Екатерина Флат - Академия попаданцев
– Нет, это же катастрофа! Настоящая катастрофа! – голосил кто-то. – Провал в Ничто средь бела дня! Хорошо, хоть не в корпусах произошло, да и не провалился никто! Но ведь это может повториться в любой момент! Где угодно на территории академии! Это же такая паника начнется!
– Пока что единственный, кто наводит панику, это вы, почтенный Галидиус, – сухо перебил ректор. – Я согласен, ситуация из ряда вон, и мы не должны допустить повторения. Но не в наших силах остановить процесс разрушения. Вся надежда на избранную. Элимар, как сегодня все прошло? Тебе удалось прочувствовать ее? Есть хоть какая-нибудь зацепка?
– Никакой, – мрачно отрезал Элимар. – Избранная совершенно непробиваема для ментальной магии. Мне не удалось уловить даже крохотный отголосок ее мыслей. И уж тем более прочувствовать ее способности. Я сначала решил, что у нее при себе какой-то мощный защитный артефакт, но ничего подобного.
– А если имеет место вмешательство со стороны? – задумчиво начал третий, по голосу я узнала в нем преподавателя боевой магии. – Дело в том, что еще у меня на занятии произошло кое-что странное. Я сначала не придал этому значения. Видите ли, когда избранную атаковал один из студентов, чья-то сторонняя магия смягчила удар. Возможно, девушку пожалел кто-то из сокурсников. Но кто? Его магия мне совершенно не знакома. Потому я сначала и решил, что это был всплеск силы самой избранной. Так, может, и сейчас от ментальной магии ее защитил кто-то?
– Однозначно нет, – Элимар был непреклонен. – Для меня никакая магия не преграда. Скорее всего, загвоздка именно в прирожденных способностях избранной. Я бы мог обойти эту защиту. Но мне понадобится Призма Имелата.
– Мы уже обсуждали этот вопрос, и моя позиция не изменилась, – отрезал Августис. – Артефакт применять слишком рискованно. Чуть-чуть перегнешь палку со своей ментальной магией, и все, вместо избранной получим заикающуюся сумасшедшую.
– Башку избранной оторвать! Скормить ее жабокрылым слизнякам! – гундосо вставил кровожадный попугай, но тут же заглох. Видимо, под суровым взглядом ректора.
– Может, снова заняться пророчеством? – робко произнес какой-то незнакомый голос.
– А что толку им заниматься? – вспылил другой. – Давай раз в пятисотый все вместе наведаемся в библиотеку! И что? Уйдем оттуда с тем же, что и обычно. Глупо продолжать надеяться на пророчество. Нам остается только ждать пробуждения сил у избранной.
– Есть еще проблема, – снова заговорил преподаватель боевой магии. – После появившегося вчера провала в Ничто по академии поползли слухи. Глядишь, так и паника начнется.
– Значит, нужно студентов чем-то отвлечь, – задумчиво произнес Августис.
– И чем же? – проворчал тот, кого ректор назвал Галидиусом. – Учебой, как видите, они не слишком-то отвлекаются.
– Придумайте им какое-нибудь мероприятие пограндиозней. Пусть этим займут себе головы. Есть идеи?
– Крушить! Ломать! – вновь заголосил попугай. – Игры на выживание!
Но его предложение проигнорировали.
– А что тут думать? – хмыкнул преподаватель боевой магии. – Им бы развлечение какое-нибудь. Турнир или там бал какой-нибудь.
– Турнир – слишком опасно, – возразил ректор, – нам сейчас излишние всплески магии уж точно ни к чему. А вот с балом затея интересная…
Дальше мы с Бонифацием не слушали, кто-то направился к двери, и мы тут же поспешили удрать с места преступления, пока нас не застукали.
– И что ты обо всем этом думаешь? – растерянно поинтересовалась я, пока мы шли к жилому корпусу.
– Я думаю, что не завидую тебе, – единорог недвусмысленно взглянул на меня из-под солнечных очков. – Похоже, на тебя решили возложить ответственность за существование академии.
– Тогда академии хана, – мрачно буркнула я. – И мне вместе с ней.
Глава 7
В лесу было хорошо. Особенно в ночное время. Настолько хорошо, что я, сидя на траве на берегу таинственно мерцающего озера, начала декламировать стихи:
Но ветер замрет над ветвями,И смолкнет таинственный отзвук,И полночь играет тенями,И полон молчанием воздух.И странным, и смутным, и нежным –Печаль над вселенским покоем.И в сердце тоска – о Нездешнем…[1]
– Представляешь, Уня, академия ведь разваливается, – сказала я со вздохом. После стихов меня пробило на откровенность. – Избранная должна всех спасти. И все думают, будто избранная – это я! А я ведь ни разу не избранная, – очередной вздох получился особенно тяжким. Я подняла глаза к темному небу, усыпанному далекими звездами. Интересно, настоящее оно или какая-нибудь иллюзия, сотворенная руками человека? Трудно представить, будто вместе с кусочком мира среди Ничто есть также кусочек неба и звезды на нем. Ведь звезды – это, должно быть, другие миры? А Ничто находится вне пространства.
