Слово и Чистота: Излом (СИ) - Зайцев Александр А.

— Эта встреча проходит под защитой церкви… — Морщится кардинал.

— Никакого ущерба авторитету церкви! — Коротко кланяется император. — Была честная дуэль, пять на пять. И десять самых высокородных и уважаемых секундантов подтвердят это!

Десяток правителей с чистыми от крови руками синхронно кивнули.

— Будет война. — Ещё сильнее вздыхает Оливер де Санси.

— Она и так бы случилась, через год, максимум через три. — Совершенно спокойно, словно рассуждая о переваренных макаронах, произносит Оттон Четвёртый. — Всё к этому шло.

— Знаю. — Отмахнулся от императора кардинал. — Но теперь у нас нет времени подготовиться и минимизировать жертвы.

Кровь кровью, мертвецы мертвецами, но мне нужен ответ, и я выхожу вперед и произношу одно слово:

— Итак…

— Вам, Король рейгов и людей, нужно было наше единогласное решение? — С этими словами император Австрийский подходит ко мне.

— Да.

— Что же, оно у нас есть! И как утвержденный только что всеобщий представитель Истинной Крови я, Оттон Четвёртый Габсбург, Император Австрии и Богемии, согласен заключить Новый Договор. Договор Равноправия!

Он протягивает мне руку. С его пальцев на пол падают капли свежей крови, но меня это не смущает. Вообще. Наши ладони встречаются.

Три женских голоса синхронно произносят:

— Новый Договор, Договор равноправия заключён! И по воле Мира дальнейшему пересмотру и разрыву данный Договор не подлежит! Нами, нерождёнными голосами Мира, это сказано и нами заверено!

Чувствую как что-то меняется вокруг. Что-то незаметное почти никому. Что-то мимолетное, но одновременно это что-то является невероятно важным.

Выдох Мира иллюзорен и почти неощутим, но это несомненно выдох облегчения, словно старые, давно проржавевшие шестерёнки встают на свои места. И этот сдвиг, несомненно важный и положительный, задевает все окружающие пласты реальности. Задевает, и это приводит к тому, что моя рука исчезает из ладони Оттона Четвёртого. Помимо моей воли я превращаюсь в тусклую звезду. Превращаюсь и прошиваю свод старого монастыря, уносясь в небо подобно обратному метеору.

Заключение Нового Договора сдвинуло энергии Мира, и это событие спровоцировало…

Прорыв.

Глава 40.1

Не вовремя. Очень! С одной стороны. С другой же я бы выдохнул с облегчением, если мог, потому как общение с такими личностями, как Оттон Четвёртый или Лейр Глуатон, для меня сложнее, нежели отражение Прорыва. Если из Прорыва, конечно, опять не появится Палпатин, но, надеюсь, то было совсем редкое исключение!

Мой полёт длится недолго. Не долетая до столицы примерно полтора десятка километров, меня разворачивает, и я стремительно падаю вниз, на обширные рапсовые поля. Жёлто-зелёное рукотворное расчерченное на ровные многокилометровые прямоугольники рапсовое море простирается почти от горизонта до горизонта. Редкие старые на вид деревья, которых фермеры пожалели и не стали выкорчёвывать, смотрелись в этом море, словно одинокие островки.

Приземлившись на ноги и оглядевшись, я немного расслабляюсь. В этот раз Прорыв пройдет вдали от населённых мест, а значит не надо будет думать о безопасности гражданских.

Непривычно, я прибыл первым и один стою в Изломе, наблюдая как ветер колышет рапсовые цветы. Может это будет уникальный и индивидуальный Прорыв? От этой мысли холодеет между лопаток, несмотря на то, что я сейчас в форме Проекции. Но не успеваю подумать о подобном варианте, как вижу падающие с небес тусклые звезды. Две, три, семь, пятнадцать, и с каждым мгновением их всё больше. Первыми рядом со мной приземляются близняшки.

— Алоха, Маэстро! — Машет мне рукой Клэр в образе своей проекции.

Спрятав ладони в широкие рукава, приветствую девушек.

— Что-то зачастили эти Прорывы. — Немного зло произносит Тора, разглядывая окружающие нас безбрежные поля, — Но этому я даже рада!

