Я стал преподом в Академии Подземелий (СИ) - Старлайт Орумант

— Меня уволили, да? — хотелось как–то разрядить обстановку, но, кажется, не получилось. И что должен значить этот взгляд?…

— Вы получили орден и личную благодарность двух дворянских и трёх богатых родов. — теперь пришла моя очередь странно смотреть. Какие–какие рода ещё раз?… А, ну, да, точно. Камир, кажется, довольно знатен в южных провинциях. Астра вроде бы из семьи каких–то ремесленников. Не помню точно, но, кажется, я видел человека с фамилией Накири в городском совете. Флитц принадлежит к рыцарскому роду, это хорошо отпечаталось в моей памяти. Чем на хлеб зарабатывают родили Айи и Лулу, я без понятия, но тоже важные шишки. В принципе, ничего удивительного, если вспомнить, где их дети получают образование.

— Из–за меня они могли погибнуть. — независимо от моих заслуг, этот факт оспорить никто не сможет. Реши я сдаться в той пещере или если бы мне не хватило сил, чтобы победить, студенты оказались бы обречены. В конце концов, даже раненный монстр 54‑го Уровня все ещё может считаться Боссом Подземелья с высочайшей опасностью.

— То, что произошло во время экзамена, было подвергнуто тщательному и всестороннему рассмотрению, — гордо подняв голову, отчеканила моя начальница. Ну, ей есть чем гордится, никто и не спорит, — И выводы таковы: процедура экзамена не предполагала возможность гибели или серьёзных травм среди обучающихся. Об этом свидетельствует тот факт, что никому из участников не потребовалось экстренной помощи целителей. Ситуация с растениями может рассматриваться как один из элементов экзамена, а изменения, произошедшие с «Мантикорой» — случайностью. Кроме того, проблему удалось решить вашими усилиями. Что касается состояния, в котором вас обнаружили студенты, преподаватель магии Бастольф был готов взять на себя всю ответственность.

А он–то здесь каким местом? То, что требовалось от него, было выполнено на высшем уровне, Подземелье функционировало как нужно. «Мантикора» 54‑го Уровня действительно была лишь ошибкой созданной нами системы, и никто не мог знать, что это произойдёт. А Бастольф, кажется, принял случившееся на свой счёт. Н-да, высокая планка и никаких поблажок. Уважаемо. Надо будет зайти к нему, прояснить ситуацию.

— Что было потом?

— Используя магию воздуха, студенты смогли в кратчайшие сроки доставить вас во внешний мир. К тому моменту ваше состояние было критическим: множественные переломы и трещины костей, рваные раны, кровопотеря и яд. Пришлось прибегнуть к молитвам, заклинаниям исцеления и усиливающей магии всех, кто тогда находился в зале Подземелий, просто чтобы поддерживать в вас жизнь.

Я невольно вскинул бровь. Нет, мне, конечно, очень приятно, что все так старались, но причём здесь молитвы? Да, жрица что–то там сделала со всеми перед экзаменом, но чтобы прямо–таки наравне с лекарями не давать мне умереть? Кажется, кое–кто всё это время недооценивал силу веры. Ну, пока опустим.

— После этого вас подвергли всем известным методикам врачевания, какие имелись в распоряжении мед–отдела. К сожалению, даже достигнув относительной стабильности вашего состояния, целители были не в силах восстановить повреждённые энергетические структуры, — вот на этом моменте моё сердце замерло. И ведь правда, физические повреждения должны были отразиться на «путях» — так закончили карьеру многие Покорители… Директриса моё волнение, кажется, не заметила, — Была возможность пробудить вас уже тогда, но в таком случае дальнейшее состояние вашего тела оставалось под вопросом. Учитывая это и вашу болезнь, Кудзуима–сан предложила ввести вас в состояние сна, чтобы минимизировать любые нагрузки и дать энергетическим каналам самим восстановиться. Кудзин–сан поддержал это решение. В дальнейшем они регулярно навещали вас.

Вне моей власти было заставить уголки губ опуститься. Эти двое продолжали заботиться обо мне, несмотря ни на что. Этот рогатый здоровяк, который заставил меня дрожать во время нашей первой встречи, и Тома… Воистину она замечательная женщина.

— Как они сейчас?

— Кудзин–сан перестал пить, — моя бровь едва не улетела в небеса, — Поначалу качество его работы ухудшилось, но в скором времени всё вернулось к норме. Я не поощряю разгульный образ жизни своих подчинённых, но поначалу даже решила предложить ему выпить. «Пока Хомэй не очнётся, я буду взращивать в себе жажду к выпивке, чтобы по его возвращению мы как следует это отметили» — примерно таким был его ответ.

Ну и чертяка… Кажется, я вот–вот пущу слезу. Чтобы такой алкоголик как он и из–за меня… Клянусь, завтра же ты получишь самую дорогую бочку, до какой мне удастся добраться. Надеюсь, мы это переживём.

— Ну, а?…

— Кудзуима Тома покинула Академию.

Что?! То есть как «покинула»? Это нечто вроде отпуска? Или…

— За всё время её работы вы — первый Покоритель, вернувшийся из Подземелья в столь тяжёлом состоянии, — кажется, я слышу как начальница забивает гвозди в крышу моего гроба, — Насколько мне известно, прежде она работала старшим лекарем в другом городе и в основном занималась исцелением высокопоставленных особ.

Я кивнул. Многие дворяне идут на военную службу или становятся членами крупных Гильдий, но далеко не все из них отправляются в Академии. Некоторые обучаются в родовых имениях. Хорошо, когда под рукой есть кто–то, способный заживить рану, оставленную троюродным братом во время урока фехтования.

— Не думаю, что Кудзуима–сан готова вернуться сюда после случившегося. И, кажется, она тоже это понимает. Поэтому и попросила у меня возможность уволиться. Но, уверяю вас, я найму её снова, если вернётся. Человек с такими талантами всегда будет оценён по достоинству.

Если вернётся… Что же, не могло всё кончиться идеально. А если уж совсем на чистоту, то у нас с ней не то, что бы всё ладилось. Да, нам было хорошо вместе, но мы очень отличались. Нашу связь даже отношениями толком не назовёшь. Скорее так, «интрижкой». Как и в прошлой жизни, всего себя я отдавал работе и всяким передрягам, а ей только и оставалось, что дожидаться и лечить. Паршивый из меня ухажёр, как ни посмотри. Наверное, в этом плане я ничем не отличаюсь от Хомэя. Ну, по крайней мере, со мной у Томы был кто–то, на кого она могла направить свои чувства. Хотя бы малую их часть. И всё же мы были довольно близки некоторое время. После того, как меня принесли ей почти мёртвым, нет ничего удивительного в том, что Кудзуиме не хочется повторять это вновь. Когда я вспоминаю своё отражение в глазах Астры, мне самому становится жутко.

— Не будете спрашивать, куда она направилась? — чуть склонив голову, поинтересовалась моя начальница, — А мне казалось, что вы броситесь за ней как только узнаете об увольнении.

Это она чего, подкалывать меня пытается?

— Тома сделала свой выбор. И я должен его уважать.

— Хороший ответ.

Честно говоря, что–то у меня отпало желание задавать другие вопросы. Да и какие? Я остался жив, Тома — уехала. Ребята, кажется, в полном порядке. Но на всякий случай…

— Сказать по правде, — каким–то странным тоном начала директриса, — я ожидала, что вы будете в более плачевном состоянии, когда очнётесь. Но раз вы уже приходите в норму, думаю, у меня есть право сказать вам об этом сейчас. Астра Накири также покинула Академию.