Горизонты Дикости (СИ) - Дикуль Александр

Поднявшись на вершину он, не заметив ничего подозрительного, доложил по рации обстановку и, следуя инструкциям, занял наблюдательную позицию. В те годы, ещё не видевший всех ужасов войны, глаз молодого бойца, не смог обнаружить засады опытных диверсантов противника. Возможно, относительная близость расположения части, от которой они отошли совсем недалеко, вызывала невольное чувство безопасности и защищённости у большинства личного состава, но капитан, подозрительно осматривавший местность вокруг, сделал предупреждающий жест рукой, останавливая колонну бойцов. После получения разведданных о том, что враг не обнаружен, отделение продолжило продвигаться дальше.

— Ягудин, Жураев, занять ту и ту высоту, по выполнению, доложить обстановку, — капитан Блазнин показал поочередно на два холма, указывая нужное направление вызванным бойцам.

Отойдя на пару сотен метров, один из разведчиков начал медленно, опираясь на все конечности, подниматься на большой холм. Следующие секунды наполнили мир яркими вспышками автоматных очередей и взрывов гранат. Дмитрий, ещё не понимая, что именно произошло, увидел как первый боец, поднявшийся на возвышенность, резко подпрыгнул, развернувшись в полете, и кубарем покатился вниз, разбрызгивая фонтаны крови, из «ошмётков», оставшихся от нижней части головы. Пуля ударила в затылок рядового Ягудина, отрывая тому голову и разбрасывая содержимое черепной коробки в радиусе нескольких метров. Тем временем за спинами основной группы возникла двойка бойцов противника. Умело подготовленные заранее «схроны» из листьев и травы в глубине оврага, позволили относительно комфортно разместиться вражеским диверсантам. С дистанции десятка метров, боевики открыли шквальный огонь. Дмитрий отчётливо видел кровавую взвесь, повисшую в холодном, утреннем воздухе горного ущелья. Позже, первые мгновенья боя, преследовали Дмитрия в кошмарах, пробуждая его по ночам застывшей кровавой картиной перед глазами. Пули, выбивавшие фонтаны крови из спин его боевых товарищей. Перекошенное криком команды предупреждения лицо командира, за секунду до того как пуля с боку вошла в подбородок отрывая ему нижнюю челюсть. Разрыв гранаты, швырнувший тела двух покалеченных солдат.

Переводя ствол автомата на шум выстрелов, он пытался обнаружить вражеских автоматчиков, но склон, оканчивавшийся скалистой шапкой, надёжно защитил от его взгляда из лёжки противника. Журавлев понимая, что не успевает занять нужную позицию, перебежками от одного валуна до другого, спускался вниз к основной группе, пытаясь отвлечь противника неприцельной стрельбой. С противоположного пригорка поднялся бородатый человек с винтовкой в руках, взявший на прицел последнего живого товарища. Тело Дикарева сработало как в тире, разворот корпуса, выдох, плавный спуск куртка, выстрел, второй, третий. Практически одновременно две первые пули пробили грудь и ключицу бородача, стрелявшего в Журавлева. Из оврага внизу доносились крики раненых и одиночные выстрелы. Девять бойцов и командир погибли, даже если ещё кто-то жив, это ненадолго, — мелькнула мысль в голове. По телу Дмитрия прошла волна жара, понимая, что он остался один, помощи не будет, количество противников неизвестно. Страх сдавил грудь, стало трудно дышать, в груди сформировался острый комок, порождая физическую боль. Страх и Ужас! Этот день размыл горизонты допустимого в этом мире.

Паника первых минут боя сменилась ужасом, когда он осторожно спустился ниже по склону. Трупы цепочкой лежали на тропе, каждого из бойцов они добили отдельно, контрольным выстрелом. Дмитрий не понимая, что ему делать дальше, осторожно пошёл за убийцами, по кровавому следу от трупа бородача. Дрожь расходилась по всему телу, волосы шевелились на голове, но он, как завороженный, твердил себе слова тренера по армейской «рукопашке»: " Враг должен умереть! Враг должен умереть! Враг должен умереть!«

