Ольга Куно - Жена по призванию
Наемники дружно шагнули в сторону удерживавших Дэна мужчин, и те, немного посомневавшись, все-таки его выпустили. Кивком головы Алонсо велел ему двигаться в мою сторону. Наемники по-прежнему стояли, ощетинившись кинжалами, затем начали потихоньку пятиться назад. Собравшаяся у входа толпа заколыхалась, зашумела, и выкрики при этом слышались весьма агрессивные. Пара человек схватилась за мечи, еще один вытащил нож, четвертый вооружился посохом, который прежде стоял, прислоненный к стене. Обстановка накалялась. Наемники, конечно, были куда более профессиональными воинами, чем те, что собрались у таверны, зато последних было много, к тому же в планы моих спутников вовсе не входило устраивать в городе резню.
Пара наиболее смелых завсегдатаев кинулась было следом за Дэном, но тут у самых их ног в землю вонзилась стрела. Они остановились и отшатнулись назад.
– Стоять на месте! – рявкнула я, быстро перезаряжая арбалет.
Однако одной стрелы оказалось достаточно, чтобы охладить пыл любителей выпивки. Больше они преследовать нас не пытались. Один, правда, громко крикнул:
– Вот так, понаедет в город всякий сброд, приличным людям проходу не дают!
Алонсо резко развернулся и, вскинув руку с кинжалом, внимательно посмотрел недовольному в глаза.
– Что-что?
– Ничего, – пробурчал тот, отводя взгляд.
Мы продолжили отход и беспрепятственно покинули это негостеприимное место.
Первое время Дэн то и дело оборачивался и, бормоча заплетающимся языком грязные ругательства в адрес хозяина таверны, порывался вернуться назад и «навалять этому ублюдку». В этих случаях Алонсо неизменно и безо всяких церемоний разворачивал приятеля обратно, то хватая его за шкирку, то давая затрещину. Дэн бормотал что-то эмоциональное и нечленораздельное, но всякий раз подчинялся и обиженным не выглядел.
– Ты молодец, – уважительно сказала мне Нэт, когда мы отошли от таверны достаточно далеко. – Сориентировалась с ходу, и вид у тебя был такой, будто еще чуть-чуть – и перестреляешь всю толпу.
Я сдержанно улыбнулась похвале. Сама-то я не обольщалась, отлично осознавая: выстрелить в человека я бы не смогла. И если бы второй выстрел все-таки понадобился, толку от меня не было бы никакого.
– Теперь ты. – Нэт переключила свое внимание на Дэна, и ее вид стал намного более мрачным, даже агрессивным. – Какой демон нашептал тебе на ухо устроить в таверне дебош?! И с какой стати ты не заплатил за выпивку, у тебя же были деньги!
– Не было, – сознался Дэн, опуская глаза.
– То есть как «не было»?! – воскликнула наемница, упирая руки в бока.
– Я их все проиграл в кости, – признался Дэн.
Алонсо негромко, но весьма отчетливо выругался. Нэт зарычала. Иначе описать вырвавшийся из ее гортани звук я не могу.
– Сколько у тебя было? – рявкнула она.
– Н-не помню.
Судя по внешнему виду наемника, добиваться от него, чтобы он что бы то ни было вспомнил сейчас, являлось занятием, бесполезным по определению.
– Нэт, боюсь, все куда хуже, чем ты думаешь, – с виноватым видом произнес Алонсо.
– Что еще? – мрачно развернулась к нему наемница.
– При нем были еще и мои деньги, – пояснил он.
Почти с самого начала мы поделили отобранные у трактирного слуги деньги на четверых. Сочли, что так будет удобнее всего; к тому же, насколько я успела понять, у наемников так было принято.
– Что?! – только и смогла выдохнуть Нэт. – Соображаешь, что говоришь?
– К сожалению, соображаю, – проворчал Алонсо.
– Ах соображаешь, – почти с нежностью повторила наемница. – Тогда какого же демона ты отдал ему свои деньги, когда отлично знаешь, как легко они вытекают из его карманов?!
– Я думал, это ненадолго, – огрызнулся Алонсо. – Когда мы разбегались, я решил заглянуть в бордель к Белокурой Кэтти. Если бы у меня были при себе лишние деньги, их бы точно стащили в мгновение ока! Не знаю, как эта девица умудряется добраться до любых карманов. Демоница так хороша в постели, что забываешь обо всем на свете. Вот я и рассудил, что будет лучше, если деньги пока заберет Дэн.
– Рассудительный, чтоб тебя! – Нэт аж замахнулась на него со злости. – И что теперь прикажешь делать? Мои деньги почти полностью ушли на оплату жилья и еды. И на том спасибо, а то вашими стараниями мы бы без крыши над головой остались. Твои деньги на месте? – хмуро спросила она у меня.