– Может быть, развалится, – согласился дракончик. Он лежал у меня на коленях, положив узкий, острый подбородок на раскрытую ладонь. Я сначала упиралась и жаловалась, что от него делается щекотно, но потом сдалась. Когда Уня пригрозил меня покусать и не выпускать из сна до тех пор, пока не соглашусь вот так с ним посидеть. После первого укуса-то я и поверила в его угрозы. – А может быть, не развалится.
– Что ты хочешь этим сказать? – заинтересовалась я. Неужели есть какая-то надежда?
– Никогда нельзя быть ни в чем уверенным заранее, – Унь-Тьвань дернул хвостом. Наверное, этот жест он использовал вместо пожатия плечами.
– Но я ведь не избранная. А все надеются на меня.
– Избранными не рождаются, – глубокомысленно заметил дракончик.
Некоторое время мы сидели молча. И вокруг тоже было тихо – только временами дул слабый ветер, тихо шелестя листвой. Ночные тени медленно танцевали на земле под светом луны, серебрились искристые блики на озерной глади. Трава чуть покачивалась, по коже скользили прохладные касания воздуха, а внутри по телу бегали колючие иголочки. Уня снова светился.
– Может, какая-нибудь другая избранная подойдет? – предположила я. – У нас же целая Академия попаданцев. Должны ведь найтись и другие избранные?
– Избранные? Есть, конечно. Только многие из них для чего-то другого избраны, миры их ждут. Я чувствую такие вещи.
– Миры? Ждут? – недоверчиво переспросила я.
– Конечно, – кивнул Унь-Тьвань. Наверное, забыл что и без того лежал прямо на моей ладони. А так получилось, будто он руку мне проткнуть вознамерился. Я ойкнула. Хотела отобрать у него свою руку, но дракончик не отпустил – всеми лапами уцепился, зараза! И невозмутимо продолжил: – Иногда миру требуется кто-то, кого среди его жителей нет. Темного властелина победить или, наоборот, обзавестись темным властелином, чтобы темный народ, да всяких монстров дисциплинировать. Артефакт какой-нибудь создать, магическое изобретение придумать. Не важно. Главное, что есть необходимость, а существа, способного выполнить важное дело, нет. И тогда мир призывает создание другого мира. То создание, которое подходит ему для достижения цели.
– Значит, не бывает случайных попаданцев? Всех выдернули из родного мира с какой-то целью?
– Именно так.
– Хм… мне еще на вводной паре показалось странным, что всех попаданцев называют особенными. Думала, это какой-нибудь психологический прием. Ну, чтобы все чувствовали свою важность и старательней занимались.
– Все попаданцы действительно особенные. Почему-то заурядные личности мирам не нужны. Наверное, своих хватает.
– Наверное, – закивала я, соглашаясь. – Слушай, а если я здесь оказалась, так, может, тоже неспроста?
– Ты? – дракончик скосил на меня желтый глаз. – Миры тебя не ждут.
Угу, даже Земля. Кто я там? Студентка-неудачница?
– А сама академия? – уточнила я с надеждой. Очень уж ответ показался мне подозрительным. Я ведь не о мирах спрашивала.
– Академия и все это место нуждаются в избранной. Но тебя это место не призывало.
И почему-то до того обидно стало. Я, конечно, к подвигам не стремилась, но могла ведь надеяться хоть на что-то? Ну, там, к примеру, помочь найти избранную, стать оруженосцем рыцаря… тьфу ты, сама не понимаю, что за бред в голову лезет. Наверное, так странно на меня действует удивительная красота ночи – прохладный, упоительный воздух, сверкающее серебристыми искрами озеро, мягкая и гладкая трава под свободной от Уни ладонью. Гладишь ее, словно атлас.
– Может, хоть знаешь пророчество о настоящей избранной?
– Возможно. Только не помню я, все забыл, пока спал статуэткой. – Впрочем, в мечтательном, умиротворенном голосе дракончика не было ни капли сожаления. Он, похоже, был жизнью абсолютно доволен.
* * *Второе занятие ментальной магией на неделе – нет, ну где это видано! Честное слово, если б не подслушанный благодаря Бонифацию разговор, я бы вообще больше на пыточные пары не ходила. А так я поняла – если не приду на пару, Элимар выловит меня где-нибудь в коридоре, запихает в темный угол и будет пытаться считать мысли. А если снова глюки начнутся? Уж лучше пусть это произойдет на занятии на глазах у всех, чем в темном коридоре. Мало ли, до чего галлюцинации меня доведут? Вдруг на Элимара начну кидаться с поцелуями? Ну, в продолжение защитных эротических мыслей. Словом, я решила, что пойти на пару и добровольно предоставить себя для экспериментов будет гораздо безопаснее. Если не для психики, то для организма в целом.
