Карина Демина - Леди и война. Цветы из пепла

Кем я становлюсь?

Не Кайя, но именно я сама. Мне ведь не жаль Игэна Безземельного. Не потому, что он заслужил смерть. Не потому, что при возможности расправился бы и с Кайя, и со мной, и со всеми, кто находится в замке. Не потому, что смерть его выгодна теми слухами и сомнениями, которые она породит.

Мне просто не жаль. Ни абстрактно. Ни по-человечески. Никак вообще.

И переживаю я скорее из-за отсутствия жалости, которая была бы естественна в данной ситуации. Хоть ты истерику устрой, чтобы человеком себя почувствовать… но на слезы не тянет, а швырять чужую посуду – невежливо, да и до посуды этой далеко добираться. Рядом же со мной лишь фетровая шляпка, а ее бросить рука не поднимется.

…Кайя…

Он держится рядом, но в стороне, тактично не мешает мне предаваться самокопаниям.

…я сильно изменилась?

…нет.

И молчит. Минуту. Две. Десять. Невыносимо слушать тишину.

…жалости на всех не хватит, сердце мое. Ты ведь не безразлична к тому, что происходит с Йеном. Или с нашей дочерью. Со мной. С дядей, с Урфином… тебя хватает на многих. Но не на всех.

Он садится на пол, рядом, прижимается щекой к моей ладони.

…видишь, ты переживаешь из-за того, что мне плохо. Из-за гипса тоже.

…его рано снимать!

…в самый раз. Пользы от него нет, а мешать – мешает.

Его шрамы на голове не исчезли. Почему-то мне казалось, что если Кайя избавится от блока, то и от шрамов тоже. Но эти безопасны, в отличие от тех, которые внутри.

На душу гипс не наложишь.

…всего неделя!

…девять дней. Это больше, чем нужно. Йен не совсем человек. Вернее, сейчас он скорее не человек.

…ты тоже таким был?

Он жмурится и запрокидывает голову, позволяя гладить шею. Черного за эти дни стало меньше.

…наверное. В этом возрасте инстинкты сильнее разума, это увеличивает шансы на выживание. Так Ллойд говорит.

…как он?

…с ним… непросто иметь дело. Он спрашивает о том, о чем бы я не хотел говорить, и давит, пока ответ не получит. Но потом действительно становится легче. Он считает, что мне следует поделиться с тобой, и, наверное, прав, только…

…когда сам поймешь, что тебе это надо. Хорошо?

Когда он вот так на меня смотрит, у меня голова кругом идет. И краснеть начинаю, как девочка.

…ты очень красивая. Иза, нам скоро придется уехать.

А я думала, что есть время до осени. Осень ведь еще не скоро.

…если еще наступит.

Как-то не по вкусу мне нынешнее его настроение. Что за лирика декаданса? И, захватив рыжую прядь, дергаю.

– Выкладывай.

…Хаот не желает отступать. К войне они не готовы, но попытка прорыва будет. И скорее всего, недалеко отсюда, чтобы в случае неудачи можно было обвинить меня.

Вот тебе и мирные семейные посиделки.

Когда же это все закончится?

Кайя просто снимает меня с подоконника. В его руках уютно и надежно, вот только не следует обманывать себя. Хаот… это куда серьезней, чем мятежники и пушки.

– Не бойся. – Шепот Кайя прогоняет страх. – Мы ждем их. Мы готовы к встрече. И нам нужно лишь узнать место… они сами скажут. Уже почти сказали.

Он меня баюкает, как ребенка, я себя ребенком и чувствую.

Помню глянцевые каменные глаза мага, в которых я почти утонула. Волю, почти сломавшую Сержанта… собственное желание подчиняться.

…его больше нет. И других не будет. Мы закроем мир, но… нам нужна энергия. Хаот ее предоставит.

…закроете…

…не насовсем. Так уже делали после войны. Система рекомендует пару сотен лет… пара столетий мира – это же много. Нам хватит.

Не только нам, но чего это будет стоить? Я уже усвоила, что у всего здесь есть цена.

…справимся, сердце мое.

Я верю ему.

Что мне еще остается делать, не плакать же в самом-то деле? Кайя обнять. Закрыть глаза и слушать такой знакомый ритм сердца. И утешая себя, думаю, что я буду рядом.

…к сожалению, да. Мы с Ллойдом перебрали все возможные варианты, но я должен буду полностью себя контролировать. А это возможно только в том случае, если ты рядом.

Меня, в отличие от Кайя, данный вариант всецело устраивает.

