Алёна Медведева - Уши торчком, нос пятачком. Книга 1
Обдумывая план коварной мести, запихала в рот две печеньки и, запив их большим глотком сока, понеслась наверх. Надо было на учебу собираться, сегодня день лабораторных занятий. И – самое важное – наряд на вечер отобрать. После пар я собиралась в общежитие к однокурсницам. Там, в обстановке коллективного предвкушения и обсуждения, собираться на факультетскую дискотеку приятнее. Опять же, это такой невероятный для оборотницы опыт.
А уже оттуда, на моей так и оставшейся возле университета «шестерочке», мы планировали отправиться в клуб. Для второкурсниц день факультета – это событие. В этом году мы, уже на правах полноправных студентов, могли сами присмотреться к первокурсникам, почти год мелькающим в учебном корпусе, и оценить смену, а заодно и «показать себя» студентам старших курсов. Ведь так здорово завести роман с кем-то из «старших»!
Меня, разумеется, подобные планы касались в последнюю очередь. Но возможность «повариться» в этих девичьих эмоциях, пересудах и приятных хлопотах была огромным удовольствием, возможностью отдохнуть душой! Кое-что у людей было таким простым и забавным, что искренне тянуло поучаствовать. Вот, например, тот же день факультета.
Опять же, танцевать я очень люблю. А тут, в знакомой компании, да еще и с Женей… Присутствие друга – гарантия хорошей компании… Одним словом, я уже была в состоянии нетерпеливого ожидания. И наряд на вечер отбирала особенно тщательно – короткое, весьма открытое, полуспортивное платье с капюшоном. А к нему, если нацепить на талию красный ремень, как раз подойдут экспроприированные у Кристины сапоги. Кстати, надо будет сегодня улучить момент и сестре позвонить. А то как-то очень уж поспешно она уехала…
Собрав сумку с лекционными тетрадями, пакет с одеждой для лабораторной и захватив чехол с платьем на вечер, собралась отнести все вниз, к машине белого. Но, оглянувшись, обнаружила, что он уже тут – стоит возле двери! Плохо, когда рядом более сильный волк, умеющий маскировать свой запах и передвигаться бесшумно. И давно он здесь? И как только завтраком не подавился – проглотил ведь побыстрее любого удава!
Добровольский, слегка прищурив глаза в типичной для него манере, наблюдал за мной. Немного смутившись, предложила:
– Можно ехать. Я готова.
Оборотень молча кивнул и, так и не сказав ни слова, развернулся и вышел из помещения. Я, подхватив вещи, понеслась следом. Уложив свой багаж на заднем сиденье, уселась впереди на пассажирское место рядом с терпеливо ожидавшим меня волком. Выражение лица у него было нейтральным, поза расслабленной, но каким-то внутренним чутьем я улавливала в его поведении напряженность.
Минут двадцать мы ехали молча, вслушиваясь в звучащую из динамиков мелодию. А потом… Добровольский резко свернул к обочине, прибавил громкость и, уверенным жестом охватив мой затылок, привлек ближе к себе. Склонив ко мне голову, одарил жестким взглядом и спросил:
– Охотиться волчицей пробовала?
Немного растерявшись от его беспардонных маневров, неуверенно отрицательно качнула головой в ответ. Я еще только начинала познавать свою звериную половину.
– Зверя в животной ипостаси хоть немного контролируешь?
– Плохо, – честно призналась я. Белый шумно вздохнул. Его волк тоскливо рыкнул, на этот рык внутри меня утробным ворчанием отозвалась бурая.
– Плохая идея отправлять тебя на охоту вместе со стаей.
Я не совсем поняла, были это мысли вслух или он все же обращался ко мне? Взгляд белого рассеянно скользил где-то поверх моего плеча.
– А… – хотела выяснить, что его так беспокоит, когда волк неожиданно перевел взгляд на мое лицо.
– Поход на день факультета отменяется.
– Почему? – возмутилась я и даже подпрыгнула на месте. И так приходится мириться с тем, что ему «выделили» от клана именно меня, что все свои желания теперь вынуждена подчинять постороннему, что поступаюсь своими интересами, что все планы полетели в никуда… Так еще и последней радости лишают! А повеселиться и потанцевать хотелось отчаянно, тем более со своим курсом. Наверняка будет весело. И что в этом противоречащего нашему плану? Ведь мероприятие было запланировано давно.
– Во-первых, – как-то снисходительно заметил волк, – досуг мы теперь должны проводить вместе! Мне не хватало только пересудов о том, что моя, пусть и временная, пара игнорирует мое общество. И это накануне ваших неразумных боев. Или пытаешься таким способом понизить мой авторитет в глазах ваших волков? Спровоцировать их?
От последнего вопроса я поперхнулась воздухом. Что за дикие предположения?! Разумеется, меньше всего я хотела причинить ему какой-то вред. Но и он в своем великовозрастном состоянии, видимо, забыл, как это важно – проводить время со сверстниками, отдыхать и веселиться в ночном клубе. Мне так хотелось пойти на день факультета вместе со всеми. И пусть это не взвешенное и разумное желание, но… хотелось. Неужели три месяца мне предстоит просидеть дома за «вязанием носков», пропустив все дружеские тусовки, студенческую экспедицию и вечерние прогулки с другом?.. Да, белый тоже жертвовал многим, но и я… Вечеринка – это не такое уж попрание его интересов.
