Игра - Фарит Маратович Ахмеджанов
Им повезло — у самого пляжа орки попали в полосу глубокой воды и вязкого ила. Стало понятно, в чем они ошиблись — посередине реки была отмель, они зацепились за нее и рассчитывали одним рывком преодолеть оставшийся участок до берега, однако завязнув, в свете вспыхнувших факелов стали отличной мишенью. Калей сразил троих, Феликс и Раин попали тоже, так что на берег выскочила только половина нападавших — их-то во мгновение ока покрошили выскочившие из леса гномы, а также Павол и Стальф. Никто из врагов не ушел живым.
Противник все поставил на внезапность нападения, но его подвело незнание дна речки и то, что к нападению были готовы.
В бою участвовали только орки, ни одного человека. Всего и было одиннадцать — если бы им удалось напасть внезапно, они бы могли доставить немало бед. Гер и Зорт оставались в лесу, сторожили всю ночь на случай, если отряд колдуна решит воссоединиться — но ничего подобного не произошло.
Это означало, что колдун с остатками дирмонцев ушел к кряжу. С ним, по расчетам Гера, оставалось не более десяти-двенадцати человек. Слышали ли они звуки ночного боя — оставалось неясным.
Рассвет застал лагерь в хаосе, но Пирон быстро навел порядок. Трупы орков с пляжа свалили в большую яму и засыпали влажной землей, брошенное ими оружие — упаковано в два больших тюка. Пирон и Павол прошлись по противоположному берегу — нашли стоянку орков, с которой они ушли в нападение, но там не оставалось ни одной живой души.
Но зато на этой стоянке нашли остатки лошади — орки, видимо, подкрепились перед нападением. Колдун теперь шел на своих двоих — эта новость немало всех воодушевила.
Выйти дальше удалось только во второй половине дня. Обед Савон отдельно не делал — так как все встали поздно, объединил его с завтраком. После этого перешли на другой берег. Часа четыре топали по грязному заболоченному лесу, потом начался довольно ощутимый подъем — но не на кряж, а на цепочку холмов, его преддверие. Земля сталапосуше, деревья — постройнее и покрасивее.
Когда начало темнеть, остановились на вершине округлого холма. В его центре белел круг из камней.
— Это что, тоже могильник какой? — спросил Калей, устраивая постель рядом с одним из них.
— Не знаю, — пожал плечами Раин. — Холм уж больно здоровый, к тому же лес. Может останцы просто?
По мере окончания дневных дел к ним собирались остальные. Первым пришел Феликс, он считал, что каменный круг искусственный и очень древний. Гномы ограничились констатацией того, что камни необработанные, а кто и зачем их сюда прикатил — неважно. Заглянул Павол, тот встал на сторону естественников — в основном для того, чтобы позлить Феликса. Тот почему-то вопрос принял близко к сердцу, горячился и даже пытался сдвинуть один из камней, но у него ничего не вышло. Камни сидели в земле глубоко и крепко.
Савон пришел к ним последним, настроения спорить у него не было. Выслушав доводы обеих сторон, он махнул рукой и порекомендовал заниматься более важными вещами. Потом лег спать. Остальные последовали его примеру — кроме Павола, которому нужно было нести ночной дозор.
Ночь прошла без происшествий, Пирон дал всем выспаться, а после завтрака собрал расширенное совещание. Решали, что и как делать дальше. В совещании участвовал Калей как картограф и Раин как телохранитель картографа. Похоже, его карьера пошла в гору — Савона, например, на совещание никто не позвал. Он, правда, и не рвался особо.
— Вариантов действий у нас два, — сказал Пирон. — Первый — взять сейчас максимальную скорость с тем, чтобы как можно скорее догнать колдуна и попытаться его захватить или уничтожить. Второй — в течение какого-то времени следовать за ним на расстоянии, чтобы определить, куда он направляется и что хочет предпринять. Высказывайтесь.
Стиль проведения военного совета Пирона был достаточно оригинален. Каждый участник должен был высказать свою точку зрения. Возражать ему мог только сам Пирон — он и возражал, выслушивая все аргументы «за», которые тот мог придумать. Пройдя таким образом круг он объявлял первоначальное решение, которое дозволялось критиковать всем. Пройдя с критикой второй круг, он объявлял решение уже окончательное и обязательное к исполнению.
Выслушивали по старшинству, так что первым высказался Стальф.
— Выбрать трудно, — сказал он. — С одной стороны очень хочется, чтобы колдун привел нас в свое логово. С другой — там он будет себя чувствовать куда увереннее, чем здесь, в чистом поле. Там у него может оказаться поддержка, а у нас совсем не так много сил, чтобы чувствовать себя уверенными. К тому же мы не сможем от него долго прятаться, он рано или поздно обнаружит преследование — если уже его не обнаружил. В этом случае он способен устроить засаду, завести нас куда-нибудь — судя по всему, эту местность он знает лучше, чем мы. Поэтому я склоняюсь к первому.
— А как же задача разведки?
— Мы никак не связаны этой задачей. То есть, после атаки на колдуна мы можем посвятить ей все наше время. Можем даже дойти до Мглистого и до Мории. Никаких преград к этому нет.
— Но колдун может привести нас к ней самым коротким путем.
Стальф пожал плечами.
— Коротким или длинным — какая разница? Наша задача — не дать колдуну уйти. Эту задачу лучше решать прямо сейчас, а не тогда, когда мы достигнем гор.
Пирон кивнул, принимая к сведению сказанное, потом повернулся к Феликсу.
— Ваше мнение?
— Первое, по возможности, — сказал Феликс. — Преследовать, и если будет возможность — напасть. Ну и, стараться самим такую возможность создать, конечно.
Дело в том, что мы, в общем, знаем, куда идем. И колдун нам не особо нужен для того, чтобы туда прийти. Более того, я считаю, что колдун сам не особо знает дорогу… то есть, по этому пути он еще не ходил и какого-то преимущества от того, что мы будем его преследовать у нас не будет.
А если себе представить, что там, в логове, он такой не один… или хотя бы предположить, что это логово представляет собой военный лагерь, и там находятся хотя бы сотня орков или димонцев… мы ставим, таким образом, под удар все цели нашего похода.
— То есть, ваше предложение — напасть по возможности, а если такой возможности не будет — преследовать и ее искать, так? А что делать
