Анна Одувалова - Бабочка на ее плече
– Тогда подождите чуть-чуть, я постараюсь найти. Аленушка, мы всегда рады вам помочь.
Елизавета Николаевна скрылась где-то между книжными полками, а Рада с Рыжей устроились за длинным, обшарпанным столом, предназначенным для посетителей.
– Скажи, пожалуйста, почему тут так много твоих картин?
– Я их все подарила… – невозмутимо ответила Рыжая, с нескрываемым удовольствием разглядывая собственную работу, висящую на стене рядом со столом. На холсте размером примерно в полватмана развалилась толстая полосатая кошка. Она щурилась и подставляла солнышку пушистое, отъеденное пузо.
– И не жалко? – с усмешкой спросила Рада, проследив за взглядом художницы.
– Жалко, конечно. – Рыжая пожала плечами. – Поэтому и подарила.
Заметив недоуменный взгляд, художница вздохнула и сочла нужным пояснить:
– Понимаешь, я рисую много. Не все на заказ. Некоторые картины продать просто не могу, ты сама знаешь почему. Другие не хочу – они мне нравятся, а сумму, за которую я готова с ними расстаться, мне никто не заплатит. Оставлять все у себя не имею возможности – места очень мало, приходится дарить…
– Где логика? Ты не хочешь продавать, но даришь…
– Логика есть. Вот смотри, например, библиотека. Я им дарю картины, а они меня любят и хвалят. Это тешит мое творческое самолюбие. Картины висят здесь и восхищают не только работников, но и посетителей – это мне нравится. Я люблю, когда меня хвалят. – Она простодушно улыбнулась. – К тому же я сама могу прийти сюда в любое время, это примиряет меня с тем, что картины уже как бы мне не принадлежат. А еще я могу их забрать, например, на выставку или насовсем, оставив взамен другие… Это сотрудничество выгодно всем. А если я картину продаю, то больше ее не вижу и иногда скучаю…
Елизавета Николаевна не возвращалась долго, Рада даже подумала, что библиотекарь о них забыла, и порывалась уйти, но Рыжая ее удержала.
– Елизавета Николаевна ничего никогда не забывает! – возмутилась она. – Особенно за пять минут. Куда ты торопишься? Жди.
– Мне кажется, мы потратили день зря…
Но Рада оказалась не права, Елизавета Николаевна появилась спустя полчаса, довольно улыбаясь. Она несла в руках большую толстую книгу.
– Как я могла забыть! – Она всплеснула руками. – Совсем рассеянная стала. – Женщина сокрушенно покачала головой. – Ведь Степан Григорьевич часто обращался к этой книге. Она его по-настоящему заинтересовала.
– А что это за книга? – подалась вперед Рыжая, пытаясь разглядеть изображение на белой глянцевой обложке.
– Это краеведческие исследования профессора Анны Осиповны Истоминой. Она наша землячка и давно занимается историей родного края. Эта ее работа посвящена историческому музею Кромельска. Точнее, одному конкретному периоду. – Елизавета Николаевна присела на краешек стула напротив девушек и принялась рассказывать. Сейчас она была похожа на строгую учительницу первых классов. – Исторический музей основал далекий предок Анны Осиповны – зажиточный купец Всеволод Истомин в начале девятнадцатого века. В его залах были представлены картины, утварь, интерьеры. Коллекция пополнялась, но во время Отечественной войны в музее случился пожар. Большая часть экспозиции сгорела, и Анна Осиповна занималась восстановлением истории утерянных экспонатов по сохранившимся свидетельствам, старинным фотографиям или записям очевидцев.
– То есть картина была всего лишь утерянным экспонатом… – расстроенно отозвалась Рада. – Жаль…
– Увы, больше о ней ничего не известно.
Елизавета Николаевна открыла книгу на середине и показала портрет, под которым находилась надпись: «Неизвестный художник. Первая треть XIX века».
– Также тут написано, что портрет передал в музей неизвестный даритель. Ориентировочно после пятидесятых годов девятнадцатого века. К сожалению, больше здесь ничего нет. А вы искали портрет из-за поразительного сходства? – обратилась она к Раде, заговорщически улыбнувшись. Так, словно сумела разгадать некую весомую тайну.
– Да, – расстроенно кивнула девушка. – Мне было так интересно, кто изображен на портрете. Как ее звали, кто художник… думала, вдруг смогу взглянуть на оригинал?
– Оригинала, к сожалению, вы не увидите, он погиб во время пожара, но, возможно, сможете узнать о том, кто изображен, у Анны Осиповны. У нее должны сохраниться материалы, на основе которых она поместила информацию о портрете в этой книге. Здесь картине посвящена пара строк, но это вовсе не означает, что профессор не знает больше. Попробуйте с ней поговорить. Ее вы можете найти каждый день в музее. Только, если хотите застать ее наверняка, лучше приходить с утра. Сейчас, думаю, будет поздновато. Анна Осиповна – ранняя птичка.
