Кристина Юраш - Селфи на фоне дракона
В этот момент я почувствовала себя террористом из голливудского боевика. Горе-колдун залепетал что-то невразумительное, мол, ошибочка вышла и все такое… А потом начал рассказывать мне про то, что вернуть мою прежнюю внешность не получится. Он пытался торговаться, предлагая какие-то чудодейственные средства собственного приготовления, имеющие эффект покруче, чем у виа-гры. На вопрос, а где, как и на ком проводились клинические испытания, ответить он не мог, а лишь стыдливо отводил глаза в сторону стопки журналов «Плейбой». Маг попытался сбежать, звеня медалями и орденами, но, поскольку я, в отличие от него, смотрела боевики, то это было не так — то просто. Горе-колдун был намертво примотан к стулу. Веревки я нашла прямо в его столе, куда бесцеремонно заглянула в поисках чего-то полезного. Помимо всякого мусора и старых журналов за разные годы, пахнущих морской водой с расплывшимися картинками, ничего интересного там не было.
— Итак, я буду рвать диплом за дипломом, если ты, маг хренов, не вернешь мне мою нормальную внешность… — ядовитым голосом сказала я, протягивая руку к первой попавшейся грамоте.
— Это невозможно… — простонал маг, но тут же воспрянул духом, — Но я могу снова сделать тебя толстой…
Я почесала свой бородатый подбородок, прямо как Царь, в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», обдумывая предложение.
— Отлично, это уже что-то… Прогресс… То есть нормальной ты меня сделать не можешь, а вернуть меня в то состояние, в котором я пришла к тебе — можешь… Ну давай, возвращай. В таком виде я хоть на женщину похожа!
Маг попросил развязать ему руки и тут же начала делать какие-то странные пасы, опасливо косясь на меня. Через пять минут я почувствовала, как у меня снова появились бока и многослойный фартук живота. Из нас двоих, казалось бы, Годвин был удивлен больше всех полученному результату.
Не прощаясь, распахнув дверь с ноги, в расстроенных чувствах я отправилась на берег, в надежде найти Сафиру, которая предусмотрительно куда-то смылась. Побережье было пустое…
Я села под деревом и, чтобы хоть как-то себя развлечь, запела очень грустную песню: «Ну что ж ты страшная такая… Ты такая страшная… Ты не накрашенная страшная и накра-шеная!» Делала я это с характерным подвывом. Стемнело, а я не ела уже почти день… От этого моя песня звучала еще более грустно… Мой врожденный оптимизм говорил мне, что моих жировых запасов хватит еще на неделю, но ставить над собой эксперименты не хотелось. Я стала вспоминать все передачи, которые я смотрела по телевизору, и которые касались выживания. Почему-то первым мне в голову пришел «Последний герой». Там в кадре доступным языком для умственно отсталых рассказывали, как из подручных средств соорудить шалаш, как поймать рыбу на резинку от трусов и что из того, что ползает, бегает и летает пригодно в пищу. Но, поскольку мне удалось посмотреть только часть сезона, явно понимая, что за кадром там жуют явно не филе мадагаскарского таракана и не оладушки из медузы, я заметно приуныла, проклиная отечественных шоуменов. С каждым часом жрать хотелось все сильнее. И пить тоже… Я уже подумывала вернуться к этому шарлатану, но он точно уже сменил дверь, вкрутил новый замок и забаррикадировался не хуже Гитлера в 1945 году, в ожидание очередного моего пришествия.
Я стала рыться в телефоне и искать что-нибудь, чем отвлечь себя от мыслей о горячем гамбургере или большой пицце. Среди всякого мусора типа: «Фидель смотрит на всех, как на унылое говно» и «Фидель не может слезть со шкафа», наших с Машкой совместных селфи, музыкальных треков, книг по программированию для чайников и любовных романов в стиле фэнтези современных и малоизвестных писателей, скачанных прямо с литературного сайта, я не нашла ничего полезного. Вот так вот. Почему-то мои мысли вернулись к Машке и Фиделю. Я вспомнила огромный мешок отборного и ужасного дорогого кошачьего корма с аппетитным запахом, и у меня потекли слюнки. В голове вертелась навязчивая реклама, когда хозяйка выдавливает аппетитный, похожий на паштет корм, а кот пулей бежит к ней. Вот сейчас бы я точно опередила котяру, показав ему толстый кукиш.
На небе появились первые звезды, а следом три луны. Большая луна уже шла на убыль, а маленькие две все еще были круглыми, как блинчики. Блинчики… Блинчики…
— Эй, — услышала я тихий голос, сопровождающийся негромким всплеском, — Ты здесь? Ну как, Годвин смог помочь?