Он же вздыхает и утыкается носом в макушку.

Гипс Йену все-таки снимают, несмотря на то что я не слишком верю в столь быстрое срастание костей. Но док твердит, что все замечательно.

Кайя с ним согласен.

А Йен, маленький рыжий лис, просто-таки счастлив избавиться от обузы. Он трогает ногу, покрасневшую шелушащуюся кожу, поворачивает влево и вправо, вытягивает стопу и пальцами шевелит. На ноги становится сам и первый шаг делает осторожно, словно наново к ноге привыкая. От ботинок отказывается, шлепает босиком.

…Иза, он не способен простудиться. Подхватить корь, ветрянку, свинку… что там еще?

…много чего. У меня большой список.

…и весь твой список тоже.

Йен держится за мою юбку, но с видом предельно независимым. Во второй руке он несет обломок гипса.

…не ворчи, сердце мое.

…буду.

Хочется мне. И вообще, отбирать у женщины возможность иррациональных переживаний бессердечно. Я лучше буду волноваться о том, что пол холодный, сквозняки гуляют и местные крысы переносят чуму, нежели о грядущей встрече с магами Хаота и призраке апокалипсиса, который маячит где-то вдали. Со сквозняками я хотя бы бороться могу.

…что мне сделать, чтобы тебя успокоить?

…ничего. Это… просто слабость. Я справлюсь.

Кайя целует мою руку, проводит большим пальцем по линии жизни, которая тянется до самого запястья, и значит, я проживу долго.

Мы оба проживем долго.

И черт побери, счастливо, поскольку иначе все эти танцы не имеют смысла.

…все будет именно так, сердце мое. Так и никак иначе.

Письмо принес Урфин и, протянув мне мятый конверт, скрепленный парочкой восковых печатей, сказал:

– Я не вскрывал.

Вот и мне как-то не хотелось.

«Драгоценная моя хозяйка…»

Почерк размашистый, неровный. Строки ползут то вверх, то вниз. И крупные буквы, растянувшиеся было, вдруг мельчают, словно жмутся друг к другу в страхе.

«Не так давно случилось мне встретиться со старым другом, человеком общительным и несдержанным на язык. Кое-что из его рассказа, полагаю, представляет интерес не только для меня…»

Второй лист сложен и запечатан.

«…но оставляю за тобой право распорядиться информацией по собственному усмотрению. Если супруг твой пребывает в более здравом уме, нежели в нашу последнюю встречу, предоставь это дело ему. В противном случае разбирайся сама. Уверяю, что в силу некоторых обстоятельств мой друг был предельно искренен и рассказ его заслуживает доверия.

В остальном же в городе становится скучно.

Суета. Кровь. Призывы защищать свободу.

На Оружейном дворе льют пушки. Порох тоже делать наловчились. Вот только закупкой материалов ныне занимаются сомнительного свойства людишки, а мастеров грамотных на Площадь Возмездия спровадили, оттого и сомнения меня, драгоценная моя хозяйка, разбирают в том, что пушки эти способны сделать больше одного выстрела. Но выглядят солидно.

Поговаривают еще, что нашелся хитрый человек, который велел делать пушки из гипса, а сверху красить бронзовой краской. Что будто бы выглядят они точь-в-точь как настоящие, особенно если с городских стен рассматривать. И что идея эта многим по душе пришлась.

Идиоты.

Нет, я понимаю, что гипсовые пушки куда дешевле бронзовых, но чем они стрелять собираются? Листовками? Или «Голосом Свободы», тираж которого в последние дни не распродается, поскольку те, кто новости берет из газет, их себе ныне позволить не могут. Те же, кто обладает средствами, больше озабочен сохранностью этих самых средств.

К слову, хочу предупредить, что, по официальной версии того же «Голоса», супруг твой был казнен в третий день лета на площади, а тот, кто выдает себя за Кайя Дохерти, есть самозванец и ставленник угнетателей народа. Народ же готов отстаивать свои права с оружием в руках… во всяком случае, тот, кому сбежать не удалось. Оружия в руках у него много, вот только вопрос, против кого оно обернется, и правительство это понимает. Распорядились раздавать хлеб бесплатно. Откуда только взяли?

Но знаю, что замковый ров почистили. И на стенах поставили пушки, вовсе не в городе отлитые, из прежних запасов. Всерьез готовятся встречать.

За сим откланиваюсь,

верный ваш вассал, Юго.

P.S. Надеюсь, младший рыжий жив и пребывает в полном здравии?»

Я отдала оба письма Кайя. Первое он прочел быстро, а вот второе…