Ольга Куно - Жена по призванию
Потом Дамиан устроился между толстыми ивовыми корнями, прислонившись спиной к стволу и усадил меня к себе на колени.
– Ты изменилась, – серьезно заметил он, внимательно разглядывая мое лицо.
– В худшую сторону, – кивнула я.
Не раскаивалась, просто констатировала.
– С чего ты взяла? – качнул головой Дамиан. – Просто… во взрослую.
– Я убила человека, – напомнила я о том, что представлялось мне наиболее греховным из всех совершенных мною поступков.
Как за эти дни, так и за всю предыдущую жизнь.
– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я его пожалею? – Дамиан говорил спокойным тоном, но его лицо потемнело. Он вздохнул и пожевал губами, подбирая слова. – Ника, так бывает. Это все равно что война. А на войне приходится убивать. Это не значит, что все, кто воюет, – закоренелые грешники или что им с самого детства твердят, будто человеческая жизнь ничего не стоит. Они самые обыкновенные люди, такие же, как и все, но попавшие в обстоятельства, при которых иначе нельзя. Очень для многих в первый раз это является шоком. Но шок проходит. Как бы цинично ни звучало, но и к такому привыкаешь. Тебе совершенно не в чем себя винить. Уж если на то пошло, это я виноват в том, что ты вообще попала в подобную ситуацию. Но я, наверное, не умею говорить об этих вещах так, как надо. Поэтому если захочешь, можешь сходить к жрецу. Потом, когда мы выберемся из этой передряги. Ну или попробуй поговорить с этими своими новыми приятелями, – с сомнением добавил он, кивая на кустарник.
Я улыбнулась.
– В чем в чем, а в подобных метаниях они меня не поймут. У них… очень своеобразные представления о морали. Хотя мораль у них есть, я это точно знаю, вот только не смогу ее объяснить. Интуитивно чувствую, а разложить по полочкам не смогу. – Я задумалась. – Они убивают или грабят с легкостью, не говоря уж о таких мелочах, как прелюбодеяние или жульничество. Но при всем этом они безгранично преданы друг другу. Ты знаешь… – Я на мгновение замолчала. Сплетничать о своих новых друзьях казалось неправильным. Но в то же время мне так долго не с кем было поделиться чем бы то ни было, и этого так не хватало. К тому же я ведь говорила с Дамианом, а не с кем попало. – Мне кажется, что у Нэт что-то было с Алонсо, – призналась я, понизив голос. – Ничего серьезного, просто так, поскольку они проводят вместе много времени. И еще… – Я покраснела, словно речь шла о моей собственной распущенности. – По-моему, и с Дэном у нее тоже что-то было. Хотя, наверное, я просто думаю о них хуже, чем надо, – поспешила исправиться я.
– Да у них наверняка все это было сразу втроем, – вполне спокойно пожал плечами Дамиан.
Говорил он таким будничным тоном, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
– Что?!
– Ничего, забудь, – быстро сказал он, видя ужас и отвращение, исказившие мое лицо.
А я начала понимать, что, видимо, испортилась пока не окончательно. Должно быть, горизонты по-прежнему оставались широкие.
Я поерзала, устраиваясь поудобнее, потерла глаза, а затем зевнула.
– Ты устала, – проговорил Дамиан. – Отдохни. Хочешь поспать?
Я кивнула. Приведя себя в порядок, мы перебрались поближе к костру, и там Дамиан помог мне улечься на одеяло.
– Посидишь со мной? – спросила я, отчего-то вспоминая замок и тот вечер, когда в моей постели неожиданно обнаружился посторонний гонец. – Немного.
– Конечно, – ответил Дамиан, беря меня за руку.
Против обыкновения, я уснула очень быстро: сказались волнения и накопившаяся усталость.
Когда я проснулась, было совсем темно. Веселый костерок трещал, разгоняя ночные кошмары, его свет выхватывал кружащую над берегом мошкару. Крохотные звезды с любопытством подглядывали за непрекращающейся даже в ночи жизнью. До моего носа донесся запах рыбы: кажется, наемникам все-таки удалось что-то наловить, и теперь они варили уху. Старенький, видавший виды котелок, обычно хранившийся в одном из дорожных мешков, сейчас был пристроен над огнем. Нэт время от времени помешивала закипавшую в нем жидкость. Дамиан, Алонсо и Дэн тоже сидели возле костра.
– А карпы в Ансилоне водятся? – с любопытством осведомился Дэн.
– Нет, – усмехнулся Дамиан. – Не водятся. Но там другой рыбы достаточно. Надо только знать, какая съедобная, а какая – нет, иначе долго не проживешь.
– А что, есть ядовитая? – поинтересовалась Нэт.