– Видишь! – обрадованно заявила Рыжая, когда девушки оказались на улице. – Поход удался, мы нашли ниточку, ведущую к картине! А ты расстраивалась! Никогда не нужно сдаваться.
– Нашли, – согласно кивнула Рада, не особо разделяя энтузиазм Рыжей. – Теперь главное, чтобы эта профессорша согласилась со мной поговорить.
– А почему бы и нет? – удивилась Рыжая. – Достаточно посмотреть на тебя и на портрет, и причина интереса становится ясна. К тому же увлеченные люди любят поговорить о предмете своих изысканий. Все пройдет замечательно, вот увидишь. А сейчас предлагаю отпраздновать наш маленький успех в ближайшей кафешке, тем более очень уж хочется есть. Я знаю одно интересное место, пошли. Оно хорошо отражает городской дух. Тебе понравится.
Рада согласно кивнула. Она тоже изрядно проголодалась. Вдали от мамы с трудом получалось соблюдать хотя бы подобие режима. Готовить обед и ужин было лениво, а организм все равно требовал еды, причем не йогуртов и пельменей, а что-нибудь повкуснее.
Глава 9
Неприятный разговор
Кафе, о котором рассказывала Рыжая, действительно оказалось симпатичным и атмосферным. Оно располагалось в подвальном помещении одного из старых двухэтажных домов, было стилизовано под винный погреб и называлось соответствующе – «Погребок».
Каменные арки под низкими, сводчатыми потолками служили опорой для первого этажа дома и придавали подвальному помещению индивидуальность и аутентичность. Около стен стояли огромные бочки для хранения вина. Из каждой торчал маленький краник. Рада сделала вывод, что, вероятно, оттуда посетителям наливают спиртное.
Рыжая подтвердила эти догадки, добавив, что пиво хозяева варят сами и в наличии есть более десяти сортов. Мебель в кафе была добротная, дубовая: массивные столы и неподъемные лавки.
Несмотря на вечерний час, народа собралось не так уж много. Основная масса расположилась наверху, за столиками под открытым небом. Рада тоже предлагала устроиться там, но Рыжая не согласилась, сославшись на то, что внизу не так жарко и значительно интереснее. Рада не стала спорить: во-первых, соседке лучше знать, а во-вторых, за свободным столиком возле небольшого заборчика, имитирующего плетень, сидел пожилой мужчина с осунувшимся лицом и смотрел вдаль пустыми, страшными глазами. Раде хватило одного взгляда, чтобы понять, кто это, и поспешно уйти следом за Рыжей в полупустой, прохладный зал.
Кормили тут на убой – вкусно, недорого и много. За разговорами время летело незаметно, и, только собравшись домой, Рада вспомнила о своих планах. Она решила прогуляться в парк и поискать там Бера. Делиться замыслом с художницей не хотелось. Тогда пришлось бы рассказать о пока не подтвердившихся подозрениях, и Рада постаралась отделаться обтекаемыми, ничего не значащими фразами.
К счастью, Рыжая не уточняла, куда и зачем хочет прогуляться соседка, и свою компанию навязывать не стала, наоборот, заметила, что весь день бездельничала, поэтому не может себе позволить заниматься этим еще и ночью.
– Работать надо, – печально резюмировала она и помахала Раде рукой у входа в парк.
Пока девушки сидели в кафе, дневная жара спала, и солнышко уже не обжигало, а лишь ласкало последними лучами обнаженные плечи. Тихий ветерок теребил волосы на затылке, и Рада испытывала приятное, сытое умиротворение. Хотелось гулять и наслаждаться видами старинного парка, а не выяснять отношения с Бером, который пугал и раздражал.
Девушка медленно брела по мощенным тротуарной плиткой тропинкам, вдыхая пряный воздух, пропитанный запахом цветущей липы. Неожиданно накатила робость, и желание ругаться отпало. Мелькнула мысль: а не оставить ли все так, как есть? Может быть, Бер, если в квартиру залезал он, больше не посмеет туда сунуться, опасаясь быть застигнутым на месте преступления?
Желание сдаться и повернуть назад было сильным и соблазнительным, поэтому Рада разозлилась моментально. Она не терпела слабость ни в себе, ни в других. Стоило поговорить с Бером и донести до него информацию о том, что она в курсе, кто именно вломился в квартиру. В следующий раз он должен не один раз подумать, прежде чем снова сунуться к ней домой.
