Зерг по имени Маша - Сергей Валентинович Хабаров
Машу не бросили в чужой мир, как она этого ожидала с самого начала, хотя конечно канцелярские работники смотрели на неё очень странно. Не каждый день разумная душа «в первом поколении» подаёт заявление на оперативную работу агента. Заявление у неё приняли, не могли не принять. И начался целый год тренировок и учёбы, её отдали убойному отделу «на воспитание». А специалисты тут были те ещё. У каждого опыта в боевых и политических схемах больше, чем у неё земная жизнь. Но мастеров на все руки не бывает, нельзя одинаково эффективно править феодальным и демократическим обществом, просто не поймут. Да её этому и не учили. В основном внимание уделялось тактике и владению оружием, очень разным оружием.
— Всем спасибо, все могут быть свободны. Все, кроме Белки. — объявил Мефисто.
— Ну давай, подруга, пока, до следующего раза, — попрощалась с Машей Кукушка, на прощание приобняв за плечи и чмокнув в щёку.
— Пока, — ответила ей Маша.
Белкой её прозвали за светлый ёжик, который сейчас обратно отрастал в длинные блондинистые волосы. Отстойник, как его именовали местные, оказался весьма странным местом. Его можно было модерировать как пожелаешь, хочешь город, хочешь поля с горами, а хочешь восточную сказку с Аладином и Джином. Очень гибкий мир, подвластный своему хозяину, но всё это на самом деле была иллюзия, как и их жизнь. Вот, например, мёртвые могли питаться, но не испытывали особого желания, могли пить алкоголь, но опять же не испытывали в этом потребность, даже сексом могли заниматься, если очень захотеть. А если не хотеть, то и желания не возникало. В личном отстойнике можно было делать всё, НО есть одно "НО". Которое так просто без пол литра не объяснишь. Легче всего проблему отстойника будет объяснить на примере одной сказки: Попал на тот свет мужик и оказался он в прекрасно месте. Всё, чего он желал, воплощалось в жизнь, любые яства, любые женщины и все его капризы. Спустя какое-то время ему приелась такая жизнь и он взмолился богу, чтобы тот показал ему ад. В ответ на это бог пожал плечами и спросил: «А где ты по-твоему находишься?». Вот так и в отстойнике, за что не ласково его так прозвали местные жители. Душа может нафантазировать себе любую еду которую испробовала при жизни, или иные любые удовольствия которые испытывала при жизни. Но ничего нового. Очень быстро такая жизнь приедается, поэтому единственная радость, доступная мёртвым, это радость общения.
Тем временем гости разбрелись, а Мефисто заканчивал трансформировать свою песочницу. Теперь они находились в громадном зале для фехтований.
— Барышня, приведите себя в порядок, — посоветовал Мефисто и улыбнулся в пушистые усы.
Примечательно то, что усы во время оперативной работы он не носил. С внешностью в небесной канцелярии было забавно. Духи могли выбрать себе какую угодно личину, но предпочитали ту, что носили при жизни. Тут как на пляже нудистов, «хочется заглянуть в душу». Да и ходить в том обличии, которое было при жизни, считалось правилом хорошего тона. Маша не отставала от местных, только немного увеличила себе грудь, так как всегда хотела второй размер. Обидно, когда из-за такой мелочи твой парень косит взглядом в сторону. Пусть «мелочь» хотя бы сейчас будет побольше.
Маша проверила нос, тот уже принял нормальную форму. Её научили терпеть боль — это первое чему начал учить её Мефисто, так что если бы Демон начал её пытать по-настоящему, она смогла бы усилием воли отключить сознание, введя себя в обморочное состояние.
По желанию хозяйки волосы собрались в хвостик и сами собой затянулись материализовавшейся из ничего резинкой.
— Как я сегодня?
— Плохо. Если бы не Кукушка, всё кончилось бы прискорбно. Но это смотря с чем сравнивать. У Демона просто громадный опыт. У тебя не было шансов.
— Мефисто, а в каких мирах ты был агентом?
Оперативник задумался.
— Да в общем-то в немногих, я не люблю агентуры. Новая жизнь, новые привязанности. Потом больно расставаться с новыми родственниками. Помню, до того как родиться аристократом Русской Империи и стать кавалеристом гусарской армии, я прожил жизнь араба-бедуина, родившись в конце седьмого века нашей эры.
— И какова была твоя задача?
— Не знаю. Посылая агентов на задание, боги не всегда сообщают о цели. Может, моя цель заключалась в том, чтобы воспитать сына и дочь достойными людьми, а может в том, чтобы спасти от пустынных шакалов мальчика-пастушка, ставшего впоследствии великим пророком Мухаммедом. Тут как в анекдоте: попал мужик на тот свет и спрашивает у бога «В чём был смысл моей жизни?». «Помнишь ты двадцать лет назад в поезде беременной женщине солонку передал?». «Да, и что». «И всё».
— Ты знал Мухамеда?! — восхитилась Маша.
— То есть анекдот тебе не очень понравился? Но достаточно слов. Возьми своё оружие и начнём урок.
Перед Марией материализовалась сабля.
— Сегодня на этом? — спросила она проверяя баланс. — Может быть, разумнее учиться пользоваться каменным топором? Я вполне могу оказаться в каменном веке.
— А можешь и среди эльфов. В любом случае, делать наконечники копий из камня Кукушка тебя научила.
Маша усилием воли изменила саблю, ей больше нравился турецкий вариант, они легче, лучше сбалансированы и из более качественного железа. Мефисто видел это, но ничего не сказал, а просто ринулся в атаку. Саблями они махали, аж искры летели. Владение холодным оружием — один из основных навыков, которому её обучали. История гонки вооружений — соревнование между защитой и нападением. Если защита сделает мощный рывок вперёд, то холодное оружие, по словам того же Мефисто, должно было вернуться. Хотя как холодное оружие может вернуться в эпоху автоматов, пистолетов и танков, Маша представляла себе плохо.
— Защитные силовые поля и световые мечи, — улыбаясь тогда, ответил Мефисто.
— Да ты шутишь. Это же звёздные войны с джедаями получается.
— Я просто привёл пример, — ответил он и пожал плечами, — не обязательно, что наш мир пойдёт именно по этому сценарию.
Они продолжали фехтовать. Мефисто словно ураган безуспешно бился о стены крепкого деревянного домика, но ничего кроме как сдуть с него соломенную крышу, то есть лихим финтом обрезать Маше волосы, ничего добиться не смог. Девушка, понимая, что имеет дело с более опытным