– Есть, – кивнул Дамиан, разламывая о колено толстую ветку и подкидывая обе половины в костер. – Притом красивая – залюбуешься. Красно-синяя чешуя, блестит на солнце. А съешь пару кусочков – больше часа не протянешь.
– М-да, невесело, – подытожила наемница. – Уж лучше здесь, без всякой экзотики. Может, впечатлений и меньше, зато все просто, привычно и без сюрпризов.
– Давно это ты жила просто и без сюрпризов? – фыркнул Дэн.
Нэт коротко рассмеялась.
– Я вот про другое слышал, – неспешно протянул Алонсо, откидываясь назад и ложась, опираясь локтями о землю. – Будто бы есть в Ансилоне такая рыба, которая сама с легкостью сожрет человека. Ставлю девять против одного, что вранье. Ну так как же?
– Так-таки живого человека целиком не сожрет, – отозвался Дамиан. – Но вот палец откусить может запросто, есть такая рыбка. Правда, мало где водится, даже в Ансилоне.
– Готово! – объявила Нэт, в очередной раз попробовав уху.
Дэн перебрался поближе к костру и, осторожно сняв котелок, поставил его на землю.
– Ждем, пока остынет, – объявила наемница.
«Интересно, когда остынет, меня будить придут или сами все сожрут?», – сонно подумала я.
– Ну что же, пока мы все равно ждем, ответьте-ка мне, ребята, на один вопрос.
Голос Дамиана прозвучал предельно серьезно, и его интонация плохо вписывалась в предшествовавший разговор.
– Ого, – перемена тона не укрылась от внимания Нэт, – чувствую, сейчас мы получим нагоняй, вот только пока точно не знаю, за что именно.
– Мы все внимание, – заверил Алонсо.
Дамиан подался вперед; в его позе теперь не осталось и следа от былой расслабленности.
– Зачем вам понадобилась моя жена? – прямо спросил он.
Я расширила глаза от удивления. Что он хочет сказать? Опять предательство? От них? Может, конечно, я все та же наивная дурочка, что и год назад, но почему-то в такой поворот событий мне верилось с трудом.
– Может быть, я что-то путаю, – усмехнулась Нэт, – но, сдается мне, это мы понадобились твоей жене, а не наоборот.
Наемница единственная из всей компании обращалась к Дамиану на «ты»; похоже, ее отношение к условностям было наиболее пренебрежительным.
– Я уточню свой вопрос, – не стал спорить Дамиан. – Почему вы согласились ей помогать?
– Возможно, вы не в курсе, – вкрадчиво произнес Дэн, – но ваша супруга посулила нам двести золотых за ваше спасение. Мы – наемники, это наша работа – помогать людям. За достойное вознаграждение.
Алонсо одобрительно хмыкнул.
– Вот именно – посулила, – ухватился за выбранный Дэном глагол Дамиан. – Вы не могли эти деньги увидеть, пощупать или услышать, как они звенят. Откуда вы знали, что Ника – действительно виконтесса? Что у нее действительно будет чем вам заплатить? Вы взялись за работу, не имея никаких гарантий и не получив задатка в размере хотя бы двадцати пяти процентов от суммы. Наемники так не поступают. Поэтому я повторяю свой вопрос: что вам понадобилось от моей жены?
Тон Дамиана был жестким. Я внутренне напряглась. Мне казалось, сейчас наемники оскорбятся, что с ними так разговаривают после всего, что они успели для нас сделать. Но нет, вместо этого над рекой за компанию с дымом поплыл звонкий смех.
– А ты молодец, парень, хорошо соображаешь! – все еще смеясь, похвалила Нэт.
– Логическое мышление – ценная штука, – поддержал ее Дэн.
– Вот только увы: в наших поступках с логическим мышлением не разберешься, – развел руками Алонсо.
Они снова рассмеялись.
– Мы – ребята такие: что хотим, то и делаем, – заявил Дэн. – И так строим свою жизнь, чтобы никому не давать отчета. Ни шерифам, ни богам, ни даже логике. Иногда палец о палец не ударим, если за это нам не заплатят солидный куш. А иногда возьмем да и сделаем доброе дело совершенно забесплатно.
– Или недоброе, – подхватил Алонсо, вызвав тем самым очередную волну смешков.
– В общем, захотели помочь твоей жене – и помогли, – подытожила Нэт. – Только не думай, что денег теперь не возьмем! – поспешила она позаботиться о том, чтобы Дамиан не сделал неверный вывод. – Не такие уж мы бескорыстные.
– Денег мне не жаль, – отозвался Дамиан. – Когда доберемся до замка, получите все, что вам обещано, и даже больше. Я не страдаю черной неблагодарностью. Но обидеть свою жену не позволю. И предупреждаю сразу: любого, кто попытается причинить ей вред, порву на куски. И это не метафора.