Как никогда отчетливо поняла, почему молодые волки и волчицы не спешат объединяться в пары и заводить щенков. Ведь столько еще всего неиспробованного, так хочется насладиться свободой. А какая уж свобода в паре? Да еще и с более взрослым волком? Тоска зеленая… И, что самое печальное, деться некуда.
– Нет, – обреченно буркнула я, стараясь отвести взгляд.
– Во-вторых, – самодовольно продолжил Добровольский, – тебе завтра испытание предстоит нешуточное. Молодой волк, только начавший оборачиваться, непредсказуем. И это в принципе плохая мысль – заставить тебя присоединиться к стае. Тем более во время охоты. Так что в твоих интересах накануне основательно отдохнуть, а не гулять до утра.
А может быть, наоборот – утанцеваться так, чтобы спала на ходу и еле ноги переставляла? Какая угроза от уставшего и безразличного ко всему зверя? Хотелось возразить Добровольскому, но я понимала, что это неразумно и напрасно. Мое мнение в противовес его? Смешно.
– Ладно, – я дернула подбородком, высвобождаясь из удерживающей лицо ладони. Все было ясно. Я и тут в пролете. Отодвинувшись в глубь кресла, вытянула из сумки плеер и, воткнув наушники в уши, отвернулась к окну. До конца поездки предстояло переварить новости, смириться с собственной невезучестью и придумать для однокурсников правдоподобную причину отказа. И за что отец мне такую «свинью» подложил?..
Чувствовала, как чужак еще какое-то время смотрел на меня в упор. Но я упрямо вслушивалась в одну из любимых песен и смотрела на ели вдоль дороги. Их макушки чуть колыхались от ветра, успокаивая, слегка смиряя мою злость. А я отчаянно старалась не расплакаться, чувствуя себя маленькой девочкой, которой родители запретили гулять после восьми.
Машина тронулась, вновь устремляясь вперед по шоссе. Я неправа, конечно. Что такое эти три месяца? И студенческая дискотека не жизненно важное мероприятие. А вот если эти месяцы перетерпеть… без последствий, то дальше можно будет жить уже как захочется. Только вот внутренний голос упорно шептал, что «как прежде» уже никогда не будет. Может быть, стоит попросить его отпустить хотя бы на часок?.. Докатилась!
Машина остановилась, как и вчера, доставив меня почти ко входу в учебный городок. Но, дернув ручку двери, поняла, что она все еще заблокирована. И вынужденно подняла взгляд на чужака. Добровольский хмурился, наблюдая за мной. Мы встретились глазами и одновременно произнесли:
– А может, на часик хотя бы?..
– Ладно, сходи ненадолго…
И оба замолчали, кажется, сами удивленные тем, что сказали. Я опомнилась первой. Ловко отстегнула ремень и, поддавшись порыву, потянулась к мужчине. Обняла за плечи и с искренней радостью поцеловала… в нос! Хотела в щеку, но он слегка дернулся, реагируя на мое прикосновение.
– Детский сад какой-то, – буркнул белый, с неверящим видом качая головой. – Кого мне навязали?..
Неожиданный щелчок возвестил о разблокировке дверей, и я, окрыленная согласием, выскочила из машины и даже успела отбежать на несколько метров. Пока не оглянулась на призывные сигналы клаксона. Ой! Я же вещи на заднем сиденье забыла! В смущении вернулась за ними. Когда, нырнув в заднюю дверь, потянулась за чехлом с платьем, волк, наблюдавший за моими бестолковыми маневрами в зеркальце заднего вида, уточнил:
– Где праздник будет?
– В «Мерцающем водопаде», – назвала я ночной клуб. И счастливая, прижав к груди свое имущество, понеслась к университету – пока не передумал!
Учебный день за разговорами о предстоящем промелькнул стремительно. Девушки шушукались между собой, обсуждая приготовленные наряды и свои перспективы в вопросе знакомств со студентами старших курсов. Я с двумя подружками-одногруппницами тоже в который уже раз обсуждала свои предположения относительно того, от кого из наших сегодня можно ожидать сенсационных поступков. Сошлись во мнении, что от «королевы» нашего потока Виктории и очаровательного Руслана – старосты группы с пятого курса. Вика на него еще в прошлом году глаз положила, а тут и повод для первого общения найдет. Но и мы были намерены не ударить в грязь лицом, получив от предстоящего праздника максимум возможных позитивных эмоций. И, конечно же, надеялись, что и нас старшекурсники вниманием не обойдут, выбирая себе партнерш для танцев. Ведь именно с этого и начинается стандартный студенческий роман! Единственным человеком в моем окружении, преисполненным скептицизма относительно грядущего вечера, был Женя. Он в принципе не был любителем шумных тусовок, а уж вопрос о том, будет ли он интересен кому-то из старшекурсниц в качестве партнера по танцам, его, понятное дело, занимал в последнюю очередь. Да и танцевать он не любил. Если и сподоблялся на этот подвиг, так только ради того, чтобы порадовать меня. В итоге я даже не удивилась, когда он предупредил о том, что пойти не сможет. По периодически отсутствующему виду и обращенному куда-то в себя взгляду со вчерашнего дня было видно, что идея новой картины захватила друга полностью. И ему явно хочется взяться за нее поскорее. Хотя бы прогрунтовать холст, а возможно, сделать какие-то первые наброски. Куда уж тут нашему «девичьему» развлечению с танцами! Тем более что подвозить меня необходимости не было. Так что друг с чистой совестью умыл руки. Я и не настаивала, понимая, что тащить Женьку туда, где ему откровенно неинтересно, ради часа-двух права не имею. Пусть рисует.