– Да.
Я извлекла из кармана кошелек Дамиана, существенно похудевший.
– Спрячь назад, – заявила Нэт. – А ты не заглядывайся! – рявкнула она на Алонсо, хотя тот в общем-то повышенного интереса к моим сбережениям и не проявлял. – После всего, что произошло, она будет круглой дурой, если согласится доверить деньги кому-то из нас. Ладно, доберемся до трактира и начнем разбираться с ситуацией.
С ситуацией и вправду начали разбираться, едва поднявшись к себе. Сперва мы все вчетвером зашли в комнату мужчин. Отстегнув висевший на поясе меч и отбросив его на кровать, Алонсо с размаху ударил Дэна в челюсть, так что тот отлетел через всю комнату к самому окну.
– Что он делает?! – в ужасе воскликнула я.
Нэт, в отличие от меня, отнеслась к происходящему чрезвычайно спокойно.
– Работает совестью, – ответила она, бесстрастно следя взглядом за тем, как Алонсо в очередной раз бьет Дэна.
Последний особенно не сопротивлялся, поэтому назвать происходящее дракой было никак нельзя.
– Думаешь, это принесет хоть какую-нибудь пользу? – возмутилась я.
– Уж точно не навредит, – отозвалась Нэт. И, подталкивая меня в спину, сказала: – Пошли. На воспитательный процесс уйдет еще некоторое время, а твоя душевная организация к этому не готова. Да и спать давно пора.
Оглядываясь и поджимая губы, я все-таки позволила наемнице увести себя в нашу комнату.
– Как вы вообще все это время имеете дело с Дэном, если ему настолько нельзя доверять? – хмуро спросила я.
Сознание того, что происходит в соседней комнате, нервировало. Но моего вопроса это не снимало.
– Не скажи, – серьезно возразила Нэт. – Что значит «нельзя доверять»? Смотря в чем. Да, деньги он проматывает легко. Зато и я, и Алонсо точно знаем, что он всегда прикроет нам спину. И голову в петлю за любого из нас сунет не раздумывая. Не все так просто. Тумаки свои он, конечно, заслужил и все, что причитается, получит. Авось воспитание пойдет ему на пользу.
– Поздновато уже его воспитывать, – проворчала я, вешая на стул платье и забираясь в постель. – Похоже, его основательно недопороли в детстве.
– А вот об этом даже не вздумай ему заявить, – предупредила Нэт. – Оскорбится так, что не забудет никогда.
– Почему? – удивилась я.
Особой обидчивости за Дэном, при всех его недостатках, я не замечала.
– Потому что его родители были рабами, – спокойно ответила наемница.
– Кем?! – изумилась я.
– Рабами, – хладнокровно повторила она. – И сам он до семи лет тоже был рабом. До Вольной Пятницы. Он родом из Арзании.
Я уже было улеглась, но теперь села на постели, мрачно хлопая глазами. Как в нашем королевстве, так и в близлежащих, рабство последнюю пару веков было явлением редким. Его аннулировали не сразу, скорее постепенно ужесточали соответствующие законы, накладывая на рабовладельцев всевозможные ограничения, заставляя их платить непомерно высокие налоги и всячески уменьшая число людей, которых разрешено было продолжать удерживать в рабстве. Среди дворянства держать рабов давно уже стало считаться дурным тоном, у бедных свободных людей на это в любом случае не было денег, а промежуточная прослойка зажиточных, но незнатных подданных постепенно тоже была вынуждена отказаться от данной привилегии. У нас в королевстве рабство было окончательно отменено лет сорок назад, а вот в Арзании, одном из соседствующих с нами государств, такой закон был издан позднее. Официальное освобождение последних из рабов было провозглашено там в Вольную Пятницу, около пятнадцати лет назад.
– А… по его поведению никак не скажешь.
Это все, что мне удалось из себя выдавить.
– Ну значит, он своего добился, – хмыкнула Нэт, вытягиваясь на кровати и закидывая руки за голову. – Он ведь потому все это и вытворяет. Хочет доказать самому себе, что он – свободный человек и имеет право поступать так, как ему вздумается. Хоть глупо, хоть рискованно, хоть себе же во вред.
– Теперь я начинаю понимать, почему вы готовы терпеть его закидоны, – задумчиво кивнула я.
– Да брось, – со смешком отмахнулась Нэт. – У нас у каждого полно своих закидонов. Осознание собственного несовершенства способствует терпимости к несовершенству окружающих.
Шум в соседней комнате стих, словно подтверждая ее слова. Уже засыпая, я успела подумать, что, наверное, куда легче мириться с несовершенством товарища, предварительно как следует начистив ему физиономию…
