Евгения Петроченко - В летописях не значится
Рассмотрев убранство комнаты, я улеглась на кровать с картой, не снимая одежды, хотя бы потому, что переодеться мне было не во что. И где-то на этаже со столовой главного корпуса уснула.
9
Проснулась я от недовольного бурчания желудка и легкой тошноты. Порой, когда мне очень хочется есть, такое случается. Сразу подумалось о горячем черном чае с бутербродом на завтрак, но стоило открыть глаза, как на смену голоду пришел испуг.
Под мягким лунным светом проступали очертания незнакомой комнаты. Сердце бешено застучало, и понадобилось какое-то время, чтобы вспомнить, где я. Неудивительно, что я проснулась ночью, ведь после всех моих путешествий я вырубилась часов в семь вечера. Тут же вспомнила о еще одной проблеме – невозможности сориентироваться во времени. Никаких часов у меня нет.
Вновь прикрыв глаза, я попыталась уснуть, но это оказалось непросто. Никак не выходило из головы ущелье, и стоило вспомнить лицо командира, как сердце начинало щемить, а в горле появлялся комок горечи. Стоило принудить себя подумать о чем-то другом, как вспоминался вихрастый мальчик в пустыне, которого у меня не было ни малейшего шанса спасти. Затем на ум пришел образ сестры, и эта боль была так сильна, что у меня все же не получилось справиться со слезами. Они, непрошеные и нежеланные, полились из глаз, грозясь перерасти в рыдания.
Нет, так дело не пойдет. Мне ни в коем случае нельзя оставаться наедине со своими мыслями. Меня нет. Моих чувств нет. Есть только цель, которую я должна достигнуть.
Напомнив себе об этом решении, я поднялась с постели, пытаясь различить очертания предметов. Где-то же здесь должен быть свет? Это же этаж не для магов, тут должен быть выключатель для обычных людей.
Я прошла вдоль стен, ощупывая их. Затем похлопала. Скомандовала пустоте: «Свет!» Щелкнула пальцами. Посвистела. Помахала руками, пытаясь найти нужный жест. Светлее не стало, единственный результат – то, что я окончательно проснулась от такой зарядки.
Вновь сев на кровать, я принялась вспоминать свою комнату, виденную при дневном свете. Каждый предмет. Каждый свиток. Каждую веревку. Раз за разом перебирая в голове виденные предметы, я пришла к выводу, что не догадываюсь о предназначении только одного предмета – загадочной темной пирамиды на столе. Взяв ее в руки, я начала вертеть ее так и сяк, и вскоре удача улыбнулась мне. Стоило провести рукой по скошенному краю, как из него выплыл крупный белый шар, вмиг озаривший комнату ярким светом и испугавший меня до дрожи в руках. От испуга я выронила пирамидку, но шар ничего не поджег. Он завис над скошенной вершиной сантиметрах в двадцати и немного пульсировал. Опытным путем выяснилось, что если провести по скошенному краю вновь, шар пропадал. Но даже при его повторном «включении» я снова шарахалась. Ненавижу магию.
Не зная, когда ожидать рассвет, и понимая, что идти гулять ночью по городу – самоубийственная идея, я вернула теперь уже зажженную пирамидку на тумбочку и принялась вновь изучать карту.
Тонкие линии были окрашены в разные цвета, и теперь я начала соотносить их с факультетами. Здание моего было очерчено зеленым цветом, как и моя форма. Я смогла увидеть на бумаге, как распределены по этажам курсы. Верхние этажи отводились под общежитие, первый – под лекционные залы, второй – под лаборатории. На самом последнем, пятом этаже, часть крыла отводилась под комнаты преподавателей.
Позади нашего корпуса я увидела очертания нескольких теплиц под номерами, огород и лес, который также захватывал территорию соседнего корпуса. Тот мне помнился как высокий и тонкий. Оказалось, что это факультет прорицания и астрологии, и он был прорисован фиолетовым.
Корпус, больше похожий на крепость, принадлежал факультету боевой магии и был прочерчен синими штрихами. Но, судя по буквам, всплывающим на свитке вслед за прикосновением к нему пальцев, этажи делились между боевыми магами и ведьмаками. Мерцающее поле позади этого корпуса носило название тренировочного полигона, а за ним располагались ангары.
Вычурное здание по соседству было факультетом артефактологии, где учились артефактники и те самые загадочные филигранники, в чьи ряды я могла влиться даже с моим отсутствием магии. Позади этого корпуса находились металлообрабатывающие и строительные мастерские, а также подвалы. Это здание было прорисовано коричневым цветом.