— Не! — Тут же повысила голос Каэль. — Я понимаю, что мы поругались, и ты не хочешь со мной разговаривать, но радоваться из-за этого Прорыву! Фи…

— Дамы… — Попытался влезть я в их перепалку.

— А нечего было выкидывать моё любимое мороженое в урну и называть его… — Тора косится на меня и говорит не совсем то, что собиралась, — как ты назвала!

Прибытие еще четырёх Рыцарей Излома, в числе которых был Галей, прекратило ругань девушек. Следом за этой группой рейги начали падать с небес почти сплошным потоком. Раздавая короткие сухие команды, я всё жду прибытие Майи. С лёгким замиранием сердца жду, потому как вообще не знаю, что ей сказать, и какие слова будут правильными. С королями найти нужные фразы сегодня мне было в разы легче.

— Ромашка или круги? — Спрашивает меня Галей, имея ввиду, какое построение нам следует принять.

— Ромашка.

Стоило мне ответить, как Галей тут же принялся командовать. Это построение было нами разработано как раз для открытых пространств, и когда направление угрозы ещё не ясно. В центре ударная группа, а остальные рейги выдвинуты вперёд по периметру небольшими отрядами — лепестками.

Прибыли почти все Рыцари Столицы и области, даже те, кого я не ждал в ранний вечер понедельника. Почти, но не было двоих: Рэкса и Майи. И если с Кристианом было более-менее понятно, его скорее всего банально не отпустили монахи, что по моему мнению даже было правильным. Парню надо долечиваться, а не воевать. Но почему нет Майи? Вокруг предбоевая суета, даже близняшки перестали дуться друг на дружку, а у меня мысли в голове точно не о Прорыве. На автомате раздаю приказы, указываю направления, подбадриваю, если нужно, а сам думаю совсем о другом.

— Тревога! — Первый признак Прорыва замечает Добрыня.

Мой падаван топором указывает в небо. Прямо на нас, на рапсовые поля с небес падают метеоры. Причём, это не тусклые звезды, а яркие, особенно на тёмном небе, предметы. Десять секунд, и становится ясно — это не метеориты, а искусственные объекты. Это без сомнения, так как у “метеоров” включились тормозные двигатели, и пламя этих двигателей имеет неестественный ярко-оранжевый оттенок. С холодом в груди осознаю, что за Прорыв нам придётся отражать! Ведь именно я рисовал подобные реактивные струи в своём комиксе.

Так как я не помнил все детали оригинального Бателтеча, то кое-что придумывал сам. Так в версии, которую я и запечатлел в комиксе, лёгкие мехи, до тридцати пяти тонн, высаживались на планеты на дропподах. Средние на шаттлах, а для высадки тяжёлых машин требовалась посадка основного межсистемного корабля. В оригинале точно было иначе, но так как не смог вспомнить, как там было, я и ввёл подобные правила. И именно дропподы первой волны кланового вторжения с ярко-оранжевым выхлопом тормозных дюз падали нам сейчас на головы.

— Двадцать четыре цели! — Кричит Галей.

Всё верно, начальный этап полного развёртывания клановой роты по описанным мной же штатам. Если бы я находился в физическом теле, то у меня бы сейчас заскрежетали зубы. Да, когда рисовал комикс, я, разумеется, внёс в эти боевые машины уязвимости и слабости, сделав их приемлемыми целями для рейгов. Но! Я же одновременно с этим описал клановых пилотов, как суперпрофессионалов, способных выжимать из своих мехов даже больше, чем в них закладывали при проектировании.

Пока я до рези в глазах всматривался в приближающееся к нам пламя работающих на износ дюз, за моей спиной упала еще одна тусклая звезда. Не оглядываясь, я знаю, кто прибыл последним на отражение Прорыва. Лёгкое колебание призрачного воздуха Излома, и за моим правым плечом встаёт Майя Гримм. Только я собираюсь открыть рот и что-то сказать, как девичья рука сжимает мою ладонь. Сжимает, и я понимаю, что никаких слов не нужно. Наши ладони, встретившись вместе, всё сказали и так.

Резкие команды Галея, окрики Добрыни и Леонида — всё это отвлекает остальных рейгов, и никто не видит, что на лицах их лидеров расцветают так неуместные перед предстоящим сражением улыбки. Даже близняшки слишком заняты наблюдением за небом и не обращают внимания ни на меня ни на Майю.