При воспоминании об этом товарище, у меня зачесались руки.
— Как видишь! — мрачно буркнула я, подходя к воде. Кошачьи глаза уставились на меня в некотором недоумении и растерянности, — Твой Годвин редкостный козлина. Сначала все вроде бы нормально, но потом у меня выросла борода и…
— Он еще жив? — перебила меня Сафира, понимая, что в состоянии аффекта от меня можно ждать всего, чего угодно.
— К несчастью да, — буркнула я, — Правда теперь у него к мании величия добавится мания преследования.
— Послушай, я хотела как лучше… — пояснила русалка, тяжко вздыхая, — Годвин на самом деле был великим магом… Но потом он попытался объяснить Императору, что он — лучший маг всех времен и народов, и что с ним нужно считаться… Император некогда был его учеником, я бы даже сказала лучшим учеником. Освоив всю магическую программу за каких-то три года, он во всем превзошел своего учителя… А потом…
— А потом он перешел на темную сторону силы, проводив своего учителя на заслуженную пенсию в уютном, но почти не обитаемом месте, купив ему путевку в один конец, — мрачно подытожила я, думая, что на премьеру новых «Звездных Войн» я так и не сходила.
— Ну… Примерно как-то так, — выдохнула Сафира, — Кстати, у меня для тебя есть очень хорошая новость! Завтра сюда приплывет корабль, на котором ты сможешь вернуться в столицу и принять участие в ежегодном конкурсе «Империовидение».
— Ты это серьезно? Кто это там такой массовик — затейник. Что ни день, то конкурсы и викторины? — спросила я, чувствуя, что просто обречена стать звездой, — А кто победил в прошлом году?
— Три поющие макаки… — ответила Сафира, — А в позапрошлом — крестьянка, которая пела дуэтом вместе с коровой. Правда потом выяснилось, что это был бык, и ему прищемили яйца, но победу все равно засчитали.
Ну, разумеется! Не зря же животинка мучилась-то…
— Афигеть! Так у меня есть все шансы! — сардонически улыбнулась я, — А бородатая женщина там еще не пела? Нет?
— Пела… Правда, она прошла в финал, но там ее задвинула группа орков-людоедов, исполняющая любимый хит «Твои кости обглодаю», аккомпанируя себе на человеческих черепах, поэтому следующий конкурс прошел в поселении орков. Зрителей туда понаехало со всей страны, правда после конкурса был банкет, поэтому домой вернулась только половина, — вспоминала Сафира, цыкая зубом, — Но банкет удался на славу!
— А смысл мне вообще лезть на сцену? Поясни? — спросила я.
Неплохо, однако, народ погулял. Главное, еду с собой привезли…
— Тут все дело в главном призе! — сообщила русалка, поправляя волосы.
— Шоколадная медалька и диплом? Нет! Постой, я хочу сама угадать! Кружка с логотипом и конверт с мелочью? Огромный кубок и «большое спасибо за участие», путевка на райский остров и букет цветов? — я чувствовала, что меня снова тянут в какие-то неприятности.
— Не угадала… Главный приз — это желание! Император исполнит твое самое заветное желание! Ты понимаешь, что это — твой шанс! — Сафира взглянула мне в глаза, — Поверь мне, все желания, которые загадывают участники, исполнились! Еще ни разу не было такого, чтобы чье-то желание не исполнилось!
— А что обычно загадывали? — поинтересовалась я, представляя, что могли загадать три поющие макаки.
— Разное… — уклончиво ответила русалка.
— Да я вообще не умею петь. Я пою только голая в душе! Или когда пьяная в караоке… И то люди из соседних домов высовываются и орут: «Хулиганье! Не мучайте бедную кошечку!», а в прошлый раз, когда мы с Машкой отмечали ее День Рождения в караоке, какой-то мужик во время моего соло вышел заспанный в одних труселях и стал пикать сигнализацией от машины, думая, что это она сработала среди ночи. Да когда я в детстве пела любимую песню «Белеет парус одинокий», мои родители уходили на кухню и плотно закрывали дверь изнутри. А ты предлагаешь мне поучаствовать в конкурсе, где нужно петь! — возмутилась я, вспоминая горький опыт.
— Я предлагаю тебе не просто участвовать! Я предлагаю тебе победить! Послезавтра — последний день отборочного конкурса. И ты должна туда успеть! Других вариантов я не вижу! — глаза Сафиры блеснули в темноте, — Если не хочешь участвовать, то и сиди дальше на этом острове.
— Кстати… — сказала я тихо, вспомнив кое-что важное, — Можешь смотаться в пещерку Годвина?
— А что такое? — занервничала русалка, подозрительно сощурив глаза.