В главном же корпусе, к которому вела основная дорога, на первом и втором этажах разместились общие поточные аудитории и столовая. На следующих этажах находились библиотека, музей, преподавательские, кабинет ректора, лаборатории мастеров и магистров.
Я пыталась впечатать эту карту в память, водя пальцем по причудливым линиям, но запомнить бесконечное количество аудиторий не представлялось возможным. Хорошо хоть, примерный план остался в голове, а так буду всегда носить с собой карту.
Затем настала очередь изучения расписания. Здесь нашлись такие предметы, как «Теоретические основы взаимодействия зельеварения и целительства», «Травоведение», «История развития магической науки», «Биогеография Смешанных земель», «Основы зельеварения», «Практические особенности сбора трав», «Практические особенности работы с животным материалом», «Сравнительная межвидовая анатомия». В неделе оказалось десять дней, семь из которых посвящены учебе, один – «самостоятельной научной работе» и два – выходные.
На осмотр всего этого ушло немногим более часа, а за окном только начало светать. Желудок нещадно молил о пощаде, чайник привлекал взгляд, но самого чая здесь не было.
Это побудило меня отрезать ножом небольшой кусок свитка, вооружиться стержнем и приняться придумывать, что же мне нужно купить из самого необходимого. Гидеон дал немного денег, да и обещал помочь с одеждой, поэтому я прикину примерный список нужных вещей и потом все у него уточню.
После долгих раздумий я решила, что мне в первую очередь необходимы: местное подобие часов и будильника, затем носки, чулки или колготки, ночная рубашка, полотенце, мыло или шампунь, лента или резинка для волос, сумка для учебников, зубная щетка и зубная паста или порошок. Подумав еще немного, я чуточку обнаглела и включила в список чай, сахар, кружку и ложку.
Когда утреннее солнце начало заполнять светом комнату, я взяла деньги, вышла из спальни, умылась у вполне приличной раковины на этаже и отправилась покорять город.
10
Ранним утром на территории академии оказалось многолюдно. Пока все были одеты в обычную одежду, без разделения на факультеты. Я принялась юркой мышкой протискиваться между адептами и абитуриентами, стараясь не привлекать внимания и замирая от каждого направленного в мою сторону взгляда. Чертова магия, как же я боюсь, что кто‑то её применит. Но пока всё было тихо и спокойно, и я без происшествий выскользнула за ворота.
В прошлый раз за поездку я отдала одну серебряную монету, поэтому вполне могла нанять экипаж ещё раз. Хотя было бы неплохо узнать курс медяшек к серебру, но это потом. Адрес Гидеона я помнила, поэтому с транспортировкой проблем не возникло. Разве что лошадь я выбрала медленную, с пожилым возницей и дряхлой коляской, но он и взял в итоге меньше — лишь одиннадцать медяков. Это подтвердило мои подозрения, что местные деньги вряд ли имеют эквиваленты в десятеричной системе наших денег.
Дверь прекрасного и огромного дома Гидеона отворила служанка, сразу узнавшая меня. Но надежда увидеть торговца не оправдалась. Оказалось, что он ещё ночью уехал по срочным делам в какое‑то село, но про меня не забыл, приказав сыну позаботиться о своей подопечной. Поэтому вместо доброжелательного коллекционера мне пришлось иметь дело с хмурым и сонным Рамоном, которого я была вынуждена ждать целый час.
Но в ожидании сына господина Брора на удивление не оказалось ничего неприятного. Утро наполнило меня надеждой, которая появилась в сердце с первыми лучами солнца и расцвела ещё ярче после предложенного служанкой чая с булочкой. Поэтому Рамона я встретила в крайне добродушном настроении и улыбнулась его кривой ухмылке.
— Доброе утро! — радостно поприветствовала его я, да так, что он сбился с шага. И тут же не выдержала, выпалила новость: — Я поступила!
— Что? — тупо спросил он. Неужели факт того, что я поступила, может ввести в такой ступор?
— Прекрасное утро, не находите?
— Это вы меня так приветствуете что ли? — подозрительно уточнил Рамон, наконец дойдя до края лестницы и лишившись опасности упасть со ступеней.
— Ну да…
— Отец предупреждал, что вы не местная и придется разъяснять обычные вещи… Но я не думал, что начну это делать после вашей первой фразы, — он подошел ближе и взял с подноса вторую чашку местного специфического чая. Отхлебнув, добавил: — В солнечные дни принято здороваться словами «светлого дня», в пасмурные — «тёмного дня», после заката — «тёмной ночи». Ведь если нет света, в права вступает тьма, и надо отдать честь Тёмной матери.