Около двух часов осторожной погони привели его к горному обрыву. Практически отвесный провал, на дне которого тёк мелкий горный ручей. Куча битого камня, как будто случайно, скрывала спуск вниз. Дмитрий осторожно подполз к чахлым кустикам травы, выглядывая из-за них. Пятерка бойцов, в чёрной хорошо подогнанной форме, спустившись вниз, замедлила шаг. В середине группы двое под руки тащили третьего боевика, видимо того бородача, один шёл впереди и ещё один замыкал группу. Человек, идущий сзади, произнес короткую фразу и мертвеца медленно начали опускать на землю. Грудь сжало новым приступом Страха, руки, в свою очередь, сжали цевье автомата. Остановивший группу боец резко вскинул оружие в направлении Дмитрия. Мозг отключился, Дикарев, что-то крича на одной ноте, нажал на спусковой крючок, поднимаясь во весь рост. Нацеленная на него винтовка не могла промахнуться, он понимал, что не успевает. Пули плотной очередью прошили тела солдат, Дмитрий видел, что сумел зацепить всех, ждал боль, удар, вспышку света, да плевать, что именно он увидит в последний раз. Дмитрий ждал смерть! Несколько секунд автоматной очереди! Крик на одной ноте оставивший в ушах звон. Секундная тишина и понимание, что он почему-то жив. Двое врагов откинув руки назад, неподвижно лежали рядом с телом бородача. Заметивший его неприятель протяжно выл, зажимая рану на животе. Последнему выстрелом вырвало кусок мяса из плеча, он катался по земле, зажимая вывернутую конечность. Ничего не понимая, Дмитрий продолжал нажимать на курок, быстро прыгая по камням вниз.

Страх, который копил Дикарев, пока преследовал убийц своих боевых товарищей, он превратил в Ярость! Не теряя времени на перезарядку, Дмитрий, пробегая мимо подранка с простреленным животом, ударил его стволом автомата в лицо, пробивая кожу и кости. Руки дернуло от рывка, и оружие вывернулось из влажных пальцев. Последний противник повернул голову и затуманенные болью глаза встретились с кованым ботинком Дмитрия. Голова дернулась от мощного удара, переворачивая за собой все тело, которое мелко трясясь, начало издавать булькающие звуки.

Тот день остался с Дикаревым навсегда, проходя мимолетными воспоминаниями днем и оставаясь надолго в мозгу после пробуждения от ночных кошмаров. Противник должен был успеть выстрелить! Несколько секунд он стоял и смотрел на него через прицел! Почему? Дмитрий понимал, что произошло что-то важное, изменившее его личность.

Сейчас произошло что-то подобное. Масло отшатнулся от него, поднимая руки в знак примирения.

— кий! Я... Мы, без претензий! — он, ища поддержку, посмотрел на Святого, — просто Мясо в этом секторе... Постой...

— Он атаковал меня! Он хочет меня сожрать! Масло убей его...

— У него же еще катетеров нет! Святой, он на процедуре еще не был! Дикий стой!

Лицо Масла действительно выражало крайнею степень удивления и непонимания. Он подбежал к проповеднику, держа руки с открытыми ладонями на уровне груди. Дмитрий понимая, что его могут в любой момент забрать на эту таинственную процедуру, не стал раздувать конфликтную ситуацию. Его удивило, что его способность назвали атакой. По большому счету она ей и являлась, специально применять её он не мог, но уже привык, что многие люди его боятся, а когда он в гневе даже впадают в ступор.

— Что за Мясо? Почему он меня так назвал? — Дмитрий, следя глазами за обоими арестантами, был готов силой заставить любого из них отвечать на его вопросы.

— Мясо... — осторожно начал Масло, искоса посматривая на Дмитрия, — Это люди... Они, как бы тебе лучше сказать...

— Они шизеют! — сказал Святой, подозрительно выглядывая из-за спины Масла, — покажи руки! Мясо шизеет, я знаю! Я сам видел!

— Масло, о чем он говорит? Тебе не кажется, что вы немного больше меня похожи на психов? — не собираясь ему что-то доказывать, Дмитрий посмотрел в глаза арестанта.

— Процедура покажет кто ты на самом деле, это решит твою судьбу. Если ты не мерзкое Мясо, а я верю нюху Святого, то у тебя есть шанс получить сразу первый навык.

— Я опять тебя не понимаю. Что значит навык?

— Умение, я скоро получу достаточно опыта, чтобы его активировать. Святой чует, это очень ценное умение, — поднял указательный палец вверх Масло.