Жечь мосты и грабить корованы - Егор Михнегер
Видя беду, постигшую остальных товарищей, Многокашиел не стал пытаться атаковать графа, вместо этого встав рядом с Виталиемсаном в качестве того самого «танка». Теперь вдвоём они принимали на себя основной урон, надеясь, что оставшиеся бойцы, сумеют воспользоваться отвлечением внимания графа.
Вот только Клизмазар позиционировал себя не бойцом, а целителем. И потому не придумал ничего лучше, как попытаться излечить нежить единственным известным ему способом. То есть прочистив графу кишечник. Как говорится, что могло пойти так…
Надежда Виталика иссякла, когда он осознал, что последний оставшийся боец — Криворучкин.
Криворучкин… Человек в любой ситуации умудрявшийся сделать всё через задницу. Человек-катастрофа.
Человек, позиционирующий себя как стрелок из пращи, впрочем, ещё более «меткий», чем Косоглаз, подбежал к графу почти что плотную, видимо, полагая, что хоть так сумеет попасть. Граф даже не стал поворачиваться к этому чуду природы, справедливо ожидая, что горе-стрелок скорее попадёт в Виталиясана или Многокашиела, чем в цель. Виталик и сам внутренне сжался, приготовившись, помимо кулаков Блевонского, уворачиваться ещё и от брошенного в его сторону камня. Но Криворучкин превзошёл сам себя. Увлёкшись раскручиванием оружия, он начал крутиться и сам, в результате чего потерял равновесие и грохнулся графу под ноги. Его праща оплела Блевонскому ноги.
Такого поворота нежить не ожидала. Да и кто мог предвидеть подобный суперприём? Праща предназначена для метания снарядов, а не для связывания противника, путём самоотверженного бросания пращника врагу под ноги… Граф резко дёрнулся, высвобождаясь из петли, но Виталийсан и Многокашиел воспользовались секундной неразберихой, навалившись на мастера рукопашного боя. К этому моменту стало очевидно, что соревноваться с графом в обмене ударами бесполезно, так что Многокашиел тупо обхватил нежить за руки, а монах пытался уже проверенным способом сломать нежити шею. Упав на пол, они принялись активно бороться на фоне пылающего зала. Виталик с остервенением стучал по клавиатуре.
Им повезло, в борьбе граф Блевонский оказался не столь силён, как в ударке. Он царапался, брыкался, кусался, но сбросить с себя массивного Многокашиела не мог. Как не мог он вырваться из захвата Виталиясана, мало-помалу в буквальном смысле выкручивающего ему голову. В конце концов шейные позвонки графа хрустнули. Нежить умерла своей второй смертью, на сей раз успокоившись навсегда. Многокашиел, Виталийсан и даже очухавшийся Криворучкин устало поднялись на ноги.
— Я мелкий, всему миру назло! Я мелкий, с ростом не повезло! — только сейчас все обратили внимание на Тошнило, провоцирующего недорослика. — Я мелкий, я реву без конца! Я мелкий, у меня нет яйца…
Да уж, неудивительно, что Витюха забыл обо всё на свете, ярясь и пытаясь сжечь барда. Услышь Виталик такую песню про себя любимого, он бы тоже впал в ярость.
— А ну иди сюда, говно собачье! — ревел недорослик. — Ты засранец вонючий, мать твою! Ну, иди сюда, попробуй меня трахнуть — я тебя сам трахну, ублюдок, онанист чёртов, будь ты проклят! — где-то Виталик эту речь уже слышал.
— Криворучкин, быстро залезай на плечи Многокашиелу! — скомандовал геймер, решив воспользоваться ситуацией. — Быстрее! Быстрее! Нет времени объяснять, просто сядь ему на плечи!
Увлёкшись преследованием барда, Витюха опустился довольно низко над полом. Если несколько мужчин залезут друг другу на плечи…
— Косоглаз, теперь ты! Залезай на плечи Криворучкина. Да брось ты свой лук, всё равно скорее рак на горе свистнет, чем ты в недорослика попадёшь! Давай, шевелись!
С горем пополам Косоглаз вскарабкался на Криворучкина, сидящего в свою очередь на Многокашиеле. В несколько прыжков Виталийсан взобрался на вершину этой живой человеческой лестницы.
— А теперь вперёд, покажем этому шибзику, кто здесь царь горы! — крикнул монах.
Многокашиел сделал неуверенный шаг, шаткая конструкция закачалась.
— Держитесь крепче, ребята! В атаку! — подбодрил товарищей геймер.
Второй шаг был уже поувереннее, а после четвёртого или пятого Многокашиел побежал, поскольку так было проще поддерживать равновесие.
— Я мелкий, получу щас в табло! — подхватил песню барда Виталик, когда своеобразная колонна из людей и гнома сблизилась со слишком поздно заметившим их приближение недоросликом. — Я мелкий, я тупое фуфло!
Виталийсан не стал мудрствовать, а просто прыгнул, схватив мага за ноги и вместе с ним упав на пол. Дальше дело оставалось за малым. Пара ударов в то самое табло, свёрнутая шея, перелом позвоночника…
— Виталийсан, хватит! — отдёрнул увлёкшегося монаха Тошнило. — Скоро здесь всё сгорит! Надо выносить наших из башни.
Похоже, геймер действительно немного перестарался. Но тело недорослика оказалось таким податливым… И уж теперь эту кучу костей точно не воскресят.
Пятеро оставшихся на ногах бойцов принялись вытаскивать раненых товарищей из всё сильнее полыхавшего зала. Пускай огонь теперь был не синего, а обычного цвета, но бороться с пламенем стало уже слишком поздно. Оставалось лишь уносить ноги и надеяться найти сокровища в другом месте.
Глава 40. Недорослики
Чак Норрис досчитал до бесконечности. Дважды.
Интернет-мудрость
Увы, не обошлось без потерь. Онанистус, который принял на себя первый удар, скончался во время схватки Братства с графом и недоросликом-пиромантом. Остальные тоже получили ожоги и повреждения разной степени тяжести, так что полной шкалы очков здоровья ни у кого из членов Братства не было даже близко. А ведь сражение за замок ещё не закончилось.
Быстро выяснилось, что Хомка и Начхун успешно освободили запертых в заточении недоросликов, наёмники взяли под контроль внешние стены замка, но с башней, в которую свозились трупы, возникли проблемы. Несмотря на численное превосходство, традиционные волшебники никак не могли сломить сопротивление чернокнижников. Погибло уже около десятка магов, в то время как чёрные колдуны не потеряли ни одного заклинателя, бросая в бой нежить. Часть из которой, по всей видимости, тут же поспешно творили из складированных в башне трупов. Требовалось срочно что-то предпринимать, иначе, несмотря на первоначальных успех, штурм замка обещал закончиться для атакующих катастрофой. Все взоры обратились к Виталиюсану.
— А я что, я ничего, — развёл он руками. — У меня самого только треть очков здоровья осталась.
Нейросеть не стала строить из себя
