняков, она вздрагивала и жалась к стенам. Элай как умел успокаивал солнечную. Говорил, что пока он рядом, никто не причинит ей вреда, но она не слушала. Неучтивый наемник был для нее не меньшей угрозой, чем прочие. Никто прежде не приказывал ей, что делать. Даже Лоредан — муж, которому она была обязана повиноваться, ни разу не повысил на нее голос. А за последние два дня она выслушала больше угроз, чем за всю жизнь. Она бы непременно сбежала от наемника, но куда? Она осиротела после смерти Лоредана. Отныне в целом мире никому нет до нее дела.
— Подожди меня здесь, — Элай остановился под аркой между домами. — Я схожу, посмотрю, как дела у ворот. Прикину, сколько там солдат.
— Ты бросишь меня одну? — от страха Аурика забыла, что всего минуту назад мечтала, чтобы наемник провалился сквозь землю.
— Ненадолго. С тобой ничего не случится, если будешь стоять на месте. Я туда и обратно. Соскучиться не успеешь.
Он улыбнулся, подбадривая ее. Бросать ее одну в переулке плохая идея, но брать ее с собой тоже неразумно. Возможно, ворота и все вокруг кишит солдатами. За себя Элай не переживал. Кем бы ни был таинственный наниматель, благодаря которому он попал в дом солнечных, он так и не вернул листовки с его изображением на стены города. И это несмотря на то, что Элай провалил задание. То ли наниматель рассчитывал еще прибегнуть к его помощи, то ли забыл о нем. Элай воспринял это как дар судьбы. Удача редкая гостья на его пути, но если уж взглянет в его сторону, то одарит с лихвой.
Так случилось и в этот раз. Переменчивая, взбалмошная госпожа фортуна по-прежнему к нему благоволила. Скорее всего, его собственные заслуги были не причем, все дело в Аурике. Она подобно талисману приносила удачу.
На воротах стояли пятеро солдат. Обычное количество для второстепенной заставы. Никакого усиления. И это притом, что по столице разгуливала беглая преступница. Не лишним будет проверить наличие засады.
На осмотр ворот и ближайшей территории ушла четверть часа. Людской поток в это время суток достигал максимума: торговцы из соседних деревень возвращались домой после рабочего дня. Кто-то гнал назад непроданный за день скот, кто-то шел с пустыми руками, зато с набитыми деньгами карманами. Элай частенько ошивался в толпе торговцев. Здесь можно было неплохо поживиться, но сегодня это не входило в его планы.
Они с Аурикой сольются с толпой. Это реальный шанс выбраться из города. Он заторопился назад к девушке. Нельзя терять ни минуты, наплыв людей схлынет через полчаса.
Шел быстро, но не переходил на бег, опасаясь привлекать внимание. Достаточно того, что идет против течения. Но шестое чувство настойчиво толкало вперед. Так много людей! Не стоило оставлять Аурику одну. Она совершенно беспомощна и в случае угрозы не постоит за себя.
Элай ускорил шаг. Сердце качало кровь быстрее обычного. Каждый удар отдавался в висках. Шум толпы отступил на задний план. Окружающее отдалилось, спряталось за прозрачной, но непроницаемой стеной. Он не ощущал толчки, которыми его щедро одаривали горожане. Но когда в невнятном гуле прозвучало его имя, слух обострился до предела.
Элай бросился вперед, не таясь и не разбирая дороги. Кажется, он сбил кого-то с ног. Впрочем, он не был уверен.
Аурика четко выполнила указания. Стояла ровно там, где он велел. И все бы хорошо, не возвышайся по бокам от нее двое мужчин непрезентабельного вида. Один протянул перепачканную в саже руку и коснулся щеки солнечной. Вид грязных пальцев на бархатной коже вывел Элая из себя. Кем возомнил себя этот скот? Как смеет он дотрагиваться до нее?
Элай выхватил кинжал еще до того, как добрался до жертвы. Он нанес удар без предупреждения. Лезвие пропороло рубаху и вошло под ребра со стороны спины. Мужчина издал булькающий звук и завалился набок. Элай с садистским удовольствием наблюдал за тем, как рука мужчины безвольно упала вдоль туловища. Больше он никого не коснется. Напарник раненого дал деру, бросив друга умирать.
Элай подхватил тело под мышки и втянул в проулок, подальше от любопытной толпы. Там в тени он бросил его умирать. Вытерев кинжал о брюки, он вернулся к Аурике.
— Ты в порядке? — он заглянул девушке в лицо, наполовину скрытое капюшоном.
Ее губы подрагивали, глаза были полны непролитых слез.
— Оказывается, когда надо, ты помнишь мое имя, — усмехнулся Элай.
Он надеялся ее разозлить. Обычно она вспыхивала, как хворост, от любого его замечания, но только не сейчас. Элай поморщился с досады. Нашел время острить. Бедная девочка едва стоит на ногах от страха.
— Успокойся, — он осторожно коснулся края плаща, — они ушли. Обещаю, впредь не бросать тебя одну.
— Они собирались меня обокрасть и, — она сделала пауза, позволив Элаю додумать, что еще хотели с ней сделать эти двое. — Я испугалась и позвала Лоредана, но потом вспомнила, — она всхлипнула, — вспомнила, что его больше нет.